Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №01 за 1960 год
Другой этнограф, К. Носилов, совершил длинное путешествие по следам бабы. В верховьях Конды он нашел дряхлого старика манси, который был не только причастен к некоторым тайнам Золотой бабы, но даже хранил у себя серебряную отливку с нее. Отливка была маленькая, возможно — с самой древней, внутренней части составной статуи. После того как однажды некий молодой манси по имени Сенька украл ее, продал попу и старики едва выкупили ее обратно за десяток лучших соболей, хранитель Серебряной бабы носил ее всегда за спиной и никому не показывал. Где она теперь — неизвестно.
Если бы местный священник не поддался соблазну спекуляции и отправил отливку «богопротивного идола», как полагалось, по начальству, мы, может быть, имели сейчас представление хотя бы о части бабы.
— Где же сама Золотая баба?— допытывался Носилов у старика.
— Здесь, на Конде, ее нет давно, — неохотно отвечал тот. — Унесли к Казыму, а может быть, в Таз (Тазовскую губу).
Несколько позже этнограф С. Кузнецов обнаружил сравнительно свежую легенду о том, что Му-Кылчин и все ее семейство стали невидимыми. Попросту говоря, бабу спрятали. Где, когда — неизвестно. Последние хранители сумели до конца сохранить тайну ревущего золотого идола.
Но если немного продолжить на карте путь, который прошла Золотая баба аримаспов, убегая от новой жизни, неумолимо наступающей на ее дикие владения, то линия упрется в место, которое, кажется, самой природой приготовлено для сокрытия кладов. Это мрачные, безжизненные горы Путорана на Таймыре, за нынешним индустриальным Норильском. Там до сих пор есть места, где не ступала нога человека.
И, может быть, там, в пещере, которую уже никто из живых людей не помнит, вместе со своими трубами на истлевших мехах лежит гигантская драгоценная матрешка — безмолвный свидетель тысячелетней истории нашей земли, игрушка мрака, который ушел навсегда.
Л. Лившиц, Л. Теплoв
Рисунки П. Павлинова
Годы равные тысячелетиям
Природа и культура, нравы и обычаи, а главное, жизнь простого человека-труженика — все интересует советских людей в зарубежных странах. Наши писатели и журналисты, путешествуя по белу свету и глазами друзей наблюдая за жизнью других народов, рассказывают о виденном на страницах своих книг, а значит, помогают людям лучше узнать друг друга и крепче подружиться.
Ниже мы расскажем о тех книгах, которые выполняют эту благородную задачу — способствуют сближению народов.
Всю жизнь Ма Чэн-хой — крестьянин из-под Лояна — мечтал найти клад. Земля не могла прокормить его, и кладоискательство стало второй профессией Ма Чэн-хоя. Он не хуже геологов читал разноцветные страницы грунтов и не хуже археологов разбирался в тонкой науке о древностях. По бурым пятнам, остающимся на склонах оврага после дождя, он мог безошибочно обнаружить древнюю могилу. По плотности грунта мог определить время захоронения.
Но эти знания долго не приносили Ма Чэн-хою счастья. Те же торговцы, что по дешевке скупали у него ценные находки, клеймили его позорным прозвищем «осквернителя могил». Так и оставался Ма Чэн-хой бедным, всеми презираемым человеком.
Но вот на окраине Лояна начали возводить большой тракторный завод. Старые могилы сильно мешали строителям: фундаменты цехов могли неожиданно провалиться. Бурить по всей территории разведочные скважины? Это заняло бы много времени и стоило бы слишком дорого. И тут кто-то вспомнил о «лоянской лопате» — длинном тонком шесте с желобком на конце, которым так ловко орудовали кладоискатели.
Ма Чэн-хой возглавил бригаду, как их назвать — кладоискателей, археологов, геологов? Они быстро обнаружили подземные склепы. Площадка для строительства тракторного завода была готова в срок. А Ма Чэн-хой со своей бригадой поехал на другую стройку — в древний город Синин.
Так началась новая, светлая жизнь Ма Чэн-хоя. Он понял, что его знания и опыт нужны людям, что отныне он, бывший пария, отщепенец, становится строителем молодого Китая.
История Ма Чэн-хоя, рассказанная В. Овчинниковым в его новой книге очерков о Китае, весьма характерна.
Идет всеобъемлющее преобразование, коренная перестройка мира, который создавался, упрочивался, утверждался тысячелетиями. И это преобразование выражается не только в основных, зримых приметах времени — индустриализации, кооперировании деревни, ирригационном строительстве, освоении новых земель и прокладке дорог, — но и в сдвигах, на первый взгляд менее приметных. Происходит ломка старых, отживших привычек и обычаев, меняются взаимоотношения и судьбы людей.
Задача, поставленная очеркистом, ясна и определенна: рассказать читателю, причем читателю молодому, о событиях, ознаменовавших первое десятилетие существования Китайской Народной Республики. Глубокий смысл этих событий В. Овчинников раскрывает через судьбы конкретных людей. Этот творческий прием характерен для большинства очерков, собранных в книге.
Выбор героя очерка нередко неожидан. Довольно легко представить себе, как в очерке о строительстве тракторного завода будет действовать рабочий — каменщик или монтажник, не трудно вообразить, как отразится на жизни крестьянина появление первых отечественных тракторов, но В. Овчинников не идет по проторенным дорожкам. Он рассказывает о представителях местных профессий — караванщике, кладоискателе, кормчем и т. п. Благодаря этому читатель узнает специфику местных условий, расширяются и конкретизируются его представления о Китае.
Один из самых удачных очерков — о строительстве гидроэлектростанции Саньмынься Здесь история укрощения реки Хуанхэ тесно переплетается с историей Чжан Син-хэ, знаменитого кормчего. Сотни раз вступал он в единоборство со стремительными потоками, бьющимися о подводные камни в узких ущельях. Его почтительно называли «хозяином реки». И все-таки Хуанхэ победила. После того как в ее пучинах погиб любимый сын Чжан Син-хэ, он решил навсегда уйти с реки. Он пытался сражаться с рекой в одиночку, и из этого ничего не вышло.
Но когда много людей пришло на Саньмынься, чтобы навсегда обуздать Хуанхэ, Чжан Син-хэ снова вернулся на реку: кто же, как не он, лучше всех знает ее повадки?
Люди сильнее самых свирепых стихий, когда они действуют сообща, — старый Чжан Син-хэ убеждается в этом.
В каждом очерке читатель встречается все с новыми и новыми людьми. Пусть несхожи их судьбы, но в сегодняшней жизни этих людей есть одно общее: новый строй открывает безграничные возможности для проявления лучших сторон человеческого характера, для осуществления самых смелых дерзаний.
...Старый, опытный инженер Цзин Си-гэн получил возможность осуществить заветную мечту: доказать, что Китай богат нефтью. Юноша Ма Сюй-у нашел свое счастье, став трактористом, а крестьяне Й-мей, Вэй-чжэн и другие, создав кооператив, навсегда избавились от нищеты.
Больше миллиарда рук участвуют в строительстве нового общества. Народный опыт, народная инициатива ускоряют его поступательное движение.
Недалеко ушло то время, когда солидные буржуазные экономисты подводили «научный» базис под пресловутую сказку о застывшем, застойном Китае. Приверженность к старине, косность и неприятие всего нового объявлялись чуть ли не чертами китайского национального характера. А в действительности оказалось, что для нового Китая как раз характерно стремительное изменение, движение вперед.
В. Овчинников долго жил и работал в стране, о которой написал книгу. Он наблюдал события в их развитии и сумел показать читателю не статичные картины жизни, а ее движение, ее бурный темп. Многие совсем небольшие по размеру очерки охватывают события пятилетнего периода. Не пытаясь описать все в подробностях, очеркист освещает лишь начало и конец событий, но читатель наглядно видит, как за короткий срок меняется страна, меняются судьбы людей. Так построены очерки о судьбе крестьян из деревни Чэньцзячжуан и об истории освоения Железных гор.
Тысячелетия и годы. Эти два столь различные измерения времени оказались не только легко сопоставимыми, но в некоторых случаях единственно возможными. Древняя страна, веками находившаяся в путах феодализма; страна, которую капитализм в течение ста лет держал в отсталости, сделала за десять лет народного правления скачок в будущее.
Ю. Попков
