Мик Уолл - Когда титаны ступали по Земле: биография Led Zeppelin[When Giants Walked the Earth: A Biography of Led Zeppelin]
Он также подчеркнул, каким «обволакивающим» получился звук. Это правда. Как он сказал, группа особым образом «сотрясала воздух в комнате» во время тех сессий, что совершенно очевидно на записях. Например, «средняя часть ‘Whole Lotta Love’, которая показывает, какой могла бы стать психоделия, если бы они добрались сюда. Вот что это такое. И она также очень гармонична. Мы всегда играли вместе, что было существенной частью всего этого: акустика комнаты и то, как дрожат вещи. Это было действительно важно».
Не то чтобы у Пейджа или у остальных участников группы было время расслабиться и оценить масштаб того, что они только что сделали. Они были еще на середине года, который станет самым напряженным в их жизнях, а полет Zeppelin только что начался.
7
Щелкая хлыстом
В Atlantic хотели, чтобы второй альбом Zeppelin вышел в Америке к лету, и были раздосадованы, когда Джимми Пейдж настоял на его более тщательной проработке, отложившей релиз до осени. Но к тому времени, когда Led Zeppelin II был наконец выпущен 22 октября 1969 года, группа уже сильно продвинулась на пути к тому, чтобы стать величайшей в мире.
Можно сказать, что рок–стиль семидесятых появился тремя месяцами ранее их наступления, с выходом Led Zeppelin II. В Америке было предзаказано более 500 000 копий альбома, и на второй неделе после выхода он вошел в Top‑40, заняв 25 строчку. Двумя неделями позже он был на втором месте. Еще до конца года он стал самым продаваемым альбомом в Америке, не только потеснив с первого места последний альбом The Beatles Abbey Road, но и не давая прорваться на вершину альбому The Stones Let It Bleed. Эти альбомы вместе с Bridge Over Troubled Water Саймона и Гарфанкела стали теми тремя, которые подвели итог эпохе. Led Zeppelin II тоже был эпохален, но не по тем же самым причинам. Второй альбом Zeppelin был началом совершенно новой эры. После релиза в Британии, состоявшегося на десять дней позже, история повторилась: он появился в чарте 8 ноября, и с тех пор непрерывно присутствовал там 138 недель, наконец достигнув верхней строчки в феврале 1970 года. За шесть месяцев по всему миру было продано почти пять миллионов копий. И это во времена, когда и десятая часть этого считалась огромным успехом для большинства первоклассных артистов.
Релиз состоялся через неделю после начала их четвертого американского тура, стартовавшего с серии ошеломляющих концертов в нью–йоркском Карнеги–холле (это были первые рок–концерты, состоявшиеся там с момента изгнания The Stones хозяевами площадки после буйного представления пятью годами ранее), и было очевидно, что наступил новый порядок, а с ним открылась и совершенно новая глава для четверых участников Zeppelin. «Вся наша жизнь изменилась, особенно для меня и Бонзо, — впоследствии рассказал мне Плант. — Эта перемена была так неожиданна, что мы были не совсем уверены, как с ней справиться. Бонзо все еще жил в муниципальной квартире в Дадли, а около лифта оставлял свой роллс–ройс. Однажды кто–то поцарапал его ключом, и он не мог понять, почему. Это похоже на ту сцену в фильме «Обязательства», когда парень пытается завести в лифт лошадь. Кое–где в Черной стране было так же, да и до сих пор все так».
Крис Уэлч, который был в Карнеги–холле, помнит «всех музыкантов, оказавшихся в то время в городе, во время концерта они стояли у края сцены. Я помню и публику. Тогда я видел нью–йоркскую аудиторию впервые, и не мог поверить, насколько она была дикой и шумной. Они буквально обезумели, когда появилась группа». Как таковой вечеринки после концерта не было, «просто много выпивки в отеле». Хотя ближе к рассвету кто–то из группы все же послал пару проституток с хлыстами в его номер. «Следующим утром за завтраком они давились от смеха, ожидая моей реакции. Но я просто отослал их обратно. На самом деле я был слегка шокирован».
Рецензии на Led Zeppelin II были, в основном, позитивными. В Британии Time Out хвалил альбом за то, что он «куда более свободный, чем первый», добавляя, что его «в любом случае стоит купить за страдающий голос Планта и гитару Пейджа, которая временами звучит так же волнующе, как визг тормозов машины перед столкновением». Disk & Music Echo заметил: «Сложно записать сценическое возбуждение на пластинку, но Led Zeppelin II очень близок к этому». Даже Rolling Stone одобрил альбом — по крайней мере, внешне, — назвав его «чертовым тяжеловесом среди альбомов!» Тем не менее, вскоре снова стало ясно, что Джону Мендельсону с трудом удается сохранять невозмутимый вид. «Кто может отрицать, что Джимми Пейдж — абсолютный мировой лидер среди тяжелых белых блюзовых гитаристов ростом между 162 и 183 см???» — саркастически спрашивал он. Многозначительно добавляя, что он слушал альбом «под забористой вьетнамской травой… мескалином, старым ромиларом, новокаином и молотым фьюжном, и он был таким же невероятным, как и ранее». Далее следовал смертельный удар: «Должен признать, что трезвым я его еще не слушал — не думаю, что это лучший способ наслаждаться столь тяжелой группой». В конечном счете, идея оставалась все той же: спустя два года после того как The Beatles блаженно спели о том, что нужна только любовь, появились плотские Zeppelin, угрожающие отдать каждый дюйм своей любви каждому, кто подойдет к ним достаточно близко. Контраст не мог быть более явным. В то время как The Beatles обращались к нам откуда–то с высоты безоблачного голубого неба, Led Zeppelin звучали голосами копошащихся в мрачной суматохе внизу, черные клетки шахматной доски против белых клеток The Beatles.
К счастью для группы, энтузиазм их фанатов оставался невосприимчивым к таким карикатурным характеристикам. Стихийная до мозга костей, музыка с Led Zeppelin II слабо поддавалась анализу, настолько же восхитительно невосприимчивая к критике, насколько и раскат грома в грозовую ночь. В интервью прямо перед выходом альбома Джимми похвастался: «Есть тенденция возвращения к некоторым ранним рок–н–ролльным песням, теперь практически как реакция на тяжелую, интеллектуальную и аналитическую форму, которую приобретает рок. Мне это очень понятно — мы играем их, когда появляется настроение. Это идеальный баланс — такой простой. В песнях вроде ‘I’ve Got A Woman’ невозможно найти ничего иного, кроме того, что там есть. Некоторая музыка просто стала несколько сложновата для публики».
Любовно названный фанатами Коричневым Бомбардировщиком за свою обложку в сепии, по сути это был конверт альбома Led Zeppelin, силуэт изображения с которого был высветлен в желтый цвет. У британского дизайнера Дэвида Джунипера было всего несколько дней, чтобы набросать идею для него. Ему ничего не дали для работы, просто сказали представить что–нибудь «интересное», и ему пришла в голову мысль видоизменить старую фотографию дивизии Яста Военно–воздушных сил Германии, которая управляла дирижаблями, бомбившими Британию во время Первой мировой войны. Вручную подкрасив фотографию, он грубо вырезал лица четверых участников группы из уже широко использовавшихся промо–снимков и приклеил их на лица четырех пилотов Яста. Пейдж предложил Джуниперу также вырезать лица Гранта, Коула и Слепого Вилли Джонсона и приклеить их на лица четверых из оставшихся пилотов вместе со снимком светловолосой актрисы Глинис Джонс, которая играла маму детей в фильме «Мэри Поппинс». С тех пор считалось, что Пейдж таким образом подшутил над инженером Глином Джонсом, который не принимал участие в работе над альбомом, в отличие от его младшего брата Энди. Другие думают, что, возможно, это было связано с предположением, что в оригинальных книгах П. Трэверс о Мэри Поппинс фантазия смешивается с магическими событиями реальной жизни, такими, например, как оживающие неодушевленные предметы. Ни одно из предположений, однако, само по себе не кажется подходящим. Гораздо более загадочно теперь то, что на крупных снимках для обложки, предоставленных для этой книги Джунипером, назвавшим каждого поименно, ни один из них не похож на тех, кто там предполагался, — определенно, не Коул или Грант, а Слепой Вилли Джонсон теперь был опознан дизайнером как Майлс Дэвис, хотя и на него это лицо тоже не похоже.
Словно чтобы подчеркнуть возрастающее чувство собственного достоинства группы, на внутренней части оригинального складного конверта — «целиком моя идея», как теперь говорит Джунипер, — был изображен подсвеченный золотой дирижабль, парящий над древней конструкцией, подобной акрополю, под которой находились четыре похожих на гробы колонны, на каждой из которых было написано имя участника группы. Опять–таки глубокое значение этого никогда не было установлено, хотя мотивы Вознесения кажутся ясными — идея, что объединение науки и религии — это следующий эволюционный шаг былого «естественного» человеческого состояния к бессмертию и загробной жизни, пирамида, увенчанная солнцем (смотри масонское клеймо на американской долларовой банкноте). Не то чтобы наиболее горячие сторонники альбома обязательно поняли все это, внутренняя часть конверта рассматривалась, главным образом, как переносной поднос, на котором можно было сворачивать косяки. Остальное были просто симпатичные рисунки, дружище…
