Евгений Белов - Мошенничество с недвижимостью в жилищной сфере. Способы совершения, проблемы квалификации
Отдельные депутаты Госдумы готовят проект закона о снижении возраста уголовной ответственности[65]. Большинство специалистов и ученых не поддерживают такие предложения.
Уполномоченный при президенте Российской Федерации по правам ребенка Павел Астахов также выступает против предложения снизить возраст уголовной ответственности, считает его необоснованным и чрезмерным. «Мы не создали условий для помощи оступившимся детям, профилактика правонарушений несовершеннолетних находится на низком уровне. Можно посадить всех несовершеннолетних правонарушителей, но это не решит проблемы. Они лишь станут заложниками системы и не смогут уже никогда вернуться к нормальной жизни», — считает Астахов. Он напомнил, что сегодня происходит замедление темпов развития как мальчиков, так и девочек. Современные российские девушки в среднем достигают психофизиологической зрелости к 18 годам, а юноши — к 20. По его мнению, эти данные говорят о недопустимости снижения возраста уголовной ответственности[66]. С таким выводом следует согласиться.
Еще один важнейший признак субъекта преступления — вменяемость. Вменяемость, как другой важный признак субъекта преступления, является предпосылкой вины и уголовной ответственности, так как лицо, способное сознавать фактический и юридический характер своего поведения и руководить им, может нести уголовную ответственность[67].
Уголовный закон (ст. 21 УК) приводит понятие и условия невменяемости: не подлежит уголовной ответственности лицо, которое во время совершения общественно опасного деяния находилось в состоянии невменяемости, то есть не могло осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими вследствие хронического расстройства, слабоумия или иного болезненного состояния психики[68]. Признание лица невменяемым предполагает отсутствие состава преступления, но не самого общественно опасного деяния. Орган дознания, следователь составляют вместо обвинительного заключения постановление о направлении дела в суд для применения принудительных мер медицинского характера (ст. 439 УПК). Суд обязан подробно рассмотреть обстоятельства совершения общественно опасного деяния и вынести не приговор, а определение об освобождении от уголовной ответственности и о применении принудительных мер медицинского характера (ст. 443 УПК).
За мошенничество ответственность предусмотрена с 16 лет, что позволяет говорить об особом положении субъекта данной формы хищения в сравнении с субъектами по другим формам хищений.
Следует согласиться с законодателем, включившим в квалифицированный состав специального субъекта преступления (лицо, использующее свое служебное положение). В теории уголовного права существуют различные классификации признаков специального субъекта, но для квалификации наиболее значимы следующие: пол, возраст, профессия, должность[69]. В одном случае признаки специального субъекта закреплены в нормах Особенной части УК (понятие лица, выполняющего управленческие функции в коммерческой или иной организации, дано в примечании к ст. 201 УК; понятие должностного лица дано в примечании к ст. 285 УК, понятие представителя власти — в примечании к ст. 318 УК). В другом случае эти признаки содержатся в каком-либо ином нормативном акте, что предполагает бланкетная диспозиция (например, ст. 202 УК выделяет таких субъектов преступления, как частный нотариус, о признаках которого указывается в «Основах законодательства Российской Федерации о нотариате» (утв. ВС РФ 11.02.1993 № 4462-1) (ред. от 05.04.2013) (с изм. и доп., вступ. в силу с 19.04.2013)), ст. 203 УК называет в качестве субъектов преступления руководителей или служащих частной охранной или детективной службы, понятие которых определено в Законе РФ от 11.03.1992 № 2487-1 (ред. от 02.07.2013) «О частной детективной и охранной деятельности в Российской Федерации»[70].
Есть случаи, когда для точного определения признаков специального субъекта прибегают к судебному толкованию. Так, по разъяснению Пленума Верховного Суда РФ, под лицами, использующими свое служебное положение при совершении мошенничества, следует понимать должностных лиц, обладающих признаками, предусмотренными примечанием 1 к ст. 285 УК, государственных или муниципальных служащих, не являющихся должностными лицами, а также иных лиц, отвечающих требованиям, предусмотренным примечанием 1 к ст. 201 УК (например, лицо, которое использует для совершения хищения чужого имущества свои служебные полномочия, включающие организационно-распорядительные или административно-хозяйственные обязанности в коммерческой организации)[71]. Можно привести следующий пример. В августе 2000 г. возбуждено уголовное дело по ст. 159 УК в отношении директора государственного учреждения по обслуживанию ветеранов, который в период 1998–1999 гг. с использованием своего служебного положения по предварительному сговору с другими сотрудниками данного учреждения приобрела право на жилую недвижимость (не менее 5 квартир и комнат), ответственными квартиросъемщиками которой были размещенные в учреждении ветераны Великой Отечественной войны[72].
Как представляется, судебное толкование признаков специального субъекта в целом следует признать верным, но остались некоторые вопросы. Например, надо ли признавать нотариуса специальным субъектом в том случае, если он совершает в соучастии мошенничество, в том числе и в жилищной сфере. Например, в 1997 г. было возбуждено уголовное дело по признакам мошенничества в отношении членов организованной преступной группы, включавшей работников агентства по недвижимости «Санкт-Петербургский дом». Указанные лица за денежное вознаграждение подделали договор дарения жилой площади от имени умершего гражданина и нотариально его удостоверили[73]. Еще пример. В августе 2000 г. по уголовному делу, возбужденному по ст. 159 ч. З п. «б» УК в отношении членов устойчивой преступной группы, которые в период с 1998 г. по июль 2000 г. под видом деятельности незарегистрированного агентства недвижимости путем подделки «генеральных» доверенностей от лица 14 собственников завладела правами на их квартиры, установлено, что пособничество преступной деятельности фигурантов оказывала нотариус[74].
По нашему мнению, нотариуса в этом случае следовало бы привлекать к ответственности как специального субъекта по мошенничеству и за злоупотребление полномочиями нотариуса, но только если речь идет о частных нотариусах. Но судебная практика идет разными путями. Одни суды признают нотариуса специальным субъектом по мошенничеству, а другие оценивают их действия только по ст. 202 УК. Так, при расследовании уголовного дела по мошенничеству с жильем был выявлен факт злоупотребления частным нотариусом Егорьевского нотариального округа своими полномочиями и пособничество в незаконном отчуждении чужой жилплощади. На момент подписания доверенности 48-летний житель города находился в состоянии алкогольного опьянения, лишавшем его способности понимать значение своих действий и руководить ими. Это было подтверждено проведенными по делу психолого-психиатрической и почерковедческой экспертизами. Кроме этого у него был паспорт с истекшим сроком действия. Нотариусу было предъявлено обвинение только по ст. 202 УК, дело в отношении него направили в суд. В ходе предварительного слушания данного дела подсудимый и его защитник неоднократно ходатайствовали перед судом о прекращении дела. Государственный обвинитель Егорьевской городской прокуратуры дал на это свое согласие только после того, как частный нотариус за свои личные деньги приобрел потерпевшему квартиру, равнозначную той, которой тот лишился в результате совершения преступления. 12 сентября 2008 г. Егорьевский городской суд вынес постановление о прекращении уголовного дела в отношении нотариуса в связи с деятельным раскаянием[75].
Еще одной проблемой, связанной с субъектом преступления — вопрос о признании всех участников организованной группы, совершающих мошенничество, соисполнителями без ссылки на ст. 33 УК, как это указано в постановлении Пленума Верховного Суда РФ применительно к краже, грабежу и разбою и еще некоторым категориям преступлений[76]. Это важно, т. к. Пленум Верховного Суда РФ в своем постановлении от 27 декабря 2007 г. «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» ничего не сказал об этой проблеме. Характерный пример. 7 апреля 2010 г. Тушинский районный суд столицы вынес приговор сразу одиннадцати фигурантам уголовного дела о мошенничестве с квартирами. В эту преступную группу входили сотрудники милиции, нотариусы, работники жилищно-эксплуатационных контор. В группе были четко распределены роли. К примеру, сотрудники ОВД по району Северное Тушино Москвы Х. и С. через жилконторы и участковых милиционеров собирали сведения о пустующих квартирах, а также об одиноких престарелых людях. Если человек проживал один в квартире и умирал, а милиционеры из преступной группы мошенников об этом узнавали первыми, то тут же через нотариуса подделывали документы на наследство. Затем квартиру и имущество продавали, а деньги делили[77]. По делу осуждены трое сотрудников милиции, три нотариуса, которым также дополнительно было назначено наказание в виде лишения права работать по профессии. Жаль, что дополнительное наказание носит срочный характер. Полагаем, что участники организованной группы, совершающей мошенничество, также должны признаваться соисполнителями и их действия должны квалифицироваться без ссылки на ст. 33 УК.
