Сергей Миров - Это «Секрет»? Игра в «Битлз»
«Стенка шведская, говорите? Зато палочки советские!»
Послужной список Алексея Мурашова еще длиннее. Сначала, конечно, детский вокально-инструментально-танцевальный ансамбль «Радуга», где Лешино мастерство игры на барабанах завоевало звание Лауреата III Всесоюзного конкурса самодеятельных исполнителей. Потом, в старших классах, были группы Guins и Grey Horse.
Мура:
– У меня в школе была кличка «Конь», потому что, типа, скакал везде, а второго парня звали Серега, «Серый», друг мой, потому и назвали мы себя Grey Horse, то есть «Серый конь»! Здорово, да?
Потом у Алеши были попытки влиться в коллектив «АПК» и достаточно серьезная работа в популярной в начале 80-х группе «Джунгли». Оттуда его, собственно, и вытащили в «Секрет»!
Вот теперь можно приступать и к самому «Секрету».
«Родина! Тебе я славу пою…»
Эх, Расея-матушка!..
И поэту тебя не просто хороший рифмовальщик, а «больше, чем поэт», и Богу тут молятся до черепно-мозговых травм, и понятие «русский рок» отвечает сразу двум смыслам этого слова…
К середине 70-х годов среди рок-групп на Западе наметилось серьезное расслоение. Кто-то ушел в интеллектуальном направлении – Pink Floyd, Genesis, Yes, King Crimson, Gentle Giant, а кто-то резко «утяжелился», как Grand Funk, Deep Purple, Black Sabbath, Nazareth. Некоторые пошли в маргинальный «панк», типа Sex Pistols, Clash, Ramones, а достаточно мощный поток направился в сторону легкого и веселого поп-рока – ABBA, Mud, Middle of the Road, Smokie.
Изначально в формировании музыкальных вкусов советской молодежи господствовало протестное направление – чем громче и тяжелее, тем лучше, ибо ненавистнее предкам и властям. Но в начале 80-х стали появляться команды, ведущие творческий поиск в мажорно-позитивном направлении.
Здесь и наш с Серегой Минаевым «Город», и Сюткинский «Телефон», и «Браво» Хавтана и Агузаровой… В общем, потребность в такой группе, как «Секрет», стала очевидной, и тут дело даже не в «Игре в "Битлз"», а совсем в другом.
Вот вспомните, насколько тяжелым был наш рок в те времена! Не в смысле банального «хард-н-хэви», а с точки зрения «нагруженности высокими смыслами»!
Чего греха таить, за редкими исключениями он был просто невыносимо занудным, а в большинстве своем таким и остался по прошествии 35 лет!
Дело в том, что техника владения инструментами, английский язык и общая музыкальная культура для большинства наших самодеятельных рокеров всегда были ахиллесовой пятой. По крайней мере, до недавнего времени. И при всем внешнем англоязычном влиянии их корни удивительно глубоко сидят в российской почве. Заявляю с полной ответственностью, что наш родной аутентичный рок вырос отнюдь не из вкусных битловских гармоний, не из рваных стоунзовских ритмов, не из пронзительной мелодики цеппелинов и тяжелого диппепловского драйва! Он совершенно естественным образом возник из трехаккордовой «авторской песни», из которой по дороге просто куда-то выпали глубинная мудрость Окуджавы, острый сарказм Галича, воздушная легкость Кима и рвущий душу темперамент Высоцкого. А… что тогда в нем осталось-то, а?
Это я пока только о содержании нашего рока, но если вспоминать о форме, то все еще печальнее!
Тут даже можно употребить некую философско-социологическую конструкцию «люмпен-интеллигенция», ибо весь советский истеблишмент совершенно сознательно объявлял и делал рок-музыкантов маргиналами. Они и рады были гордо нести свое аутсайдерство, ведь фраза БГ о «поколении дворников и сторожей» относится не только к ленинградскому року, но и ко всей субкультуре вообще!
А уж перенос на российскую почву культуры хиппи и панков, по очереди везде сопутствовавших рок-музыке, совершил самое настоящее санитарно-гигиеническое преступление перед всем советским обществом! Не согласны? А вы вспомните!
Впервые прогрессивная советская молодежь узрела длинные волосы, драные джинсы и разрисованные человеческие тела только на фотографиях из газет, журналов и на обложках дисков 70-х годов. Большинство из этих фото были исключительно дурного качества, порой переснятые несколько раз, поэтому наши «модные рок-мальчики» были просто не в курсе, что протертые джинсы на их героях аккуратно выстираны, волосы тщательно вымыты, а разрисованное яркими красками тело каждый вечер и каждое утро ходит под горячий душ…
Словом, благоухало наше рок-движение 70-х точно в такой же степени, как сибирский стройбат по дороге в субботнюю баню.
А еще тут и особенности русского языка, который в принципе не предназначен для эстрадных песен, а уж для рок-музыки в квадрате… Утверждаю сие с полной ответственностью, ибо много лет занимаюсь этим вопросом, да и сослаться мне есть на кого!
Андрей Макаревич:
– Мы с композитором Матецким, который тогда, собственно, и композитором-то еще не был, долго спорили и пришли к выводу, что истинный рок-н-ролл, то есть настоящий, «битловский», на русском языке делать просто невозможно. Отношение к смыслу в наших культурах сложилось совершенно разное. Исключения возможны, но только подтверждающие правила!
Наглядной иллюстрацией этой истине и сегодня служат герои телешоу «Голос». В большинстве случаев человек, блестяще показавший себя в исполнении западного хита, выглядит совершенно беспомощно и серо, исполняя материал на родном языке. Почему? Отвечаю.
Знаете ли вы, что по правилам литературного французского языка ударения ВО ВСЕХ словах стоят только на последнем слоге? Неудобно с точки зрения различных стихотворных размеров, правда? Так вот, для стихов, особенно песенных, во Франции в течение уже многих веков принят целый ряд филологических исключений: гласные могут добавляться, выбрасываться, ударение перебегать на другой слог, и все это воспринимается совершенно нормально! То есть язык сам себя модифицировал под поэтическую и вокальную культуру.
В английском же языке большинство слов – одно– и двухсложные, уложить их в любой стихотворный размер элементарно, рифма в нечетных строках столь редка, что относится к счастливым подаркам судьбы, да и вообще, почитайте текст хотя бы великой Child in Time группы Deep Purple, сколько вы там найдете рифм? Лично я полторы. Настоящую: «head-ricochet» и весьма сомнительную «time-line»… Но воспринимается это слушателями совершенно нормально, причем не по причине бескультурья, а по давней традиции! А вот наше русскоязычное сознание (если оно есть, конечно) до сих пор каждую строчку и каждую рифму в рок-песне меряет на аршин Пушкина или, на худой конец, Резника!
Вывод: к английской рок-балладе, французскому шансону или итальянской песне писать тексты может любой мало-мальски грамотный человек, чем, собственно, и заняты сами композиторы, а вот право слагать вирши на русском языке нужно заработать особым талантом, профессионализмом или хотя бы определенным уровнем знаний и культуры, иначе это воспринимается как живопись обезьяны.
Кстати, говоря о языке, неплохо бы вспомнить и о новом музыкальном племени, гордо именующем себя «рэперы». Знаете, что такое РЭП? Это аббревиатура! RAP: Rhythmic American Poetry – «ритмическая американская поэзия». Ну и за что Кадыров дал Тимати «Заслуженного»? За адаптацию творчества уличных бандитов из Южного Бронкса?
А уж сценические образы и поведение на сцене… мама дорогая! Внимание публики привлекалось любыми средствами! И брызгами пота на первые ряды, и разрисованными, как в мультяшке, рожами, и матерными названиями, и телодвижениями на уровне сексуально неудовлетворенного зомби…
Помню рассказ моего друга, композитора Мити Гинзбурга. Когда-то он был гитаристом в нашей группе «Город», а потом основал весьма популярное электронное трио «НРГ», но между этими событиями он пробовал пройти конкурс на замещение вакансии в джаз-рок-группе «Рондо».
Дмитрий Гинзбург:
– Я достал свой «фендер», подключил его, настроил и быстренько сыграл соло из их самой известной песни, а потом оттараканил что-то из Клэптона. «Звезды» молчали, а Литвин отхлебнул пива и произнес: «Покажи, как попсуешь? – Что я делаю?… – Попсуешь. Ну, как ты на сцене жопой трясешь?» После этого вопроса я молча зачехлил гитару и, не прощаясь, ушел.
В общем, вся Россия начала 80-х – что зрители, что музыканты! – изнемогала в ожидании кого-нибудь легкого, веселого, неглупого, аккуратно одетого, артистичного, грамотного, пластичного и при этом… настоящего!
И они появились!
«Ах, эта свадьба!»
Вот кто сегодня может связать имя Андрея Дежонова, киноактера и режиссера Национального театра Карелии с группой «Секрет»? Да почти никто… А ведь именно на его свадьбе (тогда его звали Андрей Анисимов) компания друзей-однокурсников по ЛГИТМиКу – Макса Леонидова, Коли Фоменко, Димы Рубина и Саши Калинина – немного выпили и… попросили ресторанный ансамбль уступить им инструменты. Николай Фоменко, правда, учился в другой группе, но общих друзей и знакомых было достаточно для его появления на этом торжестве.
