Альманах Российский колокол - Российский колокол, 2015. Спецвыпуск «Клуб публицистов премии им. Владимира Гиляровского»
И вот вы креститесь снова, вот запел хор, вот вокруг вас снова свечи, иконы и полумрак… вот затекли ваши колени и ноет спина, что-то мелькает, как обычно, в памяти из этой странной Библии. Вы смотрите в сторону выхода и вдруг видите резко хлынувший навстречу свет, резко ворвавшийся сюда, как и положено солнцу: всегда вовремя и без приглашения, в любое место и почти в любое время, где оно просто так может вдруг наполнить светом любое пространство, где имеется хотя бы намек на тьму или открытую щель. И вот оно уже светит вам в лицо, вы улыбнулись, и секунду-другую спустя под вашими ногами уже простучали ступеньки парадной этого величественного с виду здания…
На улице весна, и вы верите, что все хорошее, вот хотя бы лето, совершенно точно скоро случится. Постояв пару часов в темном здании и снова называя себя последними словами за эту свою боязнь признаться самому себе, что даже вера в весну куда эффективнее справляется с неудачами, появится вдруг у любого, кто просто возьмет сейчас и выйдет на улицу. Без свечек и непонятных жестов, очередность которых лично я путаю до сих пор. Почему путаю, как же так, ведь у меня неплохая память?! Так, я иногда по старой памяти и с сожалением напоминаю себе, что иногда надо вспоминать о временах, когда надеяться на чудо всегда можно вместе с кем-то, тем более этому занятию уже столько много лет… я напоминаю иногда себе это так, что становится стыдно. А вообще все мы любим традиции, это правда. Все любят традиции…
Только вера и религия – это немного не то, чем, скажем, традиция воевать или готовиться к войне, чем вообще – традиция в принципе. Вера – это то, что помогает воевать и смотря на всех оправдать себя, сейчас такая вера и раньше была таковой. Это то, что делает религию самым мощным из всех средств по превращению человека в робота.
И эта же вера может соединиться с религией, как у нас принято думать, объединяя два этих разных понятия в одно, часто путая и забывая, что это неразделимое почему-то осознание разного призвано не сделать из человека дурака, а наоборот, верный способ задуматься каждому.
Я надеюсь, до сих пор в логике моей не было трещин и вряд ли на данном этапе появится кто-то из признанных экспертов, любящих мусолить одни и те же понятия, сводя их в основном к понятиям разным. Даже старина Розенталь при его колоссальных знаниях языка и сокрушающем в этих делах опыте боялся путать слова и очень точно давал определения и примеры слов, но соединить две эти дефиниции веры и религии в одно, это, как сказал бы Фрейд, то же самое, что сравнивать анатомию и гистологию. Или вот еще наглядный пример для лингвистов и философов: возьмите любую дихотомию и сделайте из нее суп «Детерминированный». Если получится – позвоните мне сразу, я приеду в этот же день, как и тут же вылечу первым рейсом даже ночью, если даже самый главный патриарх из всех главнейших патриархов мира помолится и вера его будет хотя бы с горчичное зерно, способное сдвинуть хотя бы горошину с его, без сомнения, небедного стола.
Бывали времена, когда я даже подходил с просьбами и вопросами к святым отцам в местных церквях, не забывая попросить их объяснить мне очередной стих про веру и горчичные зерна, на что получил столько же разных ответов, сколько и причин отвечающих быстро уходить по своим делам, нести ахинею, кашлять долго или ссылаться на гайморит. Я никогда не думал отомстить или сделать больно этим людям, но я не могу считать иначе, особенно после их невнятных ответов. Просто я знаю, что такое вера, и знаю, что это бесплатно, что это всегда поможет, когда нам кажется что все, это точно конец…
Но я также знаю, что за 30 своих лет я ни разу не видел, как кто-нибудь помолился при мне и хотя бы ребенку, страдающему от насморка, стало бы тут же хоть немного да легче. Я уже не говорю о том, что пробовал истово молиться на природе, где я иногда бываю летом, расположившись полулежа с травинкой во рту среди гор и деревьев. Я уже молчу, сколько раз я лежал среди старых пней на лужайке, залитой солнцем, и, наблюдая целую свору муравьев, как думал, что даже их бессвязные на первый взгляд движения никогда не закончатся тем, что вместо того, чтобы успеть отстроить свой большой дом в срок, они остановятся вдруг от бессилья все разом и начнут водить одновременно своими уставшими лапками по системе слева-направо вверх-вниз и надо же – неподалеку, как в волшебной истории по Гарри Поттера, будет сам собой собираться муравейник-дом, а кто-то из них махнет украдкой другой своей свободной лапкой соседке и, попросив у бога-муравья удачного вечера, вдруг поймает соседний взгляд (или что-то вроде него) симпатичной муравьихи в джинсах и на каблуках, с белой заправленной в тугой и красивый ремень белоснежной футболкой. Но сейчас я лежу и просто смотрю на них. А они даже головы не поднимают, работают, любят и верят…
В моей власти убить их всех одной левой, но они даже не поймут, что это такое произошло. Они не умеют думать, они действуют по программе. А мы думать умеем, но ведем себя еще хуже: хоть и действуем также по программе (это не очень-то нас устраивает, но это и правда отчасти так и есть), также бессистемно, но, зная о том, что у нас есть мозг и внутренний голос, который шепчет и напоминает нам об этом каждую минуту, мы умудряемся делать вещи, которые кажутся похожими на попытки договориться мирным путем выйти из очередного военного конфликта.
Вы в такое верите вообще? Я нет, и они, дипломаты, конечно, тоже не верят. Поэтому мирные переговоры длятся годами, прерываясь разве что на выстрелы во всякие здания ассамблеи или парламента, где переговорщиков, в случае чего, тут же эвакуируют на вертолетах в другие похожие здания, где может снова дерябнуть чаю и поспать в перерыве, чтобы после снова притупить к своей бесполезной работе, сидя с важным видом в дорогом костюме, опять вернувшись к обсуждению и принятию смелых заявлений и прочей туфты, похожей на принятие религии человеком, на том лишь основании, что так делают все, хоть всем присутствующим это не всегда понятно и нравится.
А теперь мы с вами пойдем туда, где идти сложно и на этой дороге много разных тропинок есть, но все же если не отвлекаться, можно ведь выйти из этой чащи хотя бы за брусникой или к водопою. Ну а там как повезет, точнее, насколько у вас хватит мужества и сил. Но, поверьте, что точно хватит, ведь мы говорим о настоящей вере, а это всегда дает сил и всегда, когда вы идете к цели, вы ведь знаете, что дойдете. Вера ваша даст вам все. Задуйте свечку и идите, куда зовет вас ваше сердце.
Основная религия планеты – христианство, а главная ее книга – Библия. Книга эта толстая и непонятная, ну еще бы – ее писали более 40 авторов, а толкуют 400000 проповедников. Разумеется, каждый на свой лад. Это все равно что собирать автомобиль на 40 заводах и нанимать все новых и новых сотрудников, потому что все никак не получается понять: как же собрать эту модель так, чтобы все наконец поняли, что именно нужно делать каждому из сборщиков этого средства передвижения, призванному помогать человеку, а не ломаться на каждом углу, превращая владельца в раба этого транспортного средства, а не наоборот. Действительно, можно зло пошутить и сказать, что именно по такому принципу работают отечественные автогиганты, но принцип этот такой же «очевидный», как и предсказания Елены Уайт – женщина-пророка из рядов Адвентистов Седьмого Дня, пророчества которой не сбылись ни разу и также ни разу прихожане так и не дождались второго пришествия Христа, который так торопился забрать, конечно, именно их. И даже эти легкие промахи главного провидца Уайт прошли сквозь время как неудачный стишок малыша на новогоднем утреннике, точно так же не испортившего общего настроения и не сильно помешавшего вере в рядах вышеупомянутой церкви АСД, относящейся к христианству продолжавшей расти и множиться как кроличье потомство. А что касаемо старушки Лены Уайт, этого несостоявшегося пророка, то все обошлось и в первый и в десятый раз ее откровенного трепа. А если конкретнее и вкратце, то она просто ошиблась подряд во всем в чем можно, а несколько тысяч ослов, ожидающих, наверное, в парадных по исключительному случаю костюмах, этого их долгожданного второго пришествия Иисуса Христа, постояли в тот великий день ожидания лучших времен и грядущей Земли Обетованной, как всегда не дождались… и как обычно разошлись по своим делам: кто бейсбол смотреть, кто дернуть пивка, а кто по привычке позвонить любовнице и сказать что-то вроде этого:
– Эй, Мэгги, малышка! Ты еще любишь белое вино, или старина Джим уже в прошлом?
Библия – книга, вне всякого сомнения, уникальная и самая дорогая в мире по всем показателям. Тот, кто все это дело затеял, безусловно, был человеком (а это человек, хоть и таких прозорливых бизнесменов представить сегодня трудно) практичным и явно любящим деньги и даже просто мысли о них. Как идея по претворению в жизнь конечного ее варианта, как все это воплощалась в жизнь, мы примерно знаем. Никак. Однако как можно забывать, что все это настолько же далеко от истины, насколько так бывает в исторической ретроспективе, если взять последнюю хотя бы за 200 последних лет, когда событие или описание исторической личности со временем превращаются сначала в домыслы, потом в фантастику, а после в религию или просто в пыль ( это, как известно, зависит от задач и способов передачи информации. Ну, и от аудитории, разумеется).
