Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №11 за 1986 год
Повсюду буйствовало безудержное веселье. Девушки в сарафанах и парни в расшитых рубахах то и дело собирались в круг, устраивали состязания: кто кого перепоет, кто кого перепляшет.
Вдруг внимание мое привлекла необычная музыка.
— «Ложкари» играют, ансамбль из нашего ПТУ,— с гордостью сказал стоящий рядом парнишка.
Гармони, балалайки, обычная пила, прялка, чугунки, ухваты...— словом, самые разнообразные предметы стали у этих веселых ребят музыкальными инструментами...
Наконец меня прибило к улице мастеров. Молодой гончар, склонившись над кругом, превращал бесформенные куски глины в изящные кувшины, чашки, кринки. Они выстраивались друг возле друга долгой шеренгой. Тут же расположился резчик, колдовавший над деревянной заготовкой, ткач, выводивший узоры на коврике, художник, трудившийся над инкрустацией...
И снова людской водоворот несет меня дальше, чтобы уже на другом конце ярмарки я повстречался с мастерицами в ярких нарядах. Одни искусно плели корзины, лукошки и лапти, другие вышивали рушники. Тут же их товар по сходной цене брали желающие. Не проходили равнодушно и мимо старушек, которые пряли на расписных прялках. Колесо прялки плавно крутилось, и мерное его гудение сливалось с тихим пением. Когда-то долгими зимними вечерами так певали наши прабабушки, коротая время за рукоделием. Лилась песня, вилась нить...
Оглядываясь на белые стены и башни монастыря, я пытался представить, какой была ярмарка сто, двести, триста лет назад. Известно, что в семнадцатом столетии Свенская ярмарка наряду с Макарьевской под Нижним Новгородом считалась наиболее знаменитой на Руси. Государство поощряло торговлю, давая брянским купцам преимущество перед иногородними. Петр Первый издал указ, по которому в Брянске иногородние купцы должны были складывать все привезенное «в гостином дворе или в амбарах и других пристойных местах» и продавать товары только оптом. Петр же открыл при ярмарке и судебную палату для разбора конфликтов между купцами, предписывая принимать крутые меры против пьяниц, жуликов, против лихоимства городских чиновников.
Торговали на Свенской ярмарке хлебом и скотом, овчиной и шерстью, мясом и салом, медом и воском... Приезжали купцы из далеких губерний за пенькой, которую тут собирали по всей округе. Причем продавали ее за деньги или выменивали на соль. Процветала и торговля иноземными диковинами. В 1693 году, как сообщает «Книга записная товарами малороссийских городов жителей Московской Большой таможни», со Свенской ярмарки было привезено в Москву 500 перлов немецких, 100 искорок яхонтовых, 300 каменьев для серег, изумруды и колье в 11 тысяч каратов...
Но со временем Свенская ярмарка стала хиреть. Тут было много причин. Наверное, не последнюю роль сыграло то, что уже при Екатерине II крупные торговцы везли сюда не сами товары, а лишь бумаги, подтверждающие наличие товаров на складах. Так все это богатство, минуя Брянск, шло прямо в Ригу, и оттуда по Балтике вывозили его в Западную Европу...
Неожиданно меня привлекли громкие голоса. Я оказался возле высокого столба, на верхушке которого покачивалась на легком ветерке корзина с подарками. Уже, похоже, много парней пытались вскарабкаться по столбу, да, видно, никому это еще не удалось. Но они все-таки не теряли надежды, сгрудившись, обсуждали, что делать дальше. И покуда они спорили, от толпы отделилась девчушка лет одиннадцати с короткими косичками, подошла к гладкому, точно воском натертому толстому столбу. Потерев слюной ладошки, она обхватила ногами столб и стала быстро взбираться. Когда вниз полетела корзина с подарками, парни словно очнулись, закричали «ура!», захлопали в ладоши.
И снова меняются картины. Пройдя мимо теремов, пахнувших свежей сосной и живицей, оказываешься возле автолавок, где, откинув задние борта машин, торгуют всякой всячиной. Продавцы разложили ткани и одежды на разостланных брезентовых подстилках или просто развесили на веревках, натянутых между машинами. Я невольно поддался общему покупательскому азарту.
Переходя от машины к машине, от терема к терему, ошалевший от ярмарочного шума и сутолоки, я наконец добрался до дальнего края торговых рядов. Тут все буквально перемешалось, как в деревенской лавке. На прилавках кучками, горками, пирамидами красовались крутобокие яблоки, литые помидоры, отборный картофель. И тут же — мед и рыба; рядом визжат розовые поросята. А у прилавка с сувенирами, свистульками, домоткаными изделиями можно было вспомнить старый обычай и поторговаться всласть, сбивая цену...
— А ну подходи, торопись! — зовет людей коробейник в расшитой узорами рубашке с широким поясом. Заглянешь в большой короб, и рука сама потянется за кошельком.
— Садитесь, гости дорогие, за наши столы, пряничные да блинные,— кричат с другой стороны.— Берите, пробуйте блины, русские пельмени, дранки деревенские из брянской картошки, украинские вареники. А над всем этим царит гигантский кипящий самовар, словно жар горит в лучах солнца.
...Шумит, гудит перед белой громадой монастыря, полыхает разноцветьем красок возрожденная Свенская ярмарка.
Брянск — Москва
Владимир Устинюк, наш спец. корр.
Колодцы в пустыне
В небольшой группе пассажиров я плелся по летному полю последним. Там, где кончался бетон, чернели, будто обугленные, стволы деревьев. Из сухой земли сиротливо торчали жухлые пучки травы. Сахельская зона Африки, почти Сахара... Пот со лба, с кончика носа падал в пыль. Серое двухэтажное здание аэропорта, маячившее в мареве, не манило, а пугало.
— В самое время летите. Январь! — говорил мне еще в самолете один местный житель, летевший из Москвы.— Попадете в прохладу: всего тридцать пять тепла. Можно дышать полной грудью!
Страна достойных людей
История этой глубинной страны Западной Африки стала знакома мне не только из книг и журналов. Жозеф Уэдраого, мой помощник-«плантон», то и дело повторял:
— Буркина Фасо — новая страна. С бывшей Верхней Вольтой покончено.
— Название что значит?
— «Родина достойных людей». «Буркина» на моем родном языке моей значит «достоинство». «Фасо» — с диула, на нем говорят народности сенуфо и бобо на западе страны, переводят как «отцовский очаг» или «родина», а официально — «республика».
Я знал, что бывшее название — Верхняя Вольта — для почти шестидесяти народов и народностей, населяющих страну, вообще ничего не значило. Больше того, носило в себе фамилию гражданина колониальной державы Вольта. Он был французским путешественником, открывшим для европейцев три реки, пересекающих страну с севера на юг — Белую, Красную и Черную Вольты. Эти три цвета были и на бывшем государственном флаге. Теперь принят другой: с двумя горизонтальными полосами — красной и зеленой — и с желтой пятиконечной звездой в центре. Красная полоса символизирует революционные преобразования, начавшиеся два года назад. Зеленый цвет знаменует труд. Выжженную безжалостным африканским солнцем землю новые хозяева хотят превратить в цветущий край. Желтая звезда символизирует надежду на успех во всех начинаниях буркинийцев, испокон веков гордо предпочитавших «юму» — смерть «вобаму» — рабству.
Название сменили после август 1983 года, когда к власти пришел Национальный совет революции. В наследство новому правительству от французских колонизаторов и прозападных режимов досталась разоренная страна. Верхняя Вольта во всех таблицах ООН, характеризующих развитие государств мира, неизменно оказывалась на одном из последних мест. Экономика неразвита, нищета, высокая детская смертность, девяносто шесть процентов населения неграмотно.
Революционное правительстве поставило цель — покончить с вековой отсталостью, построить общество, свободное от пут эксплуатации, повысить благосостояние на рода. Упор был сделан на сельское хозяйство — основу национальной экономики. До сих пор в стране выращивались бананы, ананасы, папайя, манго и фасоль — так было выгодно французским колонизаторам.
Верхняя Вольта не могла прокормить свой народ. Теперь в Буркина Фасо решили перестроить структуру сельского хозяйства: выращивал больше разнообразных продовольственных культур, обеспечить страну продовольствием.
Лет двадцать, если не больше, пылились в министерствах проекты преобразований, но отпускаемые на их реализацию огромные суммы оседали в бездонных карманах продажных министров и ловких предпринимателей. Только теперь за осуществление этих проектов взялись всерьез.
От Уагадугу на север, к богатому месторождению марганца в Тамбао, строится Сахельская железная дорога. Там будет создан металлургический комбинат. Из Тин-Хассана, что на границе с Мали, поезда повезут известняк для цементного завода в Уагадугу. Заработает ГЭС на реке Бели, которая снабдит Тамбао электроэнергией.
