Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №03 за 1989 год
Часа через два в свете фар мелькнула черная коробка вездехода, но ни огонька, ни движения вокруг. Морозов и Пасынков долго рвали обледеневшую дверь, пока она не поддалась. Внутри увидели слабый огонек плошки, кто-то зашевелился...
— Живы? — крикнул Морозов и, не дожидаясь ответа, кивнул Пасынкову.— Давай всех в тягач, быстро.
Промерзших индийцев перетащили в свою машину, укутали полушубками, чаем напоили. Первым отошел Субраманиам и тут же не без юмора заметил:
— Ну вот, встретились даже раньше, чем намечали. Спасибо за помощь.
Он и рассказал, как все произошло.
Через час пути дизель заглох. Сколько ни бились, машину оживить не удалось. О том, чтобы до станции добираться пешком, не могло быть и речи. Пытались связаться с радиофизиками, но рация отказала. Еды никакой, согреться нечем, а вскоре начал одолевать и холод. Тогда Субраманиам, самый опытный (прошел хорошую школу в Гималаях), заставил всех по очереди бегать вокруг машины...
— Самое смешное,— говорит Виктор Иванович,— что на следующий день, когда ребята проснулись на индийской станции, погода стояла великолепная, видимость «миллион на миллион», как у нас говорят. На первый раз все обошлось, если не считать того, что Пасынков немного обморозился...
А недавно индийцы пришли на помощь нашим полярникам. С Новолазаревской никак не могли доставить на аэродром отзимовавшую на станции смену — разлившиеся наледные реки перекрыли дорогу. Пришлось связаться с индийским судном, находившимся в то время недалеко и имевшим на борту вертолеты. На одном из них и доставили советских полярников к самолету.
Решение глобальных проблем, вставших перед человечеством, во многом зависит от международного сотрудничества ученых. Поэтому в программе по риометрии (изучению космических шумов) участвуют немецкий электронщик со станции «Георг Форстер» и советский магнитолог с Новолазаревской. Керны льда, добытые нашими специалистами для радиофизических исследований, проходят изотопный анализ в лаборатории немецкой станции. Совместно с учеными «Георга Форстера» проводится и озонное зондирование атмосферы. Для этих целей датчик озонного зонда, запуск и слежение за которым проводились на советской аэрологической станции, разработан в Линденберге. А согласно Международной программе по озону (ТРАСА) данными озонного зондирования теперь обмениваются сотрудники антарктических станций «Халли Бей» (Англия), «Сева» (Япония), «Дакшн Ганготри» (Индия) и Новолазаревская (СССР).
Оазис Ширмахера — лишь один из «кустов» международного сотрудничества. На берегу моря Росса работают американская станция «Мак-Мердо» и новозеландская «Скотт», а на антарктическом острове Кинг-Джордж (Ватерлоо) находятся семь научных станций из разных стран...
Антарктида
А. Павлов, Фото автора
Пряные ветры Сейшел
Окончание. Начало см. в № 2 за 1989 год.
Силуэт под водой
На Маэ мы не планировали подводных работ и сборов коллекций. Поэтому через несколько дней, когда были выполнены все формальности — получено разрешение для работы на других островах,— наш корабль двинулся к острову Силуэт.
До него около двух с половиной часов ходу. Чем ближе мы подходим, тем суровее гористая громада, поднимающаяся из океана. Впечатление усугубляет погода — дождь, волны до трех баллов. Темный гранит скалы, где не удерживается даже трава, кажется совершенно неприступным.
— Да, впечатляющий островок,— кто-то выразил вслух общее настроение.— Бухт совсем не видно.
Защищенных бухт на острове, видимо, нет. Корабль идет вдоль острова, заходя на подветренную сторону. Здесь волнение поменьше. Будем высаживаться.
Спускают моторный вельбот, куда мы грузимся, а сзади прицепляют надувную лодку «Пеликан». И не зря! Океанская зыбь у берега вырастает в такую волну, что вельбот к берегу ближе чем метров на пятьдесят подойти не может. Сейчас прилив, и коралловый риф полностью под водой.
Качаясь на волнах, перегружаем сумки и завернутые в полиэтиленовые пакеты фотоаппараты на «Пеликан», потом прыгаем в воду и сами «буксируем» его к берегу. Длинный узкий пляж с выступающими мысами протянулся километра на два. Песок мелкий, чистый, в нем пестрят обкатанные, потускневшие раковины и обломки кораллов. Сразу за песком поднимаются густые кусты такамака со светло-зелеными глянцевитыми листьями и мелкими белыми цветами. Выше на склонах горы видны шершавые стволы кокосовых пальм, усыпанных орехами. Недалеко от нас два легких бунгало, крытых пальмовыми листьями, рядом бегают дети, суетятся взрослые.
Надеваем маски и ласты и идем в воду. Солнце в облаках, продувает свежий ветерок, поэтому в воде даже теплее, чем на воздухе. Я ухожу влево, в сторону каменистого мыса. Начинается ровное пологое дно с кораллами, образующими плоские, устойчивые к прибою образования. Между ними возникают трещины, переходы, а еще дальше и глубже, куда волнение почти не проникает, видны совсем хрупкие ветви. Много коралловых рыб. Количество их видов, кажется, бесконечно!
В окраске рыб — самые неожиданные сочетания цветов. Вот подо мной все время держится черно-желтая рыба-бабочка. Ей как будто надели на голову белую маску. Ныряю к коралловому грибу, а из-под него показываются любопытные мордочки красноватых губанов. Тотчас меня окружает косяк голубых каранксов, а от гриба, как хозяйка дома, показывается рыба-ангел — синее, отливающее золотом тело с более темной головой и желтыми плавниками. Строго оглядев меня с расстояния полуметра, она, видимо, успокоилась и, пока я не всплыл, держалась около меня в окружении разной мелочи.
Я поплыл дальше и вдруг остановился — внизу, на глубине метров восьми, показалась синеватая рыба размером чуть не с меня и весом килограммов сорок! Неторопливо прошлась у самого дна и остановилась. На лбу у нее торчал здоровый шишковидный вырост — может быть, для отламывания кораллов? Окраска хорошо маскировала ее в толще воды и на фоне дна.
Это был краснозубый губан. Скептически оглядев меня снизу левым глазом, для чего он слегка наклонился вбок, величественно удалился. Потом я часто встречал этих рыб, и мне показалось! что каждая патрулирует свой участок. Во всяком случае, я ни разу не видел двух вместе. Впоследствии я выяснил, что предположение оказалось правильным.
Продвигаясь вдоль рифа, замечаю в кораллах пятнистую фугу, или рыбу-ежа. Ныряю и пытаюсь загнать ее в свою сетку — был бы отличный экспонат для музея. Раньше мне это удавалось, но здешняя фуга в последний момент делает рывок и уходит.
Над этой же грудой кораллов вижу стаю крупных, почти метровых каракатиц. Я никогда не понимал, почему представители столь совершенного класса, как головоногие моллюски, носят такое неблагозвучное название. Говорят, его дали средиземноморские рыбаки, наблюдая, как выловленные каракатицы ползают по лодке: Но видели бы они их в своей стихии! Представьте себе десять светящихся матовых плафонов, на которых вспыхивают и гаснут гирлянды сиреневых, оранжевых, желтых огоньков. Конечно, я должен рассмотреть их как можно ближе! Медленно приближаюсь. Вот уже осталось три метра, два, метр... Передняя крупная каракатица окрасилась в розоватый цвет, огоньки и переливы цветов побежали по ней быстрее. На меня с осмысленным любопытством уставился круглый, с сиреневым отливом глаз. Я, как это ни невероятно, почувствовал на миг, что нахожусь лицом к лицу с разумным существом. Наваждение какое-то!
И раньше я видел много осьминогов в Японском море и знал, что головоногие — самые высокоразвитые из морских беспозвоночных, но здесь было что-то новое. Осторожно протягиваю вперед руку, и каракатица отступает, сохраняя дистанцию в полметра. Тогда я быстро выбрасываю руку — каракатица без видимого усилия отскакивает назад, четко сохраняя то же расстояние. Тут воздух кончился — пришлось всплыть и продышаться. Каракатицы, как мне показалось, провожали меня любопытным взглядом.
В следующий нырок пробую сократить дистанцию и захожу сбоку. По мере того как я приближаюсь, каракатицы убыстряют пляску огоньков и все разом поворачиваются в мою сторону. Когда остается полметра, слегка раскрывается венчик щупалец, показывается клюв, и каракатица отодвигается. Да, за эту черту меня не пустят! Уверенные в своем превосходстве в скорости и координации, они меня совершенно не боятся. Я весьма любопытен для них, но не настолько, чтобы позволить хватать себя.
Атолл Дерош
От Силуэта мы идем на атолл Де-рош. Вокруг сияющий океан. Выпрыгивают летучие рыбы. Корабль режет легкую волну. Я осматриваю горизонт в бинокль.
