Дмитрий Серков - Корпорация «Коррупция»
опасаясь, что Вера замкнется в себе, и тогда из нее слова не вытянешь.
Она долго мерила их взглядом, переводя глаза от одного к другому, прежде чем
произнести хоть слово. Затем все же разжала губы.
– От чего же? Я уже почти в порядке. – Ее тон был нейтрален – сказывалось действие
успокаивающего – и речь замедлена. – Еще вчера Борис Андреевич просил меня выйти в
субботу, чтобы помочь разобрать бумаги. Он с головой закопался в документах по "Золотым воротам",
а сроки, на сколько я знаю, поджимали. Проект вступает в активную
стадию, нужны согласования…
– И часто вам приходится трудиться в выходные? – полюбопытствовал следователь.
– Да. Это нормальная практика. У нас ненормированный рабочий день. Иначе не
успеть. Но Борис Андреевич всегда относился ко мне с пониманием. Не требовал
невозможного. Сам-то работал с раннего утра и – часто – до глубокой ночи. А у меня
ребенок. Он меня и отпускал, когда надо, и прийти позже иногда позволял. Сегодня
собирался с шести работать, а мне сказал часам к десяти подходить.
– Как вы обнаружили труп? – при слове «труп» Вера вздрогнула.
Закатив глаза, она воскрешала в памяти страшную картину сегодняшнего утра. Ее нижняя
губа заметно задрожала.
– Я прошла в здание… Ваня, – шепотом Лосневский пояснил, что это она про
постового полицейского на входе, – сказал, что Штурмин уже давно работает, а я
опаздываю… Он всегда надо мной подтрунивает… Поднялась на третий этаж, удивилась,
что двери в приемную и в кабинет Бориса Андреевича открыты настежь – он обычно
закрывается, чтобы ему не мешали ходоки всякие – и зашла поздороваться. А там… – она
замолчала, принявшись раскачиваться на стуле из стороны в сторону, и Леднев искренне
пожалел, что они отпустили «скорую». Молчание длилось несколько минут, и все это
время они испытывали на себе гнетущее воздействие тишины. – Штурмин сидел,
откинувшись, в кресле. Вокруг все было в крови.
– Вы видели кого-нибудь?
Вера замотала головой.
– Нет. Никого не было.
– Куда-нибудь отлучались до приезда полиции?
– Нет… Да. Я испугалась. Побежала к Ване… Потом вернулась обратно: не могла
поверить, что Борис Андреевич мертв.
– Вы что-либо трогали? К чему-то прикасались в кабинете? Может, что-то убрали или
переложили автоматически?
Отвечая механически, Вера почти не выражала эмоций. Только красивые длинные
пальцы теребили юбку, и дрожала обескровленная губа.
– Нет, я даже не заходила в кабинет. Так и стояла в дверях, оперевшись на стену. Не
могла поверить… Мы же с ним вчера прощались, он улыбался. Он живой был!
Понимаете?! Живой… – она хотела кричать, но не могла. Эмоции рвались наружу, но не
находили выхода.
Дав Вере немного успокоится, Леднев задал следующий вопрос:
– Вы говорите, что Штурмин собирался прийти на работу к шести. Он ждал кого-то,
может, хотел с кем-то встретиться?
Немного подумав, Вера ответила:
– Да нет. Он всегда приходил на работу рано. Вчера сказал, что за сегодня/завтра
необходимо закрыть вопрос с «Золотыми воротами». Иначе головы не сносить.
– Он так и сказал, – поинтересовался Виталий Лосневский, – «не сносить головы»?
– Да. Имея в виду, что губернатор будет очень недоволен. – В отличие от следователя,
она не видела ничего предосудительного в расхожей фразе. – Ведь «Золотые ворота»
находятся под личным контролем Юрия Алексеевича.
Василий Петрович с Виталием переглянулись: они пока понятия не имели, что такое
«Золотые ворота», которые настойчиво упомянала секретарь погибшего.
– Расскажите, пожалуйста, про «Золотые ворота», – попросил Леднев. – Какие
согласования вы должны были подготовить к понедельнику?
– Разрешение на строительство. Разделение полномочий и зон ответственности.
Проектную документацию. Не будет ли нанесен урон окружающей среде… Борис
Андреевич всегда щепетильно относился к своим обязанностям. Никогда визу не поставит
на документы, пока досконально не изучит все нюансы. Вчера экологи подготовили отчет
о своем видении проекта – надо было ознакомится… Здесь же цена ошибки или
некомпетентности – миллионы! «Золотые ворота» – это огромная стройка. Не только по
меркам Южноморска, но и, думаю, всей страны… Теперь, конечно, ничего не будет.
– Почему не будет?
– Растащат, – тихо пояснила Вера. – Разворуют. Без Бориса Андреевича ничего
хорошего из этой затеи не выйдет. Он же никому не давал ни копейки из проекта вынести,
ни рубля не позволил кому-либо в карман положить.
Леднев насторожился. Лосневский превратился в слух. Это была первая, но ниточка.
Возможный мотив.
– А были желающие? – спросил следователь.
– Они всегда есть, – безапелляционно заявила Вера. – Именно с ними Штурмин неустанно боролся.
Именно потому лично занимался «Золотыми воротами», хотя проект -
совсем не его профиль.
– Вы кого-то подозреваете?
– А что здесь подозревать? Многие хотели бы поучаствовать. Поставщики,
подрядчики, проектировщики. Каждый свой подход к Борису Андреевичу искал, мосты
наводил. А Штурмин всех отсекал безжалостно, не взирая на лица. Уж кто только не
обращался, кто только с рекомендациями не приходил… Но для всех ответ был один: на
общих основаниях, через конкурсный отбор.
– За бизнес просили коллеги советника? Вы можете кого-нибудь назвать? Имена,
фамилии, должности?
В ответ на прямой вопрос Вера только покачала головой.
– Вы же полиция, – сейчас для нее что полиция, что Следственный комитет, что
прочие службы – все были едины, впрочем, как и для большинства граждан, плохо
разбирающихся в разделении полномочий правоохранительных органов, – вам должно
быть виднее. А то вы не знаете, кто взятки берет, кто бизнес «крышует»…
В ее словах сквозила ирония и явный укор. Крыть было нечем, и Леднев решил
немного сменить русло, в котором текла беседа. Именно текла – несмотря на эмоции в
душе и претензии к власти, допустившей, по ее мнению, смерть советника губернатора,
Вера говорила медленно и размерено, точно находясь под гипнозом. Даже когда ей
хотелось кричать, голос оставался бесцветным и безликим.
– Вера Георгиевна, скажите, а Штурмину последнее время никто не угрожал? Может,
вы что-то слышали или видели…
Продолжая время от времени раскачиваться из стороны в сторону, женщина
изобразила улыбку наоборот – изогнув уголки губ книзу, от чего напомнила
присутствующим вечно плачущего Пьеро.
– На него покушались. В него стреляли недавно…
При упоминании про покушение, Лосневский поспешил взять инициативу в свои
руки, объяснив Ледневу:
– Шумное дело было. Илья Ильич взял под собственный контроль… По счастливой
случайности киллер промахнулся. Но нам быстро удалось выйти на след заказчика… К
сожалению, он оказал сопротивление при задержании, и был убит.
– То есть, никакой подробной информации у нас нет? – уточнил Леднев.
В ответ Виталий пожал плечами.
– Почему? Там все ясно, как божий день. На кону стояли большие деньги, а советник
не дал преступнику куш сорвать. Вот его и заказали.
Подождав, когда мужчины закончат обсуждение, Вера продолжила:
– Это была случайность… Вы не понимаете: Борис Андреевич – удивительный
человек. Он умел ладить с людьми. Общаться с ним – настоящее наслаждение. Умный,
начитанный, эрудированный. С хорошими манерами. Настоящий Мужчина с большой
буквы. Настоящий Русский Офицер. У него не было врагов и не могло быть. Он всегда
был честен со всеми, никогда не обманывал. А какие враги у честного человека?
Утверждение, казавшееся более чем спорным, комментировать никто не стал.
Лосневский задал следующий вопрос:
– А какие-то конфликты на работе наверняка случались? – История с неудавшимся
покушением была для него исчерпана, и он не собирался к ней возвращаться. – Мы же
знаем, что всегда найдется тот, кто не доволен деятельностью начальника или чиновника.
– Я же говорю: вы не понимаете! Борис Андреевич обладал удивительным талантом
