Журнал «Если» - «Если», 2006 № 02
— На условиях, предложенных мне три дня назад.
— За это время они несколько изменились, — сказал главный тренер.
— Условия стали?…
— Боюсь, они стали для тебя менее выгодными.
Ну, эти штучки мне знакомы.
— В таком случае, — сказал я, — бой теряет для меня всякий смысл. Вынужден снова от него отказаться.
Присутствовавший при нашем разговоре Додик издал звук, здорово напоминавший кряканье болотного жабеныша.
Я ждал.
— Хорошо, пусть условия будут такими, как тебе хочется, — сказал главный тренер.
Я с шумом пропустил воздух через ноздри.
Все, теперь пути назад нет. В лучшем случае я уйду с арены навсегда, в худшем — меня с нее вынесут мертвым. Выигрыша быть не может.
Я подумал, что как ни странно не боюсь смерти. Вечно прожить не удалось еще никому. Все на свете имеет начало. Все на свете рано или поздно заканчивается. И вот он, последний бой, до него уже рукой подать…
Хотя… Хотя… А что если есть возможность, несмотря ни на что, выиграть его? Выиграть заранее проигранный бой?
Хм… Почему бы и нет?
Тренеры ушли, а я, даже не проводив их взглядом, отправился принимать ароматическую ванну.
Надо было хорошенько обдумать вдруг пришедшую мне в голову мысль. Я должен был, что называется, обсосать ее со всех сторон. Здесь торопиться не стоило. Тише едешь дальше будешь.
Ванна была уже готова. Я опустился в теплую, приятно пахнущую фиоловой солью воду, сложил передние лапы на груди и взглянул на свое отражение в зеркальном потолке.
М-да… Видели бы меня сейчас все эти многочисленные фанаты, привыкшие к чудовищу, которым я становлюсь, обрастая мыслеплотью. Скорее всего, сейчас они почувствовали бы разочарование. А то и презрение.
Голова не больше, чем у человеческого младенца; слабая, длинная шея; тонкие, почти без мускулов конечности; округлое, вялое тело. Как может такое создание внушать страх, приводить в трепет рыком, служить пугалом для маленьких детей и ничуть от них не отличающихся разумом зрителей боев мнемозавров?
Может. Если умеет правильно обрастать мыслеплотью, если умеет заставить ее жить, сделает частью тела, заставит на себя работать.
Я подумал, что по-серьезному с мыслеплотью не все чисто.
Временами, особенно во время боя, у меня возникало ощущение, что она, эта броня, надежно предохраняющая от повреждений мое слабое тело, словно бы начинает жить своей жизнью, совершает какие-то действия, будто способна самостоятельно мыслить.
Если прикинуть последствия, то это страшное умозаключение. Мыслеплоть, способная на собственные поступки. Пусть пока только во имя сохранения своего хозяина. А что дальше?
Вода была теплая, но я машинально поежился.
И ведь посоветоваться не с кем. Тренер сказал, что это не более чем небольшой бзик, ложное ощущение, продукт подсознания. А если — нет? Вдруг нечто подобное ощущает каждый мнемозавр, выживший в определенном количестве боев?
Я вздохнул.
Не о том мне сейчас надо было думать. Совсем не о том. Лучше еще раз попытаться найти выход из безвыходной ситуации. Безвыходной? Честно говоря, один выход есть. Он просматривается сразу. Моя смерть. И я, согласившись на поединок с самкой, его только что выбрал. Как и положено настоящему самураю.
Вот только я не самурай. Я гастарбайтер-боец, и наш кодекс несколько отличается от самурайского. Нам не обязательно в любой ситуации выбирать дорогу к смерти. Нам позволительно пытаться выжить, даже в ситуации, в которой это вроде бы невозможно.
Итак, начнем с начала.
Вызов на поединок.
Я его принял. А принял, поскольку получил сообщение от правителей… сообщение от своих хозяев. К чему лукавить? Я их собственность, я их раб, я принадлежу им с потрохами и незачем наводить тень на плетень. Так вот, хозяева сказали, что их война может закончиться. Осталось только одно, последнее, генеральное сражение. Оно все и решит. А для того, чтобы его выиграть, конечно же, нужны деньги. Много денег, гораздо больше, чем я зарабатываю обычно. Кстати, некие доброхоты поставили их в известность о том, что возможность заработать эти деньги у меня есть. Надо лишь принять участие в некоей схватке. Просто за участие в ней, независимо от исхода, будет заплачена огромная сумма.
Так вот, они, мои хозяева, приказывают мне принять вызов, чем бы это мне ни грозило. Даже проиграв эту схватку, я заработаю столько денег, что это даст им возможность закупить вооружение, гарантирующее победу. Причем в том случае, если я сумею, завоевав так необходимые им деньги, каким-то чудом еще и выжить, они обещают дать мне полную свободу. Опустить на все четыре стороны.
В общем, добрые дяденьки, нечего сказать.
Что печально, не выполнить их приказ я не мог. А выполнив его, я почти наверняка умру. Или?…
Как провести этот бой и выжить? Как свести его хотя бы к ничьей?
Я слегка прикрыл глаза.
Мечты о свободе… Зачем мучить себя грезами о невозможном? Не лучше ли попытаться прикинуть, остались ли у меня в этом мире незавершенные дела? А все прочее отнести лишь к разделу беспочвенных мечтаний, на которые просто не имеет права мнемозавр моего возраста и с моим опытом. Не стоит верить в древнюю сказочку о самце и самке, которых все-таки заставили драться, а у них хватило самообладания в самый разгар схватки скинуть с себя мыслеплоть. Поскольку продолжать сражение без нее они не могли, а наращивание новой потребовало бы слишком много времени, судьям якобы ничего не осталось, как признать ничью.
Как же… Нет, на подобные чудеса рассчитывать нечего. Особенно если учесть, кто у меня в противницах. Молоденькая самочка, по сути дела, еще толком не представляющая, чем на самом деле является ремесло гастарбайтера-бойца. Ее свели в нескольких боях со слабыми противниками, и она, легко их выиграв, поверила в свою исключительность. Вот нарвется на опытную и сильную самку, и та из нее легко сделает винегрет. А тренеры, получив премию, возьмутся за очередную дуру. Причем, возможно, это случится уже очень скоро. Но сейчас…
Опять я не о том думаю. Я выполнил приказание своих хозяев и принял бой. Теперь настало время подумать о себе, о том, как спасти свою шкуру. И нечего забивать голову мыслями об этой глупой соплюшке…
Хотя… хотя… а почему и не подумать?
Что бы сделал на моем месте настоящий политик из прошлого Земли? Кто-нибудь вроде Черчилля? Он бы учел все факторы.
Какие?
Ну, например, те, что делают этот бой невыгодным для меня. Мою противницу хорошенько психологически обработали, и она ненавидит всех самцов. Тут я ничего поделать не могу. За оставшееся время переубедить ее нет никакой возможности. Что остается? Второй фактор. Ребенок. И вот тут я кое-что могу сделать, поскольку здесь не все чисто. Как к месту оказалась некая информация, обнаруженная в памяти тренера…
Я поднял морду, взглянул в зеркало и сам себе подмигнул.
Да, вот он, единственный шанс свести драку к ничьей. Он самый.
Мораль?
А думали ли о морали мои хозяева, спокойно отправляя меня на верную смерть? Им, видите ли, надо во что бы то ни стало выиграть войну. Как будто войну можно и в самом деле выиграть, раз и навсегда…
Самка?
Что ж, у меня нет выбора. Я спасаю свою жизнь, и если выживу, получу не только ее, но и свободу. Самке же смерть не грозит в любом случае. Более того, сразившись со мной вничью, она останется на арене, а вот мне все равно придется уйти.
Да, я впервые опущусь до махинаций. Но и случай уникальный. Слишком многое стоит на кону. Кстати… Если я все-таки выживу, если получу свободу… то почему бы мне не получить вместе с ней еще и некую сумму наличными, чтобы не просить подаяния на улице? Особенно если учесть, что согласно кодексу гастарбайтеров-бойцов все заработанные мной деньги должны принадлежать моим хозяевам.
Что останется мне?
Я мрачно улыбнулся.
Все верно. Если не позаботишься о себе сам, никто другой о тебе не позаботится. Простой, не нуждающийся в доказательстве жизненный закон.
Еще мне нужна помощь, существенная помощь, хотя бы по части информации. Одному мне не справиться.
И значит, немного погодя мне придется вылезти из ванны и связаться по гиперговорилке с неким типом по имени Телланус. О нем ходит слава, что он может безошибочно угадать исход любого поединка. Чудес на свете не бывает, и значит, подобной прозорливости есть только одно объяснение. Какое именно, догадаться нетрудно.
6.Это было самое обычное интервью. Ритуал перед боем, с традиционными вопросами и ответами.
— Что вы можете сказать о режиме ваших тренировок?
— Он наилучший из всех возможных. Благодаря ему я сейчас в превосходной форме.
— Намерены ли вы удивить своих фанатов новыми, оригинальными приемами?
— О, да. У меня есть кое-что в запасе, и я надеюсь удивить не только зрителей, но и еще кое-кого. Сильно удивить, мощно удивить, костедробильно удивить.
