Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №01 за 1970 год
«Пигмеи похожи на наших цыган, — отмечал Дю Шайю, — они также отличаются от народа, среди которого живут, хотя уже давно не покидают пределов этой страны».
В 1870 году немецкий географ Георг Швайнфурт предпринял путешествие в земли к западу от Лунных гор.
«...От Нубии до страны мангбетту (Ныне область восточного Конго (Киншаса) в Руанды. — Прим. авт.), — читаем мы в его дневнике, — меня повсюду сопровождали рассказы о пигмеях. Но я жил уже несколько дней при дворе короля мангбетту Мунзы, а все еще не видел ни одного пигмея. Мои носильщики говорили, что видели их много, но ни одного не могли привести с собою, так как пигмеи слишком робки. Наконец одного из них привели в наш лагерь. Я узнал затем, что имя этого народа акка; местообитание его должно было находиться между 1 и 2 градусами северной широты. Часть их подвластна Мунзе, который старался возвысить пышность своего двора тем, что поселил несколько пигмейских семейств вблизи от себя.
Позднее я увидел целый полк акка, принадлежавших к войску наместника мангбетту, в первую минуту я принял их за толпу мальчиков. Самый высокий из них был меньше полутора метров росту...»
Швайнфурт составил первое научно достоверное описание пигмеев леса Итури.
Однако вслед за Швайнфуртом в верховья Нила и Конго прошел напористый американец, чье имя говорило читающей публике неизмеримо больше, чем научные титулы Дю Шайю и Швайнфурта.
Генри Мортон Стэнли забирался туда, куда, по его словам, не отважился бы ступить сатана. Склонный, подобно многим журналистам прошлого, к безапелляционным суждениям, Стэнли, проходя через места, населенные пигмеями, немедленно разделил их на две расы, «не похожие одна на другую, как турок на жителя Скандинавии». Не менее колоритным получились у Стэнли и другие описания, например страшного пигмейского яда:
«Этот яд делают из сушеных красных муравьев... Укушение одного из этих насекомых производит на коже волдырь величиною в медный пенни, и можно себе представить, как действует экстракт из множества экземпляров, введенный в живую рану.
Один из моих людей, раненный в руку и грудь как бы тонкой иголкой, умер в течение минуты; другой — старшина — промучился час с четвертью».
Увлекательный репортаж Стэнли, в котором страсти-мордасти чередовались с ценными наблюдениями, не был единственным трудом, посвященным пигмеям. О пигмеях стали писать журналы Нового и Старого Света. Интересно в этой связи процитировать заметку, напечатанную в журнале «Вокруг света» за 1899 год, которая прекрасно иллюстрирует тогдашние воззрения на предмет. Вот она:
«Новооткрытое племя карликов»
В Африке открыто еще новое племя карликов, оно называется багелли и открыто в Камеруне немцами. Таким образом, вместе с карликами акна и ватва, которых открыли Швайнфурт и Вейсман, это уже третье малорослое племя, открываемое на западноафриканском берегу. По всей вероятности, эти карликовые племена представляют собой остатки народов, населявших Африку в незапамятные времена, в доисторический период; во всяком случае, существование их в наше время имеет громадный интерес, так как оно может содействовать разрешению многих важных вопросов этнографии и антропологии».
Пигмеи в конце века привлекли неожиданно взоры многих ученых. Прежде всего тех, кто доказывал, что человечество прошло в своем развитии три стадии — детскую, юношескую и зрелую. Поскольку каждое живое существо проходит в своем развитии эти три стадии, нет оснований, рассуждали они, исключать из этой закономерности человечество в целом. Отсюда следовало, что одни народы (подразумевалось — «цивилизованные») находятся на взрослой ступени развития, а другие задержались на детской, начальной фазе. Пигмеи с их большой головой, выпуклым лбом и, главное, маленьким — «детским» ростом как нельзя лучше, по их мнению, иллюстрировали это расистское положение.
Группа католических ученых во главе с патером Шмидтом утверждала, что пигмеи есть не что иное, как сохранившаяся до наших дней группа древнейшего человечества, изначально населявшая весь мир. Из теории следовало, что предки всех народов земли были некогда малорослы, а затем — в зависимости от окружающей среды — развивались. Все, кроме пигмеев.
Из книг Дю Шайю, Швайнфурта, Стэнли и других было известно, что пигмеи верят в духов предков. Следовательно, им свойственны религиозные представления. Но раз пигмеи первобытнейшие из людей, значит человеку искони присуща вера в бога.
Для доказательства этой теории отправился в 1920 году в Африку ученый патер Пауль Шебеста. Хотя носил он сутану и имел вполне определенное задание, тем не менее, будучи пунктуальным исследователем, описал только то, что видел, а не то, что должен был увидеть. Ему мы обязаны наиболее подробными сведениями о племенном устройстве и образе жизни пигмеев: бекви и акоа в Габоне и Камеруне, бабинга в устье реки Убанги, бачва Южного Конго, батва Руанды и особенно многочисленных племен леса Итури.
Прошедшие годы не так уж много изменили в жизни затерянных в лесах пигмейских племен — в той части, которая касается их обычаев и охоты.
Маленькие люди большого леса
...Пигмеи являлись из леса в деревню племени батеке за наконечниками для копий, за пустыми бутылками, за пальмовым маслом, рисом, бананами. И за солью. Соль была пигмеям приятнее сахара, и, получив ее, они тут же со счастливым смехом запихивали кусок за щеку, а остальное ловко заворачивали в листья, чтобы отнести к себе в лес.
Конечно, они приходили в деревню не с пустыми руками. Пигмеи приносили мясо — нежное мясо антилопы-мболоку, и буйволиное, и обезьянье, а иногда и слоновье мясо. Слоновьему мясу батеке бывали рады пуще всего, и не потому, что оно вкуснее, скажем, мяса окапи или молодой буйволицы. Просто его обычно бывало много — когда бывало, а самое главное, вместе с мясом пигмеи приносили слоновьи бивни. А вот это уже большая ценность. Охотиться на слонов людям батеке запрещено — из Киншасы приезжал специальный чиновник и говорил об этом на собрании всей деревни, а председателю деревенского комитета Жан-Жаку Атембе, сыну прежнего вождя, поручил следить за этим. А вот пигмеям в глубине леса этого запрета никто не внушал, потому что попробуй отыщи их там.
Такие мысли теснились в голове у молодого батеке Годфруа Мубонго. когда он шел по лесной тропе, сжав в одной руке старое, скрепленное проволокой ружье, а другой раздвигая звеневшие от сухости ветви.
Деревня родного племени батеке отрядила его в лес, к пигмеям. Дожди припозднились в этом году, ни маниока, ни просо, ни кукуруза не смогли пробить омертвелую землю; бананы на плантациях корчились, пытаясь дотянуться корнями до воды, свертывали в трубку листья, роняли наземь сморщенные плоды. Горячий ветер с противным скрежетом колыхал слоновью траву.
Один лес, не подвластный солнцу, хранил живое под многоярусной своей крышей.
Годфруа шел по тропинке, нырявшей то и дело под низко висящие ветви, хотя рядом было достаточно открытого места. Он устал уже беспрерывно нагибаться. Ему чудилось, что он идет не вперед, а выписывает бесконечные петли вокруг одного и того же дерева. В стоячем лесном воздухе трудно, было дышать. Сбоку кто-то зацокал призывно языком. Годфруа повернул в испуге голову. В просвете между широченными листьями фрамире показались несколько мужчин-пигмеев. Двое из них были знакомы Годфруа — это они чаще всего приходили к ним в деревню за солью. Сейчас они не без удивления смотрели на гостя: что понадобилось ему в лесу, куда, как правило, не ходят живущие в саванне люди? Может, он вышел на охоту?
Нет, нет, заговорил Годфруа, стряхивая с бровей пот, он пришел не охотиться, и ружье — это так, все-таки он шел в лес. Деревня прислала его спросить: не помогут ли пигмеи достать мяса? Потому что на урожай надежд никаких и в деревне начался голод.
Мужчины помолчали короткое время — из уважения к неприятностям, обрушившимся на соседей. Затем повели Годфруа к стоянке, она была рядом.
Наутро, едва солнце длинными иглами прокололо кое-где сплошную листву, мужчины-пигмеи взвалили на плечи сплетенные из лиан сети и гуськом бесшумно потянулись в лес. Рядом с ними так же бесшумно бежали басенджи — «немые» собаки. Пигмеи называют их еще «м"мбва м"кубва», что значит «прыгающая вверх»: собаки действительно иногда высоко выпрыгивают, чтобы осмотреться. Басенджи — великолепные охотники, они в одиночку загоняют мелких лесных антилоп — сонду, ленду, мболоку, синдула — всех не перечесть.
Мужчины ушли, когда Годфруа еще спал. Его разбудили женщины, которые, покормив детей, отправились следом за охотниками.
Они остановились на краю лощины, по дну которой с трудом пробивался полувысохший ручеек. Раздался крик, похожий на птичий. И сразу же женщины и дети, колотя палками по стволам, растянувшись в редкую цепочку, стали прочесывать лощину.
