Владимир Карандашев - Йоля или про то, что всё – не так, как на самом деле…
Ольга и её верный спутник не понимали, что происходит, но заподозрили неладное – что-то пошло не по плану. И от этого нервозность усилилась.
Йоля озабоченно переминался со «ступени» на «ступень» и лихорадочно соображал. А мы немного отвлечёмся. Уж больно не хочется про Йолины «ступени» писать в кавычках. Сами посудите. Если нога обычных размеров, то понятно, что это стопа. А если необычных? Что – лапа или лапища? Так ведь это же Йоля, а не медведь какой-нибудь. Так что «ступени» ему больше подходят. Опять же, от слова «ступать» происходит. Ну, это так – к слову…
А несчастный Йоля продолжал переминаться со ступени на ступень и опять вспоминать неласковым словом подругу Мен, которая… А почему, собственно, неласковым? Если бы она была здесь, то обязательно что-нибудь придумала. Йоля всегда поражался её решительности и способности безошибочно находить правильное решение в экстремальной ситуации. Порой казалась, что она сама ищет эти ситуации или нарочно их создаёт.
Решительности, говоришь? «Да, мне сейчас решительно не хватает моих мурашек», – подумал Йоля. Откуда же им теперь взяться? Это только мушки-дрозофилы не известно откуда появляются на испорченных фруктах. А эти? А откуда они вообще берутся???
Уф-ф-ф… Йоле полегчало. Эх, балбес… Он ещё раз огляделся, заметил то, что ему было нужно и …
«Извини, старик. Ничего личного…» – примерно так подумал Йоля. Он отстранил подальше растерянную девушку и зарычал… «Йоля-разбойник» стоял над дедом Ёшкой, занеся над ним свои огромные… ну, пусть – лапы. Убедительный рык, казалось, чуть не сдул бедного старика, а потом завис над ритуальной поляной. А эхо продолжало гулять туда-сюда меж сопок, да так затейливо, что Тарзан бы позавидовал…
Дед по обыкновению рухнул ниц, но вот незадача – дальше он перестал подавать признаки жизни… Йоля и вспомнить не мог, когда последний раз так надрывался, а тут – насущная потребность… «Не переборщил ли? Эй, дедуля!», – переживал он. Тут дед шевельнулся, а мурашки тоже дали о себе знать. Ну, теперь дело пойдёт.
Йоля оперативно прочесал всю поляну. Мурашек поначалу набралось нет так уж и много. Но он уже успел от них отвыкнуть и теперь при появлении минимального зуда уже безошибочно определил точку старта. Правда, «похожий пейзажик» оказался совсем в другом месте… Но теперь Йоля был так уверен в обнаруженном месте, что решил не делать пробной попытки. Тем более что силы могли ещё понадобиться.
Стоя на искомой позиции, Йоля взглядом пригласил Ольгу подойти к себе поближе. Девушка нерешительно приблизилась к нему и отыскала взглядом деда Ёшку. Тот к этому моменту очухался и жестом успокоил её.
Йолей на какое-то время овладела робость. Ещё пару мгновений он примерялся и прикидывал, как лучше сделать то, что задумал. Потом решительно развернул девушку к себе спиной и… уже собирался было взять её под мышки. Но что-то опять его остановило… Ёлки-палки! Ну, что ещё? И так времени в обрез… Гребень… Дело оказалось в гребне, который разглядел сейчас Йоля на затылке у Оли. Им она обычно прихватывала волосы сзади во время работы. Это было именно то, что нужно… Нужно для Мен. Свой-то она, как известно, сломала об Йолины колтуны… Тем более, что изготовлен этот гребешок был из поликарбоната, по виду – почти прозрачный, но очень прочный. Йоля это почувствовал…Лучшего подарка и не придумаешь.
Ольга, оглянувшись, перехватила заинтересованный взгляд «первого пилота» и услышала его робкое мычание. Она почему-то сразу догадалась, в чём дело. Девушка проворно выдернула гребень из копны волос и протянула Йоле. Тот, всем своим видом изображая благодарность, засунул подарок куда подальше и опять развернул девушку к себе спиной. Ну, всё! Теперь можно лететь, пусть даже с распущенными волосами. Почему нет?
Эх, где наша не пропадала… И парный экипаж взметнулся в небо. При этом барышня пронзительно завизжала, чего раньше никогда не делала. Когда тандем почти завис в верхней точке, то всем показалось, что опять ничего не получится. Но в следующий момент Йоля неимоверным усилием вытолкнул девушку ещё выше. И Ольга благополучно растворилась в пространстве. Йоля в качестве стартовой ступени рухнул на землю, а дед Ёшка перекрестился. Что дальше? Дальше Йоля, практически без подготовки, подпрыгнул вновь и тоже исчез. Дед Ёшка перекрестился второй раз…
33. «Сон» или Олины грёзы…
Всё, что произошло потом, Оля помнила смутно, как сон. А может это и на самом деле был сон? В памяти всплывали отдельные фрагменты. Какие-то – более чётко и осознанно, какие-то – так, туманно и не убедительно… Только вот синяки под мышками были вполне осязаемыми, а когда их касалась, отзывались тупой болью очень даже убедительно. А ещё… А ещё куда нестерпимее ныло в душе: «Ах, Лёша-Лёшенька… Мой любимый… Бедный мой… Как же ты так? Кто ж тебя так, родной?». Стоп! А вот с этого места поподробнее. Кажется, последний вопрос переставал относиться к разряду риторических…
Когда «отстыковывалась» от цепких захватов «первой ступени», Ольга, не смотря на то, что вроде бы летела вверх, в определённый момент почувствовала, что начала проваливаться в какую-то бездну. Можно предположить, что если бы она не зажмурилась во время старта, то, возможно, смогла бы наблюдать некий тоннель и свет в конце. Но, она всё-таки зажмурилась и ничего такого не заметила. А открыв глаза, девушка увидела под собой стремительно приближающуюся твердь в какой-то дымке, успела вовремя сгруппироваться, упруго приземлилась и тут же повалилась на бок, что бы дополнительно погасить скорость. Не успела опомниться, как сверху рухнул Йоля. Но «рухнул» – это в представлении Ольги, едва успевшей отскочить в сторону. На самом же деле Йоля спустился вполне элегантно, играючи, каждой клеточкой ощутив родную среду. Внимательно посмотрев на растерянную и растрёпанную девушку, Йоля неожиданно произнёс с каким-то забавным теперь уже кавказским акцентом: «Мэсто…». Убедившись, что его правильно поняли, он стремительно удалился. А Ольга в состоянии какой-то обречённости послушно уселась на эту самую твердь, обхватив колени руками, старалась ни о чём не думать и даже не смотреть по сторонам. Она просто боялась спугнуть тот намёк, ту призрачную надежду, которая затеплилась у неё в связи с последними невероятными событиями.
Через какое-то время Йоля возвратился. За его могучей спиной маячила, по-видимому, его подруга, особа сходной наружности, но меньших габаритов, хотя тоже вполне внушительных. К груди она бережно прижимала пластиковый гребешок, а выражение её, с позволения сказать, физиономии олицетворяло саму скорбь, о чём свидетельствовали характерные морщины на низком лбу и мохнатые брови, сложившиеся домиком.
Когда Йоля явился пред очи своей благоверной, она была готова обрушиться на него «потоки негодования», но узнав о причинах и получив «царский» подарок, вконец растрогалась и поспешила взглянуть на несчастную гостью.
Йоля опять буркнул, но сейчас что-то совершенно непонятное, и опять исчез. Ольга продолжала сидеть на прежнем месте под присмотром мохнатой дамы, которая хоть и молчала, но всем своим видом демонстрировала крайнюю степень любопытства и нетерпения.
«Куда ж подевались эти «малахольные»? Когда не надо, попадаются на каждом шагу, а сейчас… А сейчас их даже у Белой башни не видно никого. Неужели не успел? Неужели – всё зря? И барышню обнадёжили, сорвали с места… Эх, досада…». Йоля поспешил в направлении Белой башни. Подошёл ближе. Опять ни души…
И тут из врат показалась знакомая фигура в капюшоне. Вот удача! Йоля чуть было не подпрыгнул от радости. Но «капюшон» сразу расхотел общаться, когда выяснилось, что Йоля оказался «пустой». И тут ему пришлось включить всё своё обаяние и «красноречие»… Что он там обещал, как увещевал и уговаривал, одному Владыке Белой башни известно… Однако через какое-то время «капюшон» явился в сопровождении «Йоошки» в приметной клетчатой рубахе. Йоля с благодарностью оттеснил «бойца» пепельного отряда и бережно увёл «малахольного» в ту сторону, где оставил своих дам. «Капюшон» хоть и не отправился вместе с ними, но, по-видимому, до конца не доверяя, чуть погодя двинулся следом, соблюдая дистанцию.
Ольга сидела, уткнувшись в колени, и не видела, кто к ней приблизился со стороны спины. Мен сидела напротив и нетерпеливо заёрзала, когда процессия оказалась совсем рядом. Девушке передалось это беспокойство, она перехватила скорбный взгляд Мен, устремлённый мимо неё, и резко обернулась.
– Лёша-а-а…, – вырвалось у неё. Она вскочила, но тут же почувствовала, что всё плывёт перед глазами. И только неимоверным усилием воли она удержалась на ногах и в сознании, чем здорово выручила перепуганного Йолю. Он и так был весь на нервах, а тут совсем бы растерялся, случись у барышни удар.
«Что это? Как это? – всё спрашивала она себя, – И где это я? Ну, как такое возможно! Но ведь это же Лёшенька? Это он – мой родной! Но ведь я же его хоронила, за могилкой ухаживала. А что же теперь? Или то был сон? А что сейчас? Безумие какое-то… А, всё равно! Главное, мы теперь рядом!»
