Виталий Калгин - Виктор Цой. Последний герой современного мифа
Юрий Каспарян:
Я отлично помню, как один из концертов, по-моему на Урале, мы играли в каком-то спорткомплексе, на ледовом стадионе или что-то в этом роде. Представьте сцену, невысокую такую стоечку. Спорткомплекс же. И вдоль сцены ставят ограждения такие и омоновцев или кого-то там, в шлемах… И вот я им говорю: «Ребята, представьте, что будет? Задние попрут вперед, они начнут двигать эти штуки – и что будет? Задавят ваших омоновцев». Ну, в принципе, а что? Пусть стоят у сцены, если полезут – есть ребята, которые отправят их обратно. Они послушали. Точнее, прислушались. Сдвинули эти заграждения к стенам, но омоновцев оставили. И все было нормально. Потом я помню, как на одном концерте эти ребята-омоновцы, хотя, может, это и не омоновцы были, чтобы не тратить время зря, упражнялись в работе с толпой. Время от времени вклинивались в толпу, раздвигали ее клином так, потом так – «Все, отбой». Потом опять: «Работаем» – и снова вклинивались. То есть они никого не обижали, но именно отрабатывали навыки. Потом, помню, они с нами сфотографировались. Мы и эти ребята в шлемах, со щитами… Есть фото даже…[455]
С 26 по 28 мая 1989 года «КИНО» выступает в Краснодаре.
Геннадий Ипекин, звукорежиссер «КИНО»:
…Я скажу, вот Цой – это было что-то! Я их тогда сопровождал в гастролях, поскольку работаю звукорежиссером. А звук и аппаратура в музыке – самое важное. Удивляла сама обстановка на концертах. При том что у «КИНО» бледный музыкальный материал, вдруг моментально появлялось ощущение неукротимой энергии. Это фантастика: рев аппаратуры киловатт на двадцать, дикий рев толпы – такой же по силе, в зале сидишь, текст разобрать невозможно, кругом – женский визг, слезы, толпа прыгает, подпевает, машет руками. А прямо на тебя со сцены летит какая-то энергия, дикая, и с ней ничего нельзя сделать. Было в Цое что-то, не знаю, может быть, излучение, биополе через микрофон, да еще имидж у них был удачный – все в черной форме. Цой выходит: «Привет, Краснодар!» И ни слова больше. Сразу играют. Они никогда не настраивались перед концертами. Вышли, взяли гитары – и вперед![456]
После выступлений в Краснодаре группа направляется к морю, в Сочи, где 9 июня 1989 года в КЗ «Фестивальный» «КИНО» отыграло два концерта.
Геннадий Ипекин:
Помню, приехали в Сочи, за день до концерта… Когда вселялись в «Жемчужину», заморочка получилась. Подходим, говорим: «Тут должна быть бронь на „КИНО“…» Тетя там отвечает: «Было уже кино, поснимали все и уехали». Объясняем, что это не то кино, а группа такая. Она: «Да, да, была киногруппа, поснимала, уже уехала». В общем, раз десять пришлось объяснять, пока не начали фамилии сверять… Цоя отказались селить в один номер с Наташей, так и так – штампа в паспорте нет. А паспорта заграничные, там штамп не предусмотрен. Ничего не знаем… Совок, что ты хочешь…[457]
Ольга Носковец, поклонница «КИНО»:
Мне было тогда 14 лет, и я была на обоих концертах, это, конечно, было что-то, а до этого днем еще на «Иглу» в «Дагомысе» сходила, может, кто помнит – был тогда там кинозал. Я шла такая блатная, в самопальных рокерских шмотках-фенечках с магнитофоном ИЖ-302 на плече, а оттуда – «Группа крови»… Вот денечек был. На концерте была без фотоаппарата, но с полевым биноклем и каким-то чудом взяла автограф, но он «ушел» потом – кому-то отдала, ну как всегда… Я вообще лютой «киноманкой» была тогда…[458]
Георгий Гурьянов:
Мы тогда после концертов остались в Сочи на недельку – купаться, загорать. Там в «Жемчужине» продавались фотопленки, тут же их можно было проявить, напечатать фотографии, и мы развлекались таким образом…[459]
Закончив гастроли, группа берет тайм-аут, и Цой с Наташей отправляется в Латвию на отдых.
«Последний герой»
Как известно, в студии Валерия Леонтьева произвели не одну, а целых две записи – «Звезду по имени Солнце» записали в декабре, а в январе приступили к записи материала для так называемого французского альбома.
Запись «Звезды по имени Солнце» прошла очень тепло, по-семейному. В последний день работы, 30 декабря 1988 года, Виктор Цой принес всем подарки, а потом был распит ящик шампанского, проспоренный Белишкину директором Леонтьева, Николаем Карой. После Нового года музыканты вернулись в студию и за десять дней записали альбом, который потом выйдет под названием «Последний герой»…[460]
Георгий Гурьянов:
Это был заказ. Был заказ, но никаких инвестиций. Они, французы, издают пластинку у себя, а мы предоставляем им музыку. Ну, мы, как всегда, записали все у меня дома, по накатанной программе, обычную кассетку такую и принесли к ним. Они в ответ: «Вы что, издеваетесь над нами?» Им не понравилось. Типа, у нас правительственный уровень, столько пафоса, а вы нам тут кассетку… И нам пришлось все перезаписывать. Обложку мы делали с Витей, но французы все потом переделали на свой лад. Чуть-чуть иначе было изначально. С другой стороны, мне эта пластинка совсем не нравится. Эти придурки старались копировать всё нота в ноту, получилось повторение, все как-то скучно, вымученно, сухо, причем мы не участвовали на сведении, и они там, эти рок-н-ролльщики французские, все загладили, затерли…[461]
Ночь коротка, цель далека,
Ночью так часто хочется пить,
Ты выходишь на кухню,
Но вода здесь горька,
Ты не можешь здесь спать,
Ты не хочешь здесь жить.
Доброе утро, последний герой!
Доброе утро тебе и таким, как ты,
Доброе утро, последний герой.
Здравствуй, последний герой!
Ты хотел быть один, это быстро прошло,
Ты хотел быть один, но не смог быть один,
Твоя ноша легка, но немеет рука,
И ты встречаешь рассвет за игрой в дурака.
Доброе утро, последний герой!
Доброе утро тебе и таким, как ты,
Доброе утро, последний герой.
Здравствуй, последний герой!
Утром ты стремишься скорее уйти,
Телефонный звонок, как команда «Вперед!»,
Ты уходишь туда, куда не хочешь идти,
Ты уходишь туда, но тебя там никто не ждет!
Доброе утро, последний герой!
Доброе утро тебе и таким, как ты,
Доброе утро, последний герой.
Здравствуй, последний герой!
Этот альбом чуть позже свели в студии Du Val D’Orge во время поездки во Францию и выпустили лейблом «Off The Track Records» на CD под французским названием «Le Dernier Des Heros».
Виктор Цой в Риме. Фото из архива Наталии Разлоговой
Этим же лейблом был выпущен миньон «Maman» на грампластинках с двумя песнями из альбома – «Мама, мы все тяжело больны» и «Троллейбус». В сам альбом воити вещи из «Группы крови», частично из «Звезды по имени Солнце», новые версии ранних песен «Электричка», «Троллейбус» и «Последний герой», а также композиция «Мы ждем перемен!». То есть фактически это был сборник хитов, предназначенный для ознакомления зарубежной публики с репертуаром группы. Оформление этой пластинки также делали во Франции на основе макета Гурьянова и Цоя.
Юрий Каспарян:
Записывался альбом не одновременно со «Звездой». Мы как раз ее закончили, и потом возникла вот эта мысль. Я вообще не помню, когда это происходило, но помню, что мы записали этот французский альбом по старинке дома, на портастудии, а французы возмутились, и мы вновь арендовали студию леонтьевскую, приехали туда, как старые знакомые, и быстро-быстро записали. Альбом был сделан по заказу французов, был заказ. Это Жоэль там, если не ошибаюсь… Он культурным атташе был в Москве, потом в Грузии. Мы с ним пару раз встречались как-то…[462]
«КИНО» в Риме. 1989 год. Из архива Георгия Гурьянова
Георгий Гурьянов:
«Последний герой» – это французское издание, хотя мы с Виктором делали обложку, отправили макет, но дальше уже не запаривались, признаться. Французы ее корректировали по ассоциации с тем, что мы им отправили, и с обложкой «Группы крови». В результате они сделали супрематический и футуристический дизайн. Если бы я тогда серьезнее к этому отнесся…[463]
«КИНО» в Риме. 1989 год. Из архива Георгия Гурьянова
«Французское» сведение придало альбому несколько иное звучание, чем у «Группы крови» и «Звезды по имени Солнце».
Георгий Гурьянов:
«Французский альбом» – тоже постпанк, но с ярко выраженными оттенками французского колд-вейва [колд-вейв – это «холодный» постпанк, распространенный во Франции (Asylum Party, Mary Goes Round, Little Nemo), Бельгии (Siglo XX, The Names), Польше (Made in Poland, Kineo R.A)]…[464]
Были у этого альбома и русские издания, сделанные уже после гибели Цоя: в 1991 году альбом «Последний герой» выпущен лейблом «Russian Disc» на виниле, а в 1996 году альбом «Последний герой» был переиздан «Moroz Records» на компакт-дисках с цифровым ремастерингом.
