Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №10 за 1971 год
Владельцы и организаторы игорного бизнеса в Лас-Вегасе исходят из того, что обычно деньги приходят не сами, а вместе с человеком, а потому, и цель их, организаторов, заключается в том, чтобы обставить расставание с деньгами так, дабы оно не было для человека мучительным.
«Хотите встряхнуться — посетите «Фламинго»!
Посетите «Фламинго», не пожалеете!» — зазывают блестящие, под золото, рекламные карточки-проспекты этого казино. «Тропикана» завлекает английскими дворецкими с осанкой лордов и предоставляемыми даром на пару-тройку часов в день аристократическими «роллс-ройсами». В казино «Цирк-Цирк», которое ежедневно посещает 15 тысяч человек, над огромным игорным залом натянута тонкая нейлоновая сетка, служащая сценой для рекламных представлений. Над ней в воздухе выделывают затейливые кульбиты и сальто-мортале обольстительные акробатки, одетые в долларовые ассигнации.
В просторных залах казино — цехах гигантской фабрики азарта, уставленных десятками игорных столов, — девицы разносят спиртное «за счет заведения». Вы хотите поужинать — вам тотчас же доставят из ресторана любые блюда. Вы хотите поговорить со своим банком — вас тотчас же соединят с любым номером. А невозмутимые крупье все сдают карты... Зеленые столики стоят не только в самих игорных залах, но и в бассейнах, соляриях и даже на кортах.
Четырнадцать миллионов приезжих посетило Лас-Вегас лишь за один 1968 год, оставив в сорока его казино и ста с лишним игорных домах два миллиарда долларов, «Грандиозная драма разыгрывается на просторах штата Невада, — писал о Лас-Вегасе журнал «Лук». — Никто не помнит, когда состоялась премьера этой драмы, никто не знает ее авторов и режиссеров. Но спектакль, в котором участвуют живые люди и настоящие деньги, поистине грандиозен».
Сказано не совсем точно. И авторы, и режиссеры-постановщики драмы, разыгрывающейся в Лас-Вегасе, достаточно известны.
Кто это делает?
Официальная история азартных игр в Соединенных Штатах начинается в 1827 году, когда авантюрист Джон Дэвис открыл в Новом Орлеане первое большое казино, где к услугам клиентов, помимо зеленых столов и хорошо обученных своему делу крупье, круглосуточно работал бесплатный ресторан с отличным винным погребом. Новый Орлеан был знаком с азартными играми много раньше этой даты, но игра шла все тайком, где-нибудь в задней комнате кабачка. Теперь же с официального разрешения властей шулеры и игроки-профессионалы стали обирать простаков не за грубыми деревянными столами в полутемных каморках, а в элегантно обставленных залах. Дело приняло такой размах, что к 1850 году в Новом Орлеане насчитывалось уже 500 игорных домов, открытых в любое время дня и ночи.
Постепенно эпидемия азартных игр охватила и другие города, прежде всего Чикаго и Нью-Йорк. Весьма красочную картину Чикаго тех дней дал историк Джон Куин. «Слава его как игорного центра родилась после того, как туда съехались десятки, если не сотни, шулеров со всех Соединенных Штатов. Они образовали особый класс, настолько пестрый и пользующийся дурной славой, насколько это вообще вообразимо, — пишет он. — Богатых простаков было хоть отбавляй, и бумажники шулеров и содержателей притонов буквально пухли от денег. Не удивительно, что нетерпеливые американцы со своей характерной склонностью к азарту и спекуляциям приезжали в Чикаго за тысячи миль, чтобы окунуться в рискованную игру. На их долю приходились страсть и горе, на долю города — громкая репутация».
С тех пор азартные игры в Америке прошли длинный путь, и главные вехи на этом пути — борьба за контроль, за сосредоточение игорного бизнеса в руках немногих. В тридцатые годы некоронованным королем азартных игр в Нью-Йорке и Луизиане стал один из главарей «Коза ностры» — Фрэнк Костелло. Его ближайшие сподвижники и подручные Меир Ланский и Бенджамен Сигел, известный под кличкой «Жук», установили контроль над прибыльным картежным бизнесом в Майами, а позднее и во всей Флориде. Кстати, сам Ланский, польский еврей по происхождению, в молодости носивший фамилию Суховланский, вошел в историю американской мафии как «реформатор» организованной преступности в немалой мере благодаря своему вкладу в развитие игорного бизнеса. Ланский одним из первых среди боссов мафии понял, что нет смысла ограничиваться только такими традиционными операциями, как рэкет, что нужно искать — потому что это и безопаснее, и выгоднее — респектабельные сферы извлечения доходов, хотя бы те же игорные дома.
Азартными играми вплотную занялись и другие гангстерские «звезды» первой величины — такие, как «Лепке-бухгалтер», Яков Шапиро, Альберт Анастасия и, наконец, сам «Капо ди тутти Капи» — «Босс всех боссов» преступного мира Вито Дженовезе. В течение считанных лет наиболее подходящие для игорного бизнеса районы оказались поделены между могущественными «семьями» американской мафии.
Сам Меир Ланский, который, по словам одного из руководителей ФБР, «мог бы стать президентом «Дженерал моторс», в годы второй мировой войны разработал план постепенной «игорной колонизации» всего излюбленного туристами Карибского бассейна. Помимо принадлежавших лично ему в Майами двух подпольных казино в отеле «Колониал» и фешенебельном «Богемия клаб», Ланский создал подобные же, поставленные на широкую ногу, предприятия в Гаване, сумев завязать дружеские отношения с кубинским диктатором Батистой. Поэтому, когда в 1944 году (1 Период первого правления Батисты—1940—1944 годы. Повторно Батиста захватил власть в марте 1952 года.) последний был отстранен от власти, Ланскому пришлось срочно подыскивать новое, еще не освоенное мафией место, где бы можно было быстро, не тратя времени на борьбу с конкурентами, создать центр прибыльной индустрии азарта.
Выбор пал на Калифорнию. Чтобы обойти местные законы, запрещавшие азартные игры, партнер Ланского Жук (Сигел) зафрахтовал несколько роскошных пассажирских лайнеров и поставил их на якорь у побережья за пределами трехмильной зоны территориальных вод США. Маневр этот встретил, однако, неожиданное противодействие губернатора Эрла Уоррена, распространившего запрет в отношении казино и игорных домов и на суда, находящиеся в открытом море у калифорнийского побережья.
После неудачи в Калифорнии мафия занялась поисками места для нового игорного центра. То, что их внимание привлек именно Лас-Вегас, просто случайность.
В штате Невада азартные игры были официально разрешены с 1931 года, но до 1946 года Невада, несмотря на это, не могла похвастаться ни одним сколько-нибудь приличным казино или игорным домом. Что касается основанного в начале столетия Лас-Вегаса, то это был типичный провинциальный городишко, прильнувший к железной дороге из Солт-Лейк-Сити в Южную Калифорнию, — пыльный, сонный, одинокий среди унылой, плоской как стол пустыни. Все это не смутило Бенджамена Сигела, и в 1946 году он начал строить на раскаленном трехмильном пустыре между городом и аэропортом роскошный отель с казино. Не прошло и полгода, как на сорока гектарах мертвого песка, словно по волшебству, зазеленели ровно подстриженные газоны, а в искусственных прудах заплескались розовые фламинго, давшие свое имя первому казино Лас-Вегаса. Так начался знаменитый «Стрип».
Самому Сигелу недолго пришлось царствовать в основанном им княжестве азарта. Через год пуля наемного убийцы соперничающей шайки навсегда избавила Жука от земных забот. Такая же судьба постигла и его наследника — Гаса Гринбаума, и лишь Клиффорд Джонс, одно время занимавший пост вице-губернатора Невады, сумел прочно взять бразды правления в свои руки. Игорный бизнес на новом месте оказался настолько прибыльным, что вслед за мафией с восточного побережья в Лас-Вегас потянулись и другие гангстерские «семейства» — из Техаса, Чикаго, Кливленда, Детройта. В 1950 году мафия из двух последних городов строит казино «Приют пустыни». Любопытно, что вставший во главе этого предприятия кливлендский босс преступного мира Джон Скэлиш достал деньги для «Приюта пустыни» из... пенсионного фонда профсоюза водителей грузовиков, лидер которого Джеймс Хоффа занимал не последнее место в гангстерской иерархии.
«Сахара», «Пески», «Тропикана» — роскошные казино и отели один за другим возникали в лас-вегасской экс-пустыне. К 1956 году их насчитывалась уже целая дюжина, не считая десятков игорных домов попроще, а официально объявленный доход этих заведений перевалил за 50 миллионов долларов. Через пять лет эта цифра удвоилась, а число побывавших в Лас-Вегасе за один только год составило 9 миллионов. Причем оставили они в его казино и игорных домах в действительности в десятки раз больше, чем указывали владельцы в своих финансовых отчетах налоговому ведомству.
Где их границы?
Началом новой операции стало секретное совещание, состоявшееся 26 сентября 1961 года в отеле «Фонтенбло» в Майами. Его участниками были доверенный представитель Ланского Дино Селлини, багамский министр финансов и туризма Стаффорд Сэндз, обосновавшийся на Багамах крупный американский делец Уоллас Гроувз и предприниматель Луи Чеслер. За соответствующую денежную компенсацию Гроувз и Чеслер дали согласие основать компанию «Багамаз амьюзмент лимитед», которая должна была служить ширмой для игорного бизнеса американской мафии в этой британской колонии. Сэндз, в свою очередь, обещал добиться для компании права организации азартных игр. Через два месяца в столице колонии Нассау было начато строительство гостиницы «Лукаяна-бич» с просторным «залом для собраний», как в целях конспирации — ведь до этого времени азартные игры были запрещены — именовалось будущее казино. Одновременно Селлини и его подручные во главе с Дасти Питерсом отправились на Багамы для того, чтобы на месте устранять препятствия, которые могли помешать далеко идущим планам мафии.
