Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №11 за 1976 год
...В тот день доктор Уильям Хернкайнд решил заняться съемками мурен на песчаных отмелях у островов Бимини. Он медленно плыл вдоль коралловой стены, с которой свисали опахала водорослей, выискивая расселины и пещерки, где бы могли прятаться мурены. Внезапно открылась большая полая ниша, выглядевшая волшебным гротом, освещенным неповторимым голубовато-зеленоватым сиянием. В глубине его явственно различались два живых существа, столь непохожие друг на друга: грациозно извивавшаяся мурена, которую не зря называют «бичо» (1 Бичо (исп.) червь, пресмыкающееся, гад.), со змеиной головой, и застывший в оборонительной позе лангуст, угрожающе выставивший в ее сторону свои колючие антенны.
Доктор Хернкайнд моментально навел фотоаппарат, приготовившись запечатлеть на пленке уникальный поединок двух заклятых врагов, как считают некоторые ученые, — миролюбивого ракообразного и неисправимой хищницы. Впрочем, сомнений в его исходе не было: что мог противопоставить лангуст пасти мурены, полной острых, слегка загнутых назад зубов?
Однако пессимистический прогноз Уильяма Хернкайнда не оправдался. Несколько минут мурена кидалась на лангуста, разевая свою страшную пасть, и разве только что не шипела, наподобие разъяренной змеи. Впрочем, противник уверенно держал ее на безопасной дистанции, отражая все выпады выставленной вперед колючей антенной-рапирой. Наконец, мурена успокоилась и удалившись в дальний угол грота, затихла.
Перестал обращать на нее внимание и лангуст. «Позднее я еще не раз встречал в гротах и пещерах столь необычных «соквартирников», — пишет Хернкайнд, — и убедился, что все разговоры об их извечной вражде сильно преувеличены. Может быть, между ними и нет особой «дружбы», но во всяком случае они явно уживаются на имеющейся «жилплощади». Больше того, мне даже доводилось видеть, как мурена защищала лангуста — а может быть, просто свою пещеру? — от вторжения непрошеных гостей вроде морского окуня».
Впрочем, этим загадки, которые задавал лангуст, не ограничились. Однажды на глубине 25 футов возле прибрежных скал доктор Хернкайнд обнаружил небольшую площадку, забитую десятками, если не сотнями, лангустов. Они напоминали толпу на каком-нибудь восточном базаре, беспорядочно снующую взад и вперед без определенной цели. Постепенно из нее выделилось несколько «лидеров», вокруг которых стали группироваться остальные особи. «Мне трудно судить, по каким признакам происходил выбор «предводителей» и как они наводили порядок среди сородичей. Но факт остается фактом: только что хаотически ползавшие лангусты стали выстраиваться в стройные колонны за каждым из «лидеров», подобно тому, как это делают на плацу новобранцы по команде сержантов. Затем колонны двинулись по отмели... Я решил проследить за ними, но начавшийся шторм заставил меня отказаться от этой затеи», — рассказывает Хернкайнд.
На следующий год он организовал специальную экспедицию на острова Бимини, пригласив с собой сотрудников Флоридского университета Пола Кэнсирука и Джозефа Хейласки, а также двух фотографов. Местные жители, которых расспрашивали ученые, поведали им, что осенью, когда начинаются штормы, лангусты каждый год отправляются на юг по мелководью Большой Багамской банки. По их словам, это самое подходящее время для промысла. Например, после урагана «Бетси» в 1965 году море буквально кишело лангустами. Вообще же у отдельных коралловых рифов в двухстах милях к юго-востоку от Бимини их обычно собирается по две-три тысячи. Единственное, на что не могли дать ответ ловцы, — это чем вызвана ежегодная массовая миграция лангустов.
Им без особого труда удалось подобрать подходящую отмель неподалеку от берега, где стали скапливаться эти ракообразные. Теперь главным было не пропустить начало «похода», а для этого пришлось установить круглосуточное дежурство. Наконец, пришел долгожданный день, причем все повторилось, как и в первое посещение Хернкайндом островов Бимини: из хаоса выделились «лидеры», за ними выстроились колонны по нескольку десятков особей, которые дружно зашагали к своей таинственной цели. Лангусты шли цепочками, касаясь внутренними усиками хвоста идущего впереди, а иногда даже обхватывая его передними нотами.
Миля за милей маршировали они без остановок и днем и ночью, гонимые врожденным инстинктом. Этот-то размеренный, непрерывный темп движения и создал главную трудность для ученых. Сначала они пытались Метить замыкающих в отдельных колоннах, но утром чаще всего не могли разыскать сами колонны. Тогда доктор Хернкайнд стал прикреплять на панцири миниатюрные ультразвуковые устройства, которые позволяли утром с помощью специального приемника разыскивать объект наблюдения.
«Таким образом, мы вышли вслед за одной колонной на своеобразный «лангустовый проспект» к западу от Бимини. Зрелище было потрясающее: сотни этих странных ракообразных маршировали правильными цепочками, не смешиваясь, рядом друг с другом и в одних им известных местах делали плавные повороты, словно катились по рельсам. Чтобы по достоинству оценить их уникальнейшую систему внутренней навигации, представьте себе, что вам нужно пройти несколько миль по прямой без компаса по холмистой местности, да к тому же в густом тумане и при сильном ветре!»
За неделю лангусты покрыли расстояние в пятьдесят миль, следуя почти строго на юг от островов Бимини по Большой Багамской банке. Ученые для опыта поймали нескольких мигрировавших лангустов и поместили их в пластмассовый бассейн на берегу. Каково же было их удивление, когда ракообразные безостановочно кружили вдоль стенок бассейна в течение двух недель! Что гнало их вперед даже в непривычных условиях?
Доктор Хернкайнд считает, что это пока остается тайной, хотя и высказывает некоторые догадки.. Основную роль в причинах миграции, видимо, играет уменьшение светового дня с наступлением осени. Скорее всего врожденный инстинкт лангустов к «марш-броску» на отмели, омываемые теплыми водами Гольфстрима, является отголоском длительной эволюции, которая позволила им, как виду, выжить в ледниковый период.
С. Барсов
Последний день Левкотеи
Городок Вани, заполнивший домами и виноградниками склоны холмов и ложбину, открытую к громадной, плоской долине Риони, исчерченной голубыми зигзагами воды, темными точками деревьев и прямоугольниками редких домов, млел в жаре... На холмах буйствовал ветер».
Вот так пять лет назад начинался очерк о Ванской археологической экспедиции, напечатанный в журнале «Вокруг света»(1 «Вокруг света», 1970, № 10.).
Ванская экспедиция раскапывает необыкновенный античный колхидский город, занимавший некогда вершину огромного холма. Там уже найдены руины нескольких ценнейших древних сооружений, богатые погребения, масса керамики...
Скорее всего холм над Вани — это уникальное явление в Грузии — город-храм, город-святилище.
Наверное, тот самый город, о котором в свое время писал Страбон: «...В стране колхов находится святилище Левкотеи, построенное Фриксом, и ее оракул... некогда оно было богато, но в наше время было разграблено». Страбон называет даже, кем именно. Вначале святилище было разгромлено Фарнаком, сыном Митридата Евпатора, царя Боспора (1 Фарнак возглавил восстание против своего отца. Окруженный войсками сына, видя бессмысленность дальнейшего сопротивления, Митридат Евпатор покончил с собой. — Ред.). А затем — воинами Пергамского государства (Малая Азия).
Но скептики считают, что жилье на Ванском холме просто еще не найдено, что это был все-таки обычный город, хотя и не получают подтверждения своим взглядам, — каждый новый сезон приносит лишь новые храмы.
Так вот, этот город надо раскопать целиком — несколько тысяч квадратных метров.
1
С утра не было ветра. Событие для других мест земли нестрашное, даже скорее приятное. Но начальник экспедиции Отар Лордкипанидзе пришел на вершину холма, долго стоял над раскопом, потом спрыгнул вниз, измерил шагами возможное погребение, присел на корточки рядом с горлышком кувшинчика, вылезающим из породы, и сказал:
— Ветра нет. Ничего не будет.
Отар шутил. Все знали, что он шутит. И все-таки с ним согласились...
Так уж получалось, что в Ванской экспедиции все большие находки случались в ветреные дни. В раскопе все молчали и только смотрели вверх, на листья дуба, стоящего на вершине холма. Листья были недвижны.
Археологический сезон кончался. Шли последние подчистки, разведки для работ будущего года, «подтягивание тылов».
Но что будешь делать, если из земли на самом последнем раскопе года появилось горлышко кувшина.
