Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №07 за 1971 год
Мне не хотелось бы разочаровывать поклонников таланта Жерара Филипа, но в картине «Фанфан-Тюльпан» во всех рискованных сценах он был заменен Жилем Деламаром.
Деламар умирал на экране бессчетное число раз. Так что повод усмотреть в нем «играющего со смертью», «господина Опасность» и «самого мертвого человека» был. Звучит хлестко, как всякий парадокс: «Жить — это... умирать». Однако действительности это не соответствует.
Деламар был не только дублером. Он был изобретателем, постановщиком и исполнителем трюков. Про него говорили, что это человек особого призвания; человек, принявший «причастие риска». Но риск был частью работы.
Верно, для такого ремесла нужно призвание. Ему нельзя обучиться в школе. Чужой опыт даст здесь немного. Каждый каскадёр начинает с себя. А общие положения — они разве что подытоживают чужие неудачи, говорят, чего наверняка не следует делать.
Увидев нечто поражающее воображение, мы восклицаем: «Ну прямо как в кино!»
— Публика ошибается, — говорил Деламар, — полагая, что мы делаем свои трюки «как в кино». Мы их делаем по-настоящему, как в жизни. Разве только степень подлинности чуть меньше. Мы ведь добиваемся эффекта результата, а не самого результата. Тем не менее, когда я падаю, я падаю по-настоящему. Только мой персонаж разбивается, а я остаюсь цел.
Умение падать — альфа и омега ремесла каскадёра. С падений начинается подъем престижа трюкача. Не сочтите это за каламбур. Свидетельство тому — шкала оплаты их труда. За падение со второго этажа — сто франков, с третьего этажа — двести, и так далее; падение с балкона отличается от падения с моста; падение с мотоцикла — от падения (вернее, выпадения) из автомобиля. Самые высокие ставки — у участников серьезных автомобильных катастроф и за падение вместе с лошадью (никогда не знаешь, на какой бок она упадет).
Именно на падениях с лошади дебютировал Жиль Деламар. Сообщу кстати, что полное имя его куда длиннее: Жильбер-Ив Деламар де ля Вильнез де Шенварен. Обилие дворянских частичек «де» свидетельствует о древности рода, но в семье Жиля других атрибутов аристократизма давно уже не было — ни родового поместья, ни фамильного состояния. Единственное, чему по традиции научил Жиля отец в детстве, — это умению хорошо держаться в седле.
Деламар заканчивал школу, когда началась война. Юношей он участвовал в Сопротивлении, во время августовского восстания в Париже в 44-м году был в уличных боях, вступил затем в дивизию Леклерка и кончил войну капралом в Германии. В 46-м он вернулся на родину; специальности никакой. Перепробовав несколько занятий, он устроился коммивояжером и начал рекламировать в провинции косметику. Проезжая однажды мимо съемочной группы, крутившей какой-то фильм из жизни рыцарей, Жиль предложил себя в качестве статиста. Вот и все.
— В начале пятидесятых годов, — вспоминает Деламар, — конные трюки были главным аттракционом всех «фильмов действия», как их тогда называли. Падение с лошадью делали таким способом: к передней ноге привязывали шлею, выкрашенную под масть, чтобы не бросалась в глаза. В нужный момент — его возвещал в рупор режиссер — надо было резко дернуть шлею на себя, нога у лошади подгибалась, она падала, а всадник летел через голову на землю. Во время первой картины мне пришлось все это проделывать в рыцарских доспехах. Моя страховка в случае увечья была пять тысяч старых франков. Страховка лошади — пятнадцать тысяч.
Падение в доспехах, оказывается, опасней, чем в обычной одежде. Казалось бы, панцирь позволяет поддеть всякие прокладки. Верно, но зато он не дает возможности «сгруппироваться» в момент падения, а это чревато тяжкими последствиями. Приходится полагаться на удачу, а уж ей, хотя она и занимает в словаре каскадёров почетное место, люди типа Деламара не доверяют. Не правы те, кто считает, что они «играют с опасностью». Они работают на грани опасности, но делают все, чтобы за эту близкую грань не перейти. Сегодняшние каскадёры сделали риск продуктом потребления, но у них не больше, чем у кого-либо другого, желания «заглянуть за краешек жизни»,.
Да, у Жиля Деламара открылось призвание к этому ремеслу. Тщательная подготовка позволяла ему достигать легкости, той самой естественности, какую дает человеку талант.
Уже на стадии подготовительной работы, на стадии «задумки» трюка он находил оригинальные решения. Одним из них была находка с коробками.
Долгое время каскадёры искали надежной «подкладки» для приземлений. Прыгнуть со второго этажа или даже с крыши — дело нехитрое. Как и на что приземлиться — вот в чем загвоздка. Перепробовав маты, матрасы и сетки, Деламар остановился на пустых картонных коробках, уложенных в несколько слоев.
Вот как снимался один из эпизодов «Фантомаса». В этом фильме все трюки придумал, рассчитал и поставил Деламар. Эпизод в сценарии выглядел так: за «кадиллаком», в котором едет Фантомас, увязался мотоциклист-полицейский. На большой скорости он мчит сзади. Вот-вот нагонит, уже совсем близко! Но тут из специального приспособления в машине (о, эти дьявольские козни Фантомаса!) на асфальт выливается лужа масла. Мотоциклиста заносит юзом, он врезается в бруствер; мотоцикл подбрасывает вверх, и полицейский летит в овраг... заполненный пустыми картонными коробками. Любая другая «подкладка» не позволила бы Деламару выйти из такой передряги лишь с незначительными синяками.
Жиль говорил, что в коробки можно смело прыгать хоть с восьмого этажа. Для непосвященного это звучит безумием, но среди коллег Деламара есть специалисты и по таким пируэтам.
Как уже говорилось, идея всех трюков в «Фантомасе» принадлежала Деламару. Дело в том, что сначала в США, а потом и в Западной Европе продюсеры кино перешли от системы «сценарий — для каскадёра» к обратному методу: «каскадёр — для сценария». Иными словами, если раньше сценарист ставил перед исполнителем какую-то задачу, часто невыполнимую, то сейчас сам каскадёр предлагает, что можно сделать. А сделать можно многое. Ключевые сцены в американском боевике «Бен-Гур» — состязание колесниц — придумал и поставил не режиссер Уайлер, а американский каскадёр Эндрю Мортон.
Когда Дарил Занук начал снимать во Франции свой фильм «Самый длинный день» — о высадке союзников в Нормандии 6 июня 1944 года, — он доверил Жилю Деламару постановку всех боевых эпизодов. Не станем останавливаться здесь на общей характеристике этой ложной в исторической достоверности картины. Скажем одно: батальные сцены в ней впечатляющи. В особенности ночная атака парашютистов (имевшая место в действительности) на занятую немцами деревушку Сент-Мер-Эглиз.
Здесь Деламар столкнулся с существенными трудностями. Дело в том, что каскадёры не массовая профессия, а для съемок нужно было много людей. С помощью объявлений в газетах Деламар отобрал из 450 кандидатов 20 парашютистов и приступил к интенсивным тренировкам. Они продолжались три недели. Главной задачей было — приземляться в точно заданном месте перед камерами.
Деламар тщательно проверил местность — съемки велись на натуре, в деревне Сент-Мер-Эглиз. Все торчащие предметы — ограды, решетки и даже церковный крест — закрыли пластмассовыми колпаками. Прыгать с самолетов было рискованно, поэтому выброску парашютистов производили с вертолета. Нацелили прожектора... «Мотор! Начали!»
Результаты вышли самые плачевные — никому не удалось попасть в поле зрения кинокамеры. Новый заход. Результат тот же... Шестьдесят четыре раза репетировала группа Деламара этот эпизод, и все напрасно. Люди изнервничались, затея была на грани срыва. Для Деламара, кроме потери контракта, это означало еще и «потерю лица».
Было такое впечатление, что над картиной тяготеет проклятие. Куда более сложные вещи прекрасно удавались, а тут, как назло, ничего. Причем самое загадочное было то, что днем прыжки получались, а ночью выходила какая-то каша. Полное фиаско.
— Лишь десять дней спустя до меня дошло, в чем дело, — рассказывал Деламар. — Мы ведь репетировали днем при погашенных прожекторах. А ночью, когда зажигали полный свет, лампы настолько перегревали воздух, что парашюты тепловой волной сносило в сторону!
Выявив причину, следовало искать способ ее устранения. Тем более что задолго до конца съемок «Самого длинного дня» продюсеры начали грандиозную рекламную кампанию будущей картины. Участие Деламара должно было гарантировать зрителям головокружительные эффекты. (Что же, когда коммерция заменяет искусство, без трюков не обойтись, а это значит — пробил час каскадёров.)
И он придумал. Парашютистов стали сбрасывать в освещенный круг со специально построенной вышки. При этом куполам парашютов не давал опасть проволочный каркас.
Трудности нахлынули на Деламара еще и потому, что ему пришлось специально готовить для съемок парашютистов-каскадёров. Во Франции дублеры не имеют возможности специализироваться в одной узкой области. Сравнительно низкая оплата труда вынуждает их все время осваивать новые и новые амплуа. В Голливуде актер, работающий с лошадьми, ничем больше не занимается, и это гарантия того, что он всегда на высоте. Дублер постоянно дрессирует лошадей, изучает их повадки, особенности нрава. Он может неделями и даже месяцами отрабатывать придуманный им трюк. То же верно и в отношении других каскадёрских специальностей. Результат? Джин Санни настолько хорошо освоил автомобильную езду «на боку», что, когда машина становится на два колеса, он чувствует себя уверенней, чем многие водители на четырех. Джон Салливен придумал и осуществил свой фантастический трюк: в фильме «Викинги» он с разбегу прыгал в шестиметровый ров, в прыжке вонзал в подвесной мост две секиры и повисал на них!
