Журнал «Всякая всячина» - Всякая всячина 2015 №03
Кстати, позже некоторые портреты и картины Фаршчияна были вытканы в коврах, и это были изумительные ковры.
Еще обучаясь в школе, Махмуд был приглашен учиться живописи у известных мастеров того времени. Понятно, что после этого путь его лежал в Академию Искусств в Исфахане, окончив которую, он поехал в Европу, чтобы изучить работы Западных художников.
Вернувшись домой, Махмуд начал работать в Главном управлении Искусств (позже Министерство Культуры и Искусства) и преподавать в Школе изящных искусств университета Тегерана. Он воспитал многих учеников, их работы тоже можно найти в интернете.
Позже переехал в Соединенные Штаты и в настоящее время проживает в Нью-Йорке. Мастер достиг отличительного стиля и создал собственную школу в живописи. Его темы взращены на персидской классической поэзии великих мастеров, таких как Хафиз, Руми, Фирдоуси и Хайям, на сурах Корана, христианских и еврейских писаниях, так же как и рождены его собственным воображением.
Его манера письма опирается на традиции персидского письма, почти утерянного живописного жанра, Но Махмуд Фарчиян создал собственное развитие эстетики старой восточной школы. Тонкие линии, тщательная прорисовка деталей и бережное отношение к стилистике образов создают атмосферу действия в прочтении автора, независимо от использованного сюжета.
Искажения перспективы, свойственные жанру, не авторское несовершенство — это инструмент для акцентирования на главных сюжетных элементах. Цветовой ряд также призван не отвлекать зрителя от философского содержания произведения. Некоторые критики называют его стиль персидским сюр-натурализмом.
Во время работы, Мастер любит слушать музыку. Ее мелодии и ритмы, говорит он, вплетаются линиями и формами в его картинах. Внутренним ухом вы можете услышать мелодии его полотен, то нежные, умиротворяющие, то бурные каскады, доходящие до взрывов и пожаров.
В знак признания его колоссального вклада в мировое искусство иранская Организация культурного наследия в 2001 году в культурном комплексе Саадабад в Тегеране создала музей мастера Махмуда Фаршчияна, открытый посетителям со всего света.
Мастер Фаршчиян получил много наград, в течение всей своей жизни, в том числе докторскую степень в области изящных искусств.
Целомудренный (Пророк Иосиф)
Ритм природы
Yearning to be Caressed
Очарованная мелодией
Игра в поло
Седовласый
О, боже!
Не всегда в его работах буйство красок. Иногда, его палитра кажется достаточно скупой, но сколько же в ней оттенков.
Но чаще всего, центр картины отдан женской фигуре, вокруг которой буйство декора из цветов, птиц, животных, сквозь который просматриваются другие фигуры, какие-то образы даны лишь намеком. Добавляет интриги, порой, и название работы, боюсь, не всегда мне удается правильно его перевести, тем более, что названия ранних работ уже были переведены на английский с персидского.
Вот, название работы слева — «Concealed Secret» перевожу как «Скрытая тайна», знатоки английского могут меня поправить.
Мужчины реже появляются в работах Мастера, это мудрецы и поэты, пророки и воины, охотники и влюбленные. В иллюстрациях к «Шахнаме» нет уже столько декора, они ближе к традиционной персидской миниатюре.
Работа на следующей странице (даю во весь разворот и нет места для названия) называется просто — «Жизнь»
Визит царицы Савской к царю Соломону
Сухраб и Гурдофарид герои «Шахнаме» Фирдоуси
Слева: Осень (птицы) Справа: Видение в хрустальном шаре
На сайте — http://www.iranpoliticsclub.net/art-literature/farshchian-art/index.htm хорошая галерея работ Махмуда Фаршчияна, там же есть ссылка и на сайт самого художника.
Юлия СКУРКИС
Квартирка
Квартирка на улице Новаторов оказалась обшарпанная и малогабаритная до крайности, но при такой цене на эстетику можно было махнуть рукой. Пока Дмитрий осматривал апартаменты, хозяин, форменный 'ботаник', смущенно мялся в коридоре, поминутно поправляя очки.
— Ну, как? — с надеждой поинтересовался он.
— Подходит, — кивнул Дмитрий.
— Очень рад! — просиял Емельян Петрович.
Бедолага, похоже, весьма нуждался в деньгах, а Дмитрий — в жилье, так что, можно сказать, рядовой менеджер и пенсионер "нашли друг друга". Скарба у квартиросъемщика было немного, и вечером того же дня он успешно перебрался на новое место жительства. Пока Дмитрий вытаскивал из лифта свои сумки и коробки, распахнулась дверь соседней квартиры. Раскрасневшаяся от гнева, внушительных габаритов дама вытолкала на площадку пьяненького мужичка и доходчиво объяснила, куда тому следует податься.
Дмитрия она также удостоила вниманием, проклиная весь род мужской. Он позорно ретировался, недобрым словом поминая Емельяна Петровича.
— Мог бы предупредить о соседушках! Хотя, чего я ожидал за такие деньги?
Наотрез отказавшись принять к себе пьянчужку, Дмитрий запер дверь, и бранные крики словно отрезало. Великолепная звукоизоляция жилья оказалась приятным открытием. Мысленно извинившись перед Емельяном Петровичем, он распаковал вещи и отправился на кухню праздновать новоселье. Свет застал врасплох солидных тараканов, которые нервно заметались в поисках укромных местечек. Охотничий инстинкт заставил мужчину сорвать с ноги тапок и начать азартно молотить им по полу.
— Попался! — возопил он, прихлопнув одного.
Удовлетворенно крякнув, Дмитрий приподнял тапок, чтобы полюбоваться результатом, однако убиенного таракана под ним не оказалось. 'Охотник' присел на табурет и озадаченно поскреб в затылке.
— Ерунда какая-то!
В этот момент он узрел очередного вредителя, преспокойно шествовавшего мимо него. Дмитрий чуть не поперхнулся от такой наглости, но не успел даже ногу от пола оторвать, как насекомое исчезло. Не в щель какую-нибудь юркнуло, а именно исчезло, будто и не было.
— Перетрудился, наверное, — пробурчал Дмитрий, зажмурился и энергично потряс головой.
В течение нескольких вечеров, приходя с работы, он наслаждался покоем и одиночеством. Как ни странно, тараканы не показывались, что было крайне нехарактерно для этих существ, но на площадке неизменно пребывал позорно изгнанный из дома Петр.
Если Дмитрий оказывался свидетелем его выдворения, то жена этого несчастного страстно изливала на нового соседа потоки нелицеприятных эпитетов. Особенно удивляло, когда она кричала вслед:
— Сектанты проклятые, будете шуметь милицию вызову!
Дмитрий стоически отмалчивался, дразнить сумасшедших — себе дороже. Кстати о душевно больных. С некоторых пор, а именно с позавчерашнего вечера, Дмитрия начал занимать вопрос о наследственных заболеваниях такого рода. Он даже набрался мужества и позвонил матери, чтобы выяснить, а не было ли среди его предков людей с неустойчивой психикой. Сослался на какую-то телепередачу, в общем, перепугал мать, но информацию почерпнул. Стало очевидно, что славная история помешательства в их роду начнется именно с него.
Тем злополучным вечером, Дмитрий, вернулся домой на полтора часа раньше, чем обычно. Выйдя из лифта, он увидел, что какой-то субъект сомнительной наружности собирается проникнуть в его жилище. Дмитрий, будучи мужчиной не робкого десятка и с хорошей спортивной подготовкой, весь подобрался, готовясь к задержанию преступника, но тот внезапно растворился в воздухе, как только вставил отмычку в дверной замок. С тех самых пор зрительные и слуховые галлюцинации стали неизменными компаньонами рядового менеджера уже не тихим и, к сожалению, не одинокими вечерами. Более всего ужасали части тел, время от времени материализующиеся в пространстве квартиры. Когда Дмитрий впервые увидел ноги, шлепающие босыми ступнями по линолеуму, его чуть удар не хватил. Волосатые мужские конечности, начинавшиеся от колен и заканчивавшиеся пораженными грибком ногтями, продефилировали по комнате, оставляя мокрые следы. Дмитрий не закричал лишь потому, что подавился бутербродом. Среди зрительных галлюцинаций одни только обнаженные «наяды», плещущиеся в его ванне, радовали взгляд. Жаль, были они, что называется, «не в резкости» и время от времени теряли целостность. Детский смех, бряканье плечиков и постукивание в шкафу не раз заставляли Дмитрия подскакивать к оному предмету меблировки и распахивать дверцы.
