Виталий Калгин - Виктор Цой. Последний герой современного мифа
– А тебя как зовут? – спросил я. – Меня „Рыба“.
– Меня Цой…»[34]
Павел Крусанов:
Когда мы познакомились с Цоем, а случилось это весной 1980 года, он красовался в узких черных штанах, черной рубашке и черной, клеенчатой, утыканной булавками жилетке. Копна смоляных волос, смугловатая кожа и агатовые глаза довершали этюд. Определенная степень внешней припанкованности отличала и других участников этой компании, почему-то называвших себя битниками, – «Пиню» и «Рыбу», однако настоящим, идейным панком (правда, в собственной, несколько специфической трактовке этого понятия) был здесь, пожалуй, только «Свин» – актер по жизни и беззаветный чудила с весьма свеобразным чувством юмора. Нейтральнее других выглядел Олег Валинский, поэтому, должно быть, к нему так и не приросла никакая кличка…[35]
Алексей Рыбин:
Мы начали выпивать, говорить о музыке, потому что больше ни о чем не говорили тогда, в те годы, и нашли какие-то общие музыкальные приоритеты, какие-то общие музыкальные группы у нас оказались, потом выяснилось, что Витя играет на бас-гитаре…[36]
Неожиданное знакомство положило начало тесному общению и дружбе Виктора Цоя и Алексея Рыбина – «Рыбы», тогдашнего музыканта группы «Пилигримы», с которым Цой в дальнейшем сблизился на почве одинаковых музыкальных пристрастий и общих увлечений музыкой. Еще больше Виктора и Алексея сплотило совместное участие в исторической поездке «Автоматических удовлетворителей» в Москву на подпольные концерты, устроенные Артемием Троицким. А было это в далеком 1981 году.
Алексей Рыбин:
Музыкальная активность, которую развил «Свин», естественно, не могла остаться незамеченной на сером фоне русской музыки начала восьмидесятых. Перестройку общественного сознания начал в 1980 году известный московский музыкальный критик Артем Троицкий… Кроме рок-н-ролла его очень интересовала новая музыка, и в частности панк. Он, конечно, вышел на «Свина». Переговоры закончились тем, что «Свину» и компании было сделано приглашение в Москву на предмет исполнения перед публикой своих произведений… На подготовку этих грандиозных гастролей ушло недели примерно две. Было выпито умопомрачительное количество сухого вина, написана целая куча новых песен и записана магнитофонная лента под названием «На Москву!!!» – хотел бы я знать, где она сейчас, – вещь была очень достойная. Когда запись была закончена и выбраны дни для поездки – суббота и воскресенье, поскольку все работали, а прогуливать боялись или не хотели, – стали думать и гадать, кто же поедет и кто на чем будет играть. Однозначно было «АУ» – «Свин», «Кук» и «Постер», остальных вроде бы и не звали, но поехать хотелось многим, и «Свин» сказал, что все трудности с ночлегом и прочим он решит с Троицким сам, и кто хочет ехать, может смело составить ему компанию. «Он звал „АУ“ – а может, у меня в „АУ“ сейчас десять человек играют – принимай, дорогой!» – обосновал «Свин» свое решение…[37]
Само собой, присоединиться к «АУ» решило довольно большое количество молодых людей из компании «Свиньи», в том числе и Алексей Рыбин. На этих памятных концертах «АУ» Цой играл на басу и даже исполнил одну из своих песен, которая не произвела на аудиторию особого впечатления.
Алексей Рыбин:
Первая песня Цоя была такая:
Вася любит диско, диско и сосиски…
В дискотеку Вася ходит каждый день…
В дискотеке Васю знает диск-жокей…
И что-то дальше в этом роде. Очень слабая песня. Да и вообще – и не песня, считай… Потом еще «Идиот» был: «Я ненормальный человек, и ненормально все вокруг…» – вот эта вот вещь… Потом из этой песни был сделан «Бездельник № 2»…[38]
Андрей Панов:
С великой наколки Майка поехали мы в Москву. К Троицкому. Майк до этого уже был там с Гробощенковым и еще с кем-то. Якобы как панк. И мы зимой семьдесят девятого, по-моему, поехали туда большой толпой давать концерты. Там Витя еще спел свою не очень удачную вещь «Вася любит диско, диско и сосиски». Ну, тогда все очень сильно были против диско. Хорошая музыка, как мне сейчас кажется. А мы там прокачали с переделанной вещью Макаревича «…И первыми отправились ко дну». Ну а Москва – город маленький, сразу все узнали, схватились за это: новые люди, новая музыка! И мы дали еще концерт в чьей-то квартире, а потом в каком-то мелком клубе. В общем, когда вернулись, оказалось, что и до Питера разговоры дошли[39].
Поскольку исполненный в Москве «Вася» никого не впечатлил, Цой продолжил работу по сочинению новых песен, и чуть позже рождается его новая песня, ставшая, по сути, своеобразной визитной карточкой, – «Мои друзья».
Пришел домой и, как всегда, опять один.
Мой дом пустой, но зазвонит вдруг телефон,
И будут в дверь стучать и с улицы кричать,
Что хватит спать. И пьяный голос скажет: «Дай пожрать».
Мои друзья всегда идут по жизни маршем,
И остановки только у пивных ларьков.
Мой дом был пуст, теперь народу там полно,
В который раз мои друзья там пьют вино.
И кто-то занял туалет уже давно, разбив окно,
А мне уже, признаться, все равно.
Мои друзья всегда идут по жизни маршем,
И остановки только у пивных ларьков.
А я смеюсь, хоть мне и не всегда смешно,
И очень злюсь, когда мне говорят,
Что жить вот так, как я сейчас, нельзя.
Но почему? Ведь я живу.
На это не ответить никому…
Мои друзья всегда идут по жизни маршем,
И остановки только у пивных ларьков.
Андрей Панов:
После того случая его прорвало, как-то раз приходит, играет новую – она есть в первом альбоме: «Мои друзья всегда идут по жизни маршем…»
Это его если не вторая, то третья песня вообще. А ее довольно тяжело сделать, настолько все музыкально накручено. Помню, он говорил: мне, мол, нравится, что мы все у тебя встаем и с похмелья идем к пивному ларьку, даже зубы не чистивши. Не знаю, в чем здесь романтика, но очень многие так говорят. Потом еще песню сочинил, потом еще. Хорошие вещи. Они нигде не записаны…[40]
Игорь Гудков:
Первая песня, которую я услышал от Цоя, – «Когда-то ты был битником»; это было дома у Паши Крусанова, который снимал квартиру. И вот Цой там тогда ее сыграл. Она ужасно всем понравилась, и вот тогда выяснилось, что у Цоя есть еще песни[41].
Михаил Дубов, музыкант группы «Автоматические удовлетворители»:
Кстати, у меня на хате происходила премьера первой цоевской песни «Мои друзья всегда идут по жизни маршем» в 1981 году… Ко мне тогда завалилась вся тусовка во главе с Андрюхой, Витей, Артемом и т. д., предки откровенно ох… ли…[42]
Евгений Титов:
«Мои друзья» вообще про «Свинью» и его квартиру, когда Цой почти каждый день там тусовался в 1980-1981-м, и пивной ларек на проспекте Космонавтов еще недавно стоял на том же месте…[43]
По легенде, 21 марта 1981 года в питерском ресторане «Трюм», на дне рождения Андрея Тропилло, Цой впервые исполняет «Моих друзей» на публику. Тут необходимо отметить, что на самом деле Цой выступал, скорее всего, 22 марта, причем уже в ресторане «Бриг», поскольку 21 марта «АУ» в ресторане «Трюм» попросту не выступало, из-за устроенного музыкантами дебоша. Именно на этом концерте Цой, сыгравший «Моих друзей», неожиданно получает признание от Артемия Троицкого, который в ходе московских гастролей «АУ» не обратил на него никакого внимания. Но тут песня так подействовала на него, что Артем потом везде о ней рассказывал, в том числе и Борису Гребенщикову, предрекая: «Вот та молодая шпана, что сотрет вас с лица земли». Цой же, по словам Алексея Рыбина, взбодрился после похвалы Артема и начал работать над новыми песнями.
Андрей Тропилло, звукорежиссер:
21 марта 1981 года, мое тридцатилетие… Цой пришел туда в составе группы «АУ» и там пытался играть на бас-гитаре…[44]
Андрей Панов:
А потом нас пригласили в ресторан «Трюм» на тридцатилетие Тропилло. «АУ» все пришло, и с нами, естественно, Витя, поскольку мы все время вместе болтались. И как сейчас мне кажется, была тогда у Гробощенкова мысля «АУ», ну, что ли, пригреть – все-таки новые люди, молва такая… А поскольку я вел себя там отвратительно, о чем очень жалею, и на всю катушку дурака валял, то он, видимо, поостерегся. Мы там поиграли, а потом Витя спел какие-то свои темы. У него к этому времени накопилось вещей пять. И Гробощенков, очевидно, понял – вот кого надо брать. И правильно, кстати, понял. И с тех пор Витя приходил ко мне все меньше и меньше, говорил, что все время у БГ находится. И потом, когда уже у него был первый концерт в рок-клубе, я к нему даже после не подошел, потому что Вите это уже было не надо и, я думаю, даже претило его понятию. Я это без обиды говорю. Просто он прошел этот период – и идиотства, и информационной накачки. У него уже был другой круг знакомых. Я сам прекрасно понимал обстановку, что я в принципе уже не нужен, там трамплин гораздо выше. Но это было потом. А вообще, пока Витя не стал большим человеком, он был, в общем-то, очень смешной парень[45].
