Евгения Либабова - «Король и Шут»: ангелы панка
КНЯЗЬ: Когда в юности я нашел единомышленника в лице Горшка, я понял, что с таким другом можно свернуть горы. Потому что в одиночку ты можешь справляться с какими-то жизненными ситуациями, можешь быть заносчив, тебя может уносить в одну, другую, третью сторону… Но когда ты постоянно общаешься с единомышленником, понимаешь, что ваши совместные усилия не должны ничему навредить — ведь вкладываются оба! Но в чем отличительная черта Горшка? Он узконаправлен, поэтому не дает возможности ни себе, ни коллективу выходить за определенные границы нашего творчества. Я пытался раздвинуть рамки, когда делал «Акустический альбом». Но это, может быть, немножко подпортило репутацию Горшка. Некоторые люди, которые верили в брутальность «Короля и Шута», могли разочароваться… По крайней мере, тот же Сид из «Тараканов» сказал Горшку: «Ну что, Горшок, тебя развели, переубедили?» После этого Горшок начал всячески отрицать свою причастность к этой пластинке. То есть: «Эксперимент, ерунда, сопли, Андрюхин альбом». Хотя «Акустический» принес группе неплохой успех. Как раз на этой почве у нас и произошло расхождение во взглядах, и тянулось лет семь-восемь… Пока не установили четкий компромисс. «Король и Шут» — это группа хитов, в репертуар должно входить только лучшее.
А все, что хочешь сказать от себя, — просто делай сольный альбом. И не парься.
Князев давно хотел делать сольный альбом. Поскольку накопилось много песен, которые не подходят под формат группы — при этом оставаясь все теми же сказочными сюжетами. Которыми никто в «Шутах» заниматься не будет. Которые не будут заводить толпу. Но которые все равно есть. Ссориться — зачем? Объяснять, что эта песня очень хорошая, очень нравится и очень любимая, — бессмысленно. Конфликты уже и так были. Зачем все усложнять еще больше. И единственный выход на тот момент и был выход сольника. Князеву хотелось собственной независимости, он хотел всем дать понять, что он — индивидуальная творческая единица, и если захочет — может все сделать сам.
КНЯЗЬ: Я сделал сольник, и не парюсь. Мне стало спокойнее. На тот период я построил такую политику: не хотите — не играйте. Понятно, что я в выпуске сольника был заинтересован больше всех. А все хотят играть то, что всем нравится, и понятно, что хитовые песни. Мы же коллектив. Это важный момент. Я тоже раньше гнул свою линию, а к понятию «коллектив» нужно приходить. Коллектив — это все же согласованность. Но спорить нужно. Отстаивать свою точку зрения. Альтернатива всему — выпускать сольно.
Вот как бывает — пожалуй, только с началом работы над сольником понятие «коллектив» приобрело особую важность. В общем, разница ощутимая. Сольник Князя — это скорее шансонно-балладная лирика. Никаких следов панк-рока — Князь всегда больше тяготел к лирике. Впрочем, это мы уже проходили на примере «Акустического альбома».
Когда пришло время записывать сольник, Князев столкнулся с удивительной, на первый взгляд, проблемой. Он просто мало представлял, как это будет происходить. Потому что у него было мало знакомых музыкантов. И это при том, что к тому времени группа просуществовала уже почти пятнадцать лет! Но всему есть свои объяснения. Где, как правило, знакомятся музыканты? На сборных концертах и фестивалях. В Москве, как правило, все музыканты (речь вовсе не о «Короле и Шуте» конкретно, а о музыкантах в целом) приезжают, отыгрывают свои сеты — и уезжают. Работа есть работа. В Питере — тусуются. Но в Питере и музыкантов куда меньше, чем на московских фестивалях. Да и потом Князев — при всем своем звездном статусе — человек стеснительный, и знакомиться первым ни с кем не пойдет. Так что, кто есть — тот есть. Поэтому когда решено было делать «Любовь негодяя», Князев сразу заручился поддержкой своих друзей — коллег по коллективу — звукорежиссера Паши Сажинова и Ренегата. Ренегат помогал общаться с музыкантами, поскольку много кого знал, понимал, что именно нужно Князю, и объяснял, что и как нужно продвигать. Вся музыка Князева забита в компьютер, и в определенный момент он просто заливает ее на болванки, после раздавая нужным людям. Так проще — они понимают, что хочет Андрей, видят целую песню и моделируют свой инструмент с профессиональной точки зрения. Привлечение музыкантов извне было неизбежно: «аквариумцы» Олег Шар (перкуссия) и Владимир Кудрявцев (бас-гитара, контрабас, акустический бас); аккордеонист Сергей Янсон из «Хоронько-оркестр»; Сергей «Чиж» Чиграков, сыгравший партию фортепьяно в песне «Карл»; скрипач Дмитрий «Casper» Ришко, женский вокал на альбоме принадлежит Юле Худяковой. За все это — отдельное спасибо Паше Сажинову, разбирающемуся в музыкантах и советовавших, кого лучше приглашать. Поскольку Паша отлично знал князевский материал, это было нетрудно. Но обо всех — по порядку. Басиста Владимира Кудрявцева посоветовали как человека, который сыграет именно то, что нужно Князеву. До Кудрявцева на альбоме начал записываться другой басист — Дима Оганян из «Кукрыниксов». Отлично играл и восхитительно придумывал. Но у него начались внутренние сложности — и он был вынужден покинуть проект. Тогда-то и возник Кудрявцев. Хотя основополагающая басовая партия была уже проложена, придумывали всякие прикольные ходы. Как и в «Акустическом альбоме», так и в «Любви негодяя» Князь не мог обойтись без скрипки. Журналист, пиар-менеджер питерского клуба «Манхэттен» и дружественный всей питерской рок-тусовке человек Лена Вишня однажды уже предлагала Князю в качестве скрипача «Короля и Шута» перспективного, рвущегося в бой Диму «Casper» Ришко из группы Dominia. Тогда группа еще не задумывалась о возвращении в группу скрипки — поскольку полным ходом шла работа над тяжелым альбомом «Бунт на корабле». Но в работе над «Любовью негодяя» скрипка была неизбежна.
КНЯЗЬ: Я пришел в клуб «Арктика» на день рождения магазина «Castle Rock». На сцене выступала группа Dominia. Металлисты. Я смотрю — на край сцены вышел Паганини. Ножку вперед поставил. И начал на скрипочке наяривать. Реально Паганини, так выкладывается. Весь в инструменте находится. Просто мега.
Никакой статичности на сцене. Тем не менее Каспер оказался вполне себе вменяемым человеком, да еще и заинтересовался предложением Князя. Работать с ним — легко и приятно. Да это и не важно. Главное, что он понимает, что нужно играть, — и может предложить свое. А после и вовсе заинтересовался в участии в группе «Король и Шут». На тот момент, конечно, Князев еще ничего не мог ему пообещать. Но ведь хотелось какой-то утонченности в группе… Наверное, просто пришла пора возвращать в группу скрипку. С дополнительными красками, дополнительной мелодикой. Буквально через какое-то время Каспера пригласили в группу. И они вновь зазвучали так, как было когда-то давно, при Маше. До сих пор, когда Каспер выходит на сцену в черных очках, он отчаянно напоминает Джона Кейла времен Velvet Underground.
Каспер играет с «Шутами» на всех крупных концертах и фестивалях, поскольку на показательных и важных мероприятиях он необходим. Однако в туры по стране ездит редко — концерты, как правило, происходят на площадках типа дворцов культуры или цирка, с небольшой сценой, где и так трудно развернуться. А поскольку играет он не во всех песнях — группа приняла решение сделать его сессионным музыкантом.
В записи сольника Князева принял участие и Сергей «Чиж» Чиграков.
СЕРГЕЙ ЧИГРАКОВ: Андрюха позвонил, позвал — и я пошел. Я вообще очень редко отказываюсь от такого рода предложений. Это всегда интересно. И потом, это вызывает какую-то гордость — что ни кого-нибудь, но именно меня пригласили. То есть люди заинтересованы в том, чтобы сыграл именно я — а не Вася Пупкин. Я пришел, отработал и ушел. Даже не помню, выпивали ли… Думаю, выпивали.
В какой-то момент Князев понял, что нужен еще и аккордеонист. Хотелось ему народного фольклора. Хотелось — получите. Андрею порекомендовали обратиться к Сергею Янсону из «Хоронько-оркестр». И аккордеон на месте, и песни хорошие получились — но теперь Андрей думает, что едва ли будет когда-то еще использовать аккордеон. Оказалось — не его инструмент. Что-то деревенское в нем есть. Впрочем, деревенское — едва ли. Просто стилистическое несовпадение своеобычной балладной музыки Князева и мелодичности аккордеона. А потому оставим аккордеон «Хоронько-оркестру» и Billy's Band.
Самая большая проблема возникла с женским вокалом. Что именно должно быть — не мог понять и сам Князев. Кантри-фолковый вокал Марины Капуро в «Любови негодяя» не подходит стилистически. Значит, надо искать кого-то другого. Алена, жена Андрея, много лет любит песни Светланы Сургановой. Она-то и предложила Князеву попросить Сурганову исполнить женскую партию в «Любви негодяя». Естественно, привлечение известных имен к альбому стало бы только в плюс. Хотя понятно было, что Сурганова поет свою поэзию, и она — не просто голос, а скорее то, что на Западе принято называть singer/songwriter (отчего-то российская версия этого статуса — «поэт-песенник» — сразу отсылает к бардам, а потому очень не люблю ее использовать). А тут еще и песни о доминации мужчины над женщиной… Какая уж тут Сурганова. Но тем не менее Князев решился на звонок. В ту пору директором Светы работала Диана Аветисян. Князь встретился с ней и передал демо с двумя песнями, где необходим женский вокал. Фантастичность ситуации заключалась в том, что на отданной демке женскую партию исполнял сам Андрей. В общем, послушав песни, Света передала через Диану ответ, что они от души посмеялись, и советуют исполнять на пластинке так, как есть. Ну и еще, что, ввиду плотного гастрольного графика и сотрудничества с рекорд-лейблом, участие Сургановой невозможно. Это было достаточно предсказуемо — но все же, почему бы и не попробовать.
