Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №02 за 2008 год
Выводить исследовательское оборудование на орбиту хотя и очень эффективно, но крайне дорого. К тому же на орбите нельзя легко заменить или доработать прибор. Фактически любое серьезное изменение требует запуска нового спутника. В некоторых случаях астрономы поднимают свои инструменты на стратостатах, но тогда длительность наблюдений ограничена временем их полета.
Дирижабль способен достичь высоты в 25—30 километров и оставаться там очень долго практически без затрат топлива. Конечно, 30 километров — не космос, но этого уже достаточно для решения многих наблюдательных задач. А если учесть, что на его борту можно разместить оборудование весом несколько сотен тонн и целый штат сотрудников для его обслуживания, преимущества использования дирижабля в качестве летающей обсерватории становятся очевидными.
Самой сложной стороной многих проектов является не технология, а финансирование. Сегодня не существует никаких технических трудностей, которые бы помешали построить дирижабль любого целевого назначения. Надежность, дальность, скорость, грузоподъемность, комфорт — все эти вопросы давно решены. Проблема состоит лишь в том, чтобы убедить людей, и в первую очередь тех, кто принимает стратегические экономические и государственные решения, в том, что старые технологии могут эффективно использоваться для новых целей.
Алексей Пасечник
Пятнистый призрак
Зоосправка
Дальневосточный леопард — Panthera pardus orientalis
Тип — хордовые
Класс — млекопитающие
Отряд — хищные
Семейство — кошачьи
Род — пантера Самый крупный из примерно 20 подвидов леопарда, выделенных в разное время зоологами (сейчас их количество сокращено до 9). Длина тела взрослого животного 90— 170 сантиметров, хвоста — до 110. Вес 50—70 килограммов. Продолжительность жизни в природе, как правило, 10—11 лет, в неволе — до 20. Брачный сезон — в январе, продолжительность беременности — 3 месяца. Самка рожает 1—3 слепых котят. Роды и вскармливание происходят в укрытии — пещере, расщелине в камнях, яме под вывороченным деревом. Молодые леопарды достигают зрелости к двум годам (самки несколько раньше самцов), тогда же происходит их отделение от матери. Леопард — специализированный охотник на копытных. По совершенству охотничьей техники не имеет равных в современной наземной фауне. Охотится всегда в одиночку. Основная добыча на Дальнем Востоке — пятнистые олени, косули, реже — изюбри и молодые кабаны (поросята и подсвинки). Обычно добывает одно животное в 12—15 дней, неоднократно возвращается к оставленной добыче. Поедает также многих других животных (в частности, барсуков и енотовидных собак), иногда нападает на скот и домашних собак, охотно ест падаль и чужую добычу. Случаи нападения на людей крайне редки и всегда объяснимы: на людей бросаются раненые или загнанные в ловушку звери либо самки, защищающие детенышей. За все время контакта дальневосточного леопарда с человеком не отмечено ни одного достоверного случая людоедства. Леопард — территориальное животное: размер участка самца — до 500 км2; у самок, как правило, в несколько раз меньше. Территориальные конфликты очень ожесточенны и могут заканчиваться увечьем или гибелью одного из участников. Способен жить в любых ландшафтах, но, как правило, избегает населенных или активно посещаемых человеком мест. Однако некоторые леопарды подолгу живут в местах регулярных охот или вблизи оленепарков.
С тех пор как на Дальний Восток пришли люди, амурский леопард все время пытался уйти подальше от них. Сегодня ему больше некуда отступать
Всего полтора века назад дальневосточный леопард встречался по всей южной части нынешнего Приморского края — региона, про который его жители говорят, что «у нас широта крымская, а долгота — колымская». Почти тропическое лето, сочетающееся с долгой морозной и многоснежной зимой, не помешало пятнистым кошкам прочно здесь обосноваться. Впрочем, Приморье все же было самым дальним и суровым местожительством леопардов, большинство же зверей обитало в более теплых землях Кореи и Маньчжурии, по соседству с другим подвидом — северокитайским.
Все изменилось с приходом людей, точнее, с их хозяйственным освоением мест обитания дальневосточных кошек. Уже в XIX веке равнинные части Кореи и Маньчжурии оказались слишком густо населены людьми. Зверя добывали ради красивой шкуры, а разные части его тела, от печени до когтей, широко использовались в препаратах традиционной китайской медицины. Но главное, на занятых человеком ландшафтах не оставалось диких копытных — основной добычи леопарда. А те хищники, которые переключались на домашнюю живность, автоматически подписывали себе смертный приговор.
К началу прошлого века российское Приморье — дальний и глухой угол прежних владений леопарда — оказалось единственным местом обитания достаточно большой популяции зверей. Но ненадолго: в край стали прибывать крестьяне-переселенцы столыпинской волны. Они облюбовали долину реки Раздольной — широкую, ровную, с плодородными почвами и подходящим климатом. Она и разделила владение леопардов надвое: горы Сихотэ-Алиня на востоке и Черные горы с Борисовским плато — на западе.
Вообще-то леопарды не питают какой-то особенной любви к горам: везде, где обстоятельства позволяют, они более вольготно чувствуют себя на равнине. На Дальнем Востоке раньше их основное поголовье жило в прибрежной полосе, где была наибольшая плотность пятнистых оленей — главной добычи леопарда. К сожалению, человек и здесь потеснил зверя. Вдобавок последнему приходилось делить территорию с «кузеном» — амурским тигром. Отношения крупных кошек в природе всегда недружественны: более крупные и сильные звери отнимают у конкурентов добычу и убивают детенышей. Леопард вынужден был уступить тигру речные долины, поднявшись ярусом выше. Но горные хребты — наименее продуктивная часть ландшафта, чтобы прокормиться на них, нужна большая индивидуальная территория. Это означает, что общее число зверей, способных безбедно существовать в данных угодьях, должно быть крайне ограниченным. А при прочих неблагоприятных условиях популяция может и совсем исчезнуть.
Самка с детенышами устраивает логово в россыпях камней, в пещерах и под нависшими скалами, которые надежно скрывают неокрепших малышей от непогоды и посторонних глаз
В 1980-х годах специальное исследование не выявило в Сихотэ-Алине никаких следов леопарда. Охотники, охотоведы, сотрудники заповедников уверяют, что звери все еще живут в этой части края. Зоологи качают головами: и рады бы, мол, верить, но так не бывает. Хотя непосредственно увидеть леопарда в тайге редко удается даже опытным следопытам, не заметить его присутствия в угодьях невозможно. На тропах, на границах участков звери делают когтями хорошо различимые метки-царапины на деревьях и пнях, а в брачный сезон призывный рев самца слышен за много километров. Нет меток, не слышно голоса — значит, нет и леопардов. Слово «призрак», которым любили именовать этого зверя писатели и охотники былых времен, сегодня приобретает прямой смысл.
Единственной достоверно существующей группой вольных дальневосточных леопардов остается та, которая живет в горах на востоке Хасанского района. Учеты численности десятилетие за десятилетием дают одну и ту же цифру: 25—40 голов. Еще несколько леопардов (не больше десятка) зафиксировано в сопредельных районах Китая, но, возможно, это те же самые леопарды — протяженность охотничьих маршрутов у них (особенно самцов) огромна. Что до Кореи, то последние достоверные сведения о тамошних леопардах относятся к 1970-м годам.
Стабильность цифры кажется успокаивающей, но, по сути дела, это балансирование на краю бездны. При такой общей численности зверей можно буквально по пальцам пересчитать самок, способных к деторождению (последний учет, проведенный в начале 2007 года, показал, что их всего семь; у четырех из них в тот момент были котята). Любая нелепая случайность — занос инфекции, падение численности копытных, один сезон особо сильных пожаров (привычка людей каждый год пускать травяные палы стала одной из главных причин ухода леопардов с равнины), два-три «удачных» браконьерских выстрела — может поставить точку в истории подвида.
Природа наградила пятнистую кошку недюжинной силой, благодаря чему она легко поднимает на дерево добычу весом, превышающим ее собственный
