Виталий Калгин - Виктор Цой. Последний герой современного мифа
Настоящий взлет группы «КИНО» начался именно с выступления в Алуште. В 1988 году к Цою пришла всенародная известность.
Джоанна Стингрей:
В 1988 году пришла гласность, его стали показывать по телевизору, а в газетах стали писать о выступающем рок-певце Викторе Цое[383].
В двадцатых числах августа в ленинградском Дворце молодежи проходят премьерные показы фильма «Игла».
«В 1988 году Виктору Цою и группе „КИНО“ в „жанре всенародной любви“ не было равных…» – писал питерский журналист Михаил Садчиков. Пришла пора пожинать плоды теплого отношения публики, и для правильной, четкой организации гастролей группе был необходим директор. И вот в сентябре 1988 года им стал Юрий Владимирович Белишкин, талантливый администратор, мягкий, приятный человек, настоящий ленинградец, которому сам Цой доверил заниматься делами коллектива. Не нужно думать, что Белишкин стал продюсером группы «КИНО». Группа не нуждалась в продюсере.
Георгий Гурьянов:
Группа «КИНО» продюсировала себя сама. И к тому моменту, когда появился этот Белишкин, группа «КИНО» уже была раскручена и известна. И уже не нужна была вся эта продюсерская деятельность – знакомство аудитории с продуктом, выводы на сцену. Наш продукт, нас самих уже к тому времени все знали[384].
Виктор Цой. Фото из архива Марьяны Цой
«КИНО» стало официально концертировать от театра-студии «Бенефис», где работал Белишкин. Наконец появилась возможность неплохо зарабатывать на концертах и жить на эти средства.
Весь период своей «звездности» Цой жил далеко не так комфортно, как представляют себе сегодня поклонники. Квартиры у него не было, в Москве он жилу Наташи и ее родственников. А во время питерских гастролей нелегально снимал квартиру, которую ему с трудом подыскали (согласно воспоминаниям Белишкина, на проспекте Мориса Тореза), огромным минусом которой была не только располагавшаяся неподалеку школа, но и, как вспоминала Наталия Разлогова, старая полусумасшедшая соседка снизу, всякий раз вызывавшая милицию, когда под ногами Цоя, ходившего по квартире ночью (Виктор поздно ложился спать), скрипели половицы[385].
Что касается фанатов, то московские фаны, в отличие от питерских (в буквальном смысле слова оккупировавших подъезд дома на проспекте Ветеранов), прекрасно зная, КТО живет в Беляево на Профсоюзной, никогда не оккупировали подъезд и не беспокоили Цоя. Москвичи относились к нему восторженно, но предельно уважительно…
Юрий Белишкин:
Он попросил меня найти ему квартиру. Чего мне это стоило! Но в самый последний день мне удалось найти ему пристанище на улице Мориса Тореза. Любопытный штрих: через некоторое время Витя попросит меня найти ему ковровую дорожку, так как внизу жила какая-то выжившая из ума старуха, которой мешал скрип половиц. Я доподлинно знаю, что это был именно скрип половиц, а не гулянки, пьянки и прочее[386].
В середине сентября Виктор с Рашидом и Наташей отправился в Одессу, где состоялся премьерный показ «Иглы» на фестивале «Золотой Дюк».
Нонна Гришаева, актриса:
Один раз в своей жизни я взяла автограф. Мне было лет четырнадцать. И к нам в Одессу с фильмом «Игла» приехал мой любимый, ныне покойный, Витя Цой. Я сидела в ложе оперного театра и высмотрела Цоя в партере. Подошла к нему (меня просто колотило от волнения) и протянула трясущимися руками билетик. И Цой на нем расписался. Этот билетик много лет лежал у меня под стеклом на письменном столе. И теперь, когда у меня просят автограф, я всегда даю, потому что помню то свое волнение[387].
В ходе фестиваля «Золотой Дюк» в сентябре 1988 года было записано любопытное интервью. Сергей Шолохов, ведущий программы «Пятое колесо», снял этот материал на теплоходе «Шаляпин».
Из интервью Виктора Цоя и Наталии Разлоговой тележурналисту Сергею Шолохову:
С. Шолохов: Сергей Соловьев рассказывал о том, что когда нужно было собрать людей на картину «Чужая Белая и Рябой», то специально арендовали солдат на случай, если не придет зритель, но когда ему потребовалось созвать массовку на концерт Цоя, Цой только развел руками: «Нет проблем, обеспечьте милицию». Так?
В. Цой: Я никогда не был настолько самоуверенным, поэтому ничего такого не говорил. Я думал, что людей, которым нравится наша группа, в Москве много, и надеялся, что, узнав о концерте, они придут. Я предложил устроить бесплатный концерт, чтобы во время концерта снять необходимый эпизод. Люди пришли. Ничего такого… «обеспечьте милицию»… я не делал, я ничего этого не знал.
Н. Разлогова: Соловьев сделал картину на базе рок-музыки не потому, что она ему нравится, а потому, что он чувствует, что за этим будущее, что это тот язык, который понимает основная масса зрителей.
С. Шолохов: Виктор, в фильме «АССА» после мелодраматического финала, когда красавица убивает своего любовника-мафиозо, который падает в ванну с розами, и жанр берет свое, вы поете песню протеста. Не кажется ли вам, что тут есть некая спекуляция… созданная, чтобы интеллектуалы нашли здесь какие-то свои радости?
В. Цой: А я не считаю эту песню песней протеста. И вообще я не очень понимаю, зачем она нужна этой картине. Она выглядит, на мой взгляд, вставным зубом… Ну это скорее дело режиссера. В конце концов, я не мог предположить, каков будет конечный результат. Отвечает за это только режиссер. Я рад, что в этом фильме мне удалось выглядеть максимально отдельно от всего остального.
Н. Разлогова: То, что песня оказалась в конце, вполне естественно, это должно было заставить зрителя досидеть до конца фильма. Ведь Виктор Цой в титрах идет четвертым, на уровне исполнителей главных ролей, и люди, конечно, ждут его появления. Если песню пустить вначале, вдруг они уйдут? А так они будут сидеть до конца… Этим обеспечивается касса.
Многим поклонникам тон Цоя показался тогда излишне саркастичным. Они сочли, что на Цоя сильно повлияли отношения с Наталией Разлоговой, что это из-за нее в нем появился сарказм и высокомерие[388]. Многие и теперь высказывают мнение, что поначалу Цой воспринимал все происходившее между ним и Разлоговой как равные отношения, Разлогова же, видимо, считала себя учителем, который открывает ученику новый мир. Но люди просто не знают историю этого интервью.
По рассказам близких людей Виктора, они с Наталией и Рашидом приняли участие в фестивале «Золотой Дюк» «по приколу».
Рашид Нугманов:
Да, это совершенно верно. Фильм включили в конкурс, даже не уведомив никого из нас. Я узнал об этом из газет, и уже потом на «Казахфильм» пришло приглашение от фестиваля. Мы сначала не знали, ехать или нет. Не наша среда, не наши люди. Потом все же решили съездить, посмотреть Одессу[389].
Наталии было забавно вдвойне, потому что она была частью киносреды, – читала лекции о французском кино членам Союза кинематографистов. Поэтому она знала, что для советской киноэлиты Цой и Рашид были никем. А вот фильму них оказался самым лучшим, что было ясно не только публике, но и многим серьезным критикам.
«КИНО». Фотография из архива Георгия Гурьянова. Автор фото неизвестен
Рашид Нугманов:
Про зависть не знаю. Мы же держались особняком, ни с кем не общались и в фестивальных тусовках участия не принимали, лишь встречались со зрителями да давали выборочные интервью, а по вечерам ужинали за собственным столиком, в сторонке от остальных. Но многие киношники к нам подходили, поздравляли, говорили, что и вправду лучший фильм, желали победы, хотя было ясно, что Говорухин принял фильм в программу скрипя зубами, посчитав, что он (наряду с «Господином оформителем») не относится к категории зрелищного кино, которому посвящен «Золотой Дюк», и только отборщики настояли[390].
На теплоходе участники фестиваля были вынуждены общаться с журналистами несколько часов подряд (теплоход отплыл, и деваться было некуда). И разговор Цоя с Шолоховым, тогда еще никому за пределами Питера не известным, был не первым и очень долгим, поэтому превратился в неспешную беседу о кино. Никто не предполагал, что в эфир войдет именно фрагмент общего разговора. Когда на следующий день Шолохов сказал Виктору и Наталии: «Ваше интервью очень здорово получилось», Цой по просьбе Наташи попросил, чтобы ее в кадре не было. Но Шолохов поступил по-своему, и у него были на то основания, – в беседе Наталия упоминала «папино кино» (термин времен французской «новой волны», придуманный Годаром).
Кинематографическая общественность пришла в ярость, решив, что это выпад неграмотной молодежи из «трущоб» против жрецов высокого искусства. В результате программу Шолохова упомянул в эфире ныне Первого канала сам Алексей Герман: «Я не знаю, что уж имела в виду девушка, сидевшая рядом с рок-музыкантом, когда говорила о „папином кино“…»
