Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №10 за 1975 год
— Итак, ваше превосходительство, я прибыл в назначенное время. Правда, — он усмехнулся, — мне пришлось немного задержаться. Зато мои «десперадос» сегодня будут довольны...
Рохо сделал небрежный жест в сторону толпы у ворот. Оттуда бежал суетливый комендант.
Он тяжело дышал, на бледном лице багровели болезненные пятна.
— Я... запретил им входить в форт... с этим! — В голосе его был ужас. — Я солдат, а не палач. И я не хочу, чтобы...
Рохо насмешливо улыбнулся.
— Вы имеете в виду трофеи моих парней, капитан? Ничего не поделаешь, они же дикари!
Тем временем в воротах показалась группа «десперадос». Пятеро несли на спинах небольшие джутовые мешки, из которых что-то сочилось.
— А ну-ка, подите сюда, дети мои, покажите-ка ваши трофеи! — весело крикнул им Рохо.
Один из «десперадос» подошел к офицерам, молча развязал мешок... и в красную пыль покатились человеческие головы.
Загадочное письмо
В это утро Женя проснулся в отличном настроении. Он вскочил с широкого дивана, на котором спал в отцовском кабинете каждый раз, когда приезжал на летние каникулы, отдернул плотную штору и распахнул занимающее всю стену окно. Было еще только начало восьмого, и с лагуны тянуло прохладой. Разминаясь с эспандером, Женя обдумывал планы на вечер. Пожалуй, сначала они сходят с Еленой в кино — она ведь говорила, что хочет посмотреть новый мюзикл, — а потом отправятся бродить по пустынному берегу мимо догорающих рыбацких костров.
Внизу позвонили.
Женя мгновенно натянул шорты, накинул яркую рубашку-«распашонку», не глядя подцепил большими пальцами ног петли тапочек-подошв из синей пористой резины — и сбежал по лестнице в холл. За стеклянной дверью стоял широкоплечий крепыш в защитной форме без знаков отличия. Из его густой бороды торчала дымящаяся сигара.
Женя уже не раз видел этого человека. Его звали Кэндал, и он был руководителем «солдат свободы» — партизан, сражавшихся с португальцами в лесах соседней Колонии.
Бородач вскинул сжатый кулак и улыбнулся одними глазами:
— Салют, камарад! А где отец?
— Отец? — Женя от изумления даже забыл поздороваться. — Но он вчера уехал к вам, в Колонию. Ведь вы же сами прислали письмо мистеру Мангакису, в котором пригласили их обеих...
Кэндал вынул сигару изо рта, лицо его напряглось. Но он тут же заулыбался:
— Ах так... Значит, они все же получили письмо!.. — Он выдохнул мощную струю дыма. — Кстати, они не говорили, куда именно они направятся в Колонии? Боюсь, как бы им не сообщили устаревший маршрут...
— Не знаю... — неуверенно ответил Женя. — Хотя в тот вечер, когда я был у Мангакисов вместе с папой, речь, кажется, шла о зоне форта № 7.
— Ну что ж, спасибо, уточню в штабе.
Кэндал дружески улыбнулся и стремительно направился к двери. Но Женя загородил ему дорогу. Он почувствовал: что-то произошло.
— Если вам нужно письмо, поедем к Елене. Ее отец не выбросит из дома ни одной своей бумажки.
— Хорошо! — сразу же принял решение Кэндал. — Только бистро.
Он схватил Женю за плечо и энергично потянул за собой. Когда они выскочили во двор, шофер в форме «солдат свободы», сидевший за рулем пестро камуфлированного «джипа», включил мотор.
— На виллу советника Мангакиса. Быстрей! — приказал Кэндал, бросаясь на жесткое металлическое сиденье рядом с солдатом.
Через десять минут «джип» поравнялся с белоснежным домиком, наполовину скрытым в зелени сада. Решетчатые ворота были открыты, и шофер, не тормозя, свернул во двор. Тотчас из дома выбежала толстая африканка, яростно размахивая руками, словно собиралась немедленно растерзать в клочья и машину и пассажиров.
— Лесного черта на вас нет! — возмущенно кричала она низким грудным голосом. — Беспокоить людей в такую рань! Да я вас сейчас...
С удивительной для своего массивного тела легкостью она метнулась обратно и через мгновенье появилась на пороге с автоматом в руках.
— Извините, мама...
Кэндал легко выпрыгнул из машины и уверенно пошел к дому Мангакиса.
— А... это ты... — проворчала африканка и громко вздохнула, опуская автомат.
— Мало тебе автомата, так ты призываешь на наши головы еще и лесного черта, — укоризненно сказал Кэндал. Потом примирительно улыбнулся. — Мисс Мангакис спит?
— А тебе какое дело до молодой леди? — Старуха посмотрела на Кэндала с подозрением.
— Мама Иду, нам срочно нужна Елена, — вступил в разговор Женя, вылезая из «джипа».
— И ты здесь...
Это было сказано ворчливо, но куда более мягко. Мама Иду, как звали няньку Елены Мангакис, воспитывала девочку с пяти лет — с тех пор как ее отец разошелся с женой и уехал с дочерью в Богану экономическим советником ООН при правительстве молодой республики. Вот уже больше десяти лет в доме Мангакиса мама Иду была полновластной хозяйкой и любила иногда напомнить об этом. Несмотря на свой преклонный возраст, она обладала энергией по крайней мере средней атомной электростанции, как сказал однажды советник, тем самым несказанно польстив обожающей технический прогресс африканке.
Из ее восьми детей в живых осталось лишь трое сыновей: один стал таможенником, второй ходил в море на маленьком рыболовном траулере, а третий после учебы в Советском Союзе получил диплом врача и теперь был начальником одного из партизанских госпиталей в Колонии. Кроме того, у мамы Иду было несчетное число племянников и племянниц и такой набор более дальних родственников, что для перечисления их имен, семейного положения, профессий и прочего не хватило бы нескольких часов.
Ведя все хозяйство Мангакиса, мама Иду находила время еще и для общественных дел: была активисткой районного женского Комитета защиты революции, куда входили домохозяйки и рыночные торговки, такие же решительные и энергичные. Вооруженные старыми ружьями и мачете, еще месяц назад они наравне с мужчинами храбро сражались против высадившихся наемников, а потом с энтузиазмом прочесывали заросли в окрестностях города, вылавливая тех, кому удалось скрыться после разгрома десанта.
Именно тогда мама Иду добыла трофей — маленький автомат «узи» израильского производства. Вопреки строгому приказу республиканских властей женский Комитет защиты революции решил сохранить для своих активисток захваченное оружие. Горластая делегация потрясающих могучими кулаками «мамми», разметав растерявшуюся, не знающую, то ли смеяться, то ли отбиваться охрану, взяла штурмом министерство обороны, и майор Марио Сампайо, новый командующий армией Боганы, через полчаса был готов на все, лишь бы напористые дамы оставили его в покое.
Официально было объявлено, что оружие женскому Комитету защиты революции оставляется... «в знак признания героизма его активисток в деле отражения империалистической агрессии и с учетом необходимости сохранения революционной бдительности».
После этого мама Иду стала командиром отделения в одном из женских милицейских отрядов. Поэтому Кэндал благоразумно предпочел вести разговор с этой боевой особой в самых миролюбивых тонах.
— Мама, — мягко, но настойчиво сказал он. — Нам нужно срочно поговорить с мисс Мангакис. Это очень важно!
Мама Иду для приличия немного помедлила, а затем отступила от двери.
— Проходите!
В отличие от домов большинства европейцев, живущих в Габероне, холл экономического советника украшали не диковинные африканские музыкальные инструменты и шкуры экзотических животных, а большие, забранные под стекло фотографии. На них были изображены рабочие рудников, моряки с государственных рыболовецких траулеров, крестьяне на плантациях арахиса. И рядом — открытие новой школы, строительство больницы, подписание соглашения о сотрудничестве с делегацией социалистической страны... Безил Мангакис увлекался фотографией, а должность экономического советника объясняла выбор его сюжетов.
Елена задерживалась наверху, и Женя, ожидавший ее вместе с Кэндалом в прохладном холле, нервничал. А что, если они не найдут письма, которое почему-то срочно понадобилось руководителю «солдат свободы»? Он знал от отца, что Кэндал давно предлагал Безилу Мангакису побывать в освобожденных районах Колонии и посмотреть, что можно будет сделать для их развития. Особого риска в этом не было: португальцы были заперты партизанами в немногих городах да в разбросанных по бушу фортах. Правда, время от времени они совершали непродолжительные рейды под прикрытием «алуэтов» для «усмирения мятежников», но как только возвращались обратно, власть в буше опять переходила к «солдатам свободы». Газеты даже писали, что Партия освобождения, генеральным секретарем которой был Кэндал, скоро сформирует правительство и официально провозгласит независимость Колонии. Уже сейчас в штаб-квартире Партии освобождения, которая находилась пока в Габероне, разрабатывались планы строительства независимого государства. Поэтому Мангакис и отправился сейчас в Колонию вместе с советским журналистом Николаем Корневым, отцом Жени. Елена вошла в холл размашистой мальчишеской походкой. Ее короткие светлые волосы были еще влажны после душа. Большие серые глаза лучились, озаряя теплым светом продолговатое лицо с узким подбородком. Полные алые губы радостно улыбались, улыбались ему — Жене. Но вот девушка увидела Кэндала, брови ее удивленно приподнялись, и Женя понял, что мама Иду ничего не сказала ей о визите командира «солдат свободы». Поэтому и одета девушка была по-домашнему: простая блузка с короткими рукавами, белые шорты, красные тапочки-подошвы.
