Виталий Вульф - Величайшие звезды Голливуда Мэрилин Монро и Одри Хепберн
Обидевшись, Одри начала отыгрываться на режиссере: раньше она всегда полностью доверялась режиссеру, справедливо полагая, что он лучше знает, что ему надо, но тут она стала демонстративно капризничать. Ей не нравился грим Элизы в первых сценах — она уверяла, что он уродует ее лицо; она категорически отказывалась пачкать руки и чуть не плакала, когда ей рисовали грязь под ногтями. Съемочный процесс сильно нервировал ее, и она требовала, чтобы на площадке не было никого из посторонних, даже во время репетиций, а в ее бунгало вход был закрыт всем, включая ее собственного мужа. К тому же они с Рексом Харрисоном, исполнителем роли профессора Хиггинса, постоянно конфликтовали на площадке: он, английский актер высшей пробы, был искренне уверен в том, что именно он звезда этого фильма, и делал все так, как считал нужным, вне зависимости от того, что по этому поводу думали другие. Так, например, он отказался заранее записывать свои музыкальные номера, объясняя, что привык их проигрывать, так что студии пришлось писать его исполнение прямо на площадке, прицепив на актера беспроводной микрофон — первый в киноиндустрии. К тому же в погоне за совершенством он требовал многочисленных дублей, чем нервировал Одри. Он даже отказался подавать ей реплики, когда снимали ее крупные планы.
Во время съемок она подружилась с Сесилом Битоном, главным художником картины. Он создал не только интерьеры, но и множество прекрасных туалетов, в которых выступали многочисленные статисты. Одри, героине которой досталась всего пара роскошных туалетов, с завистью ходила мимо вешалок с роскошными платьями, многие из которых появляются в кадре всего на несколько секунд. В конце концов Битон сделал серию фотографий Одри в нарядах из фильма — эта подборка признана одной из лучших в ее жизни. Получив фотографии, она немедленно отправила Битону благодарственное письмо: «Все время, как я себя помню, я хотела быть красивой. Глядя на эти фотоснимки вчера вечером, я поняла, что пусть ненадолго, но я стала действительно красивой — и только благодаря Вам».
Хотя критики и пожурили Одри за некоторую топорность ее героини в первой части — все-таки роль нищей бродяжки была не совсем в ее стиле, — они тем не менее хвалили и ее, и всю картину. В итоге фильм «Моя прекрасная леди» получил 12 номинаций на «Оскар» — номинировались все… кроме Одри Хепберн. Киноакадемия не смогла простить ей, что она обошла Эндрюс.
Кстати, Джулия Эндрюс как раз в том году получила «Оскар» за роль в фильме «Мери Поппинс». А Одри была приглашена вручить «Оскар» за лучшую мужскую роль, который достался Рексу Харрисону.
Однофамилица Одри, Кэтрин Хепберн, к этому моменту восемь раз выдвигавшаяся на «Оскара» (и получившая его всего один раз), прислала ей утешительную телеграмму: «Не печалься. Когда-нибудь ты получишь второго за роль, которая не стоит того». К сожалению, Кэтрин ошибалась: после «Римских каникул» Одри Хепберн номинировалась трижды (последнюю номинацию она получила за исполнение роли слепой женщины в триллере «Подожди до темноты»), но премии так и не получила. Зато сама Кэтрин выиграла еще три статуэтки, став самой «оскароносной» актрисой в истории кино.
Хотя Одри получила за фильм огромный по тем временам гонорар — один миллион долларов, — он слишком многого ей стоил, чтобы можно было просто оставить его в прошлом. Их отношения с мужем разладились — он по-прежнему носился с кучей идей и проектов, мечтая то поставить фильм о Наполеоне и Жозефине (с собой и Одри в заглавных ролях), то экранизировать «Питера Пэна», но она уже и не чувствовала интереса к ним, и не имела сил участвовать в них просто ради их семьи. Ей была необходима передышка, был нужен собственный — полностью собственный — дом, и гонорар за фильм наконец позволил ей осуществить ее давнюю мечту: она купила дом с огромным садом в швейцарской деревушке Толошеназ-сюр-Морж под Лозанной. Усадьбу Одри назвала La Paisible — «Мирная обитель». Первым делом она собственноручно посадила перед домом множество белых — другие Одри не любила — цветов, оборудовала детскую площадку для Шона и расставила мебель, которую годами возила по гостиницам всего мира. Она была счастлива — но Мел не был готов разделить ее радость. Деревушка в Швейцарии казалась ему краем света, а его тянуло туда, где много людей, постоянные встречи и все время что-то происходит. Раньше Одри была готова приносить себя в жертву его темпераменту, но теперь она поняла, что очень устала от этого… Однако сил порвать с мужем у нее не было.
Будучи не в силах обновить собственную жизнь, она обновила себя, и в этом ей с удовольствием помог ее старый друг Уильям Уайлер. В их следующем фильме «Как украсть миллион» — искрометной криминально-романтической комедии — Одри появилась в новом образе, созданном верным Живанши: новая стрижка, короткая юбка, костюм «в елочку», шляпа-шлем в виде белого шара и огромные выпуклые солнечные очки, которые после выхода фильма на экран красовались на каждом втором носу, включая знаменитый нос Софи Лорен, подруги и соседки Одри по Швейцарии. А ее партнер Питер О’Тул был моложе ее на три года — Одри рядом с ним чувствовала себя юной девочкой. Вспоминают, что сцену, с которой начали работу над фильмом — герои прячутся в тесной кладовой, — снимали несколько дней: Одри и Питер все время хихикали, портя дубль за дублем. Журналисты немедленно раздули сплетни о романе двух актеров, однако те с усмешкой традиционно отвечали, что «они лишь друзья».
Публика приняла фильм с восторгом — в нем они нашли новый образ Одри, но сама она была, как и прежде, очаровательная, искрящаяся весельем и молодостью. Рецензенты, впрочем, были неоднозначного мнения о фильме: кто-то ругал его за обилие штампов, кто-то хвалил за искренность и юмор. Показательна рецензия The Times, которая писала, что «в фильме, который полон безудержного веселья и безрассудного духа приключений, все происходит согласно давно установленным правилам с первого случайного столкновения до финального нетерпеливого поцелуя». Кстати, в мире до сих пор происходят попытки ограбления, проведенные по сценарию из этого фильма, — правда, все они заканчивались неудачей. Возможно, потому, что в них не принимала участие Одри Хепберн.
Едва закончились съемки, как Одри почувствовала, что снова беременна. Она была на седьмом небе от счастья, но и эта беременность закончилась выкидышем. Одри была раздавлена: она так надеялась, что второй ребенок укрепит ее расшатавшийся брак… Лучшим способом пережить горе, какой она знала, была работа — и Одри снова вернулась на съемочную площадку.
Ее верный и любимый режиссер Стенли Донен начинал работу над фильмом «Двое на дороге» — весьма необычным для тогдашнего кино. Банальная на первый взгляд история жизни семейной пары в сценарии Фредерика Рафаэля представала жизненной рекой, на которую можно оглянуться, но по которой нельзя проплыть против течения. Идея пришла ему во время путешествия: «Как странно было бы, подумал я, „нагнать самих себя“ — проехать по дороге мимо нас самих таких, какими мы были когда-то, оглянуться и попробовать понять, как те люди, которыми мы были тогда, могли превратиться в нас нынешних. Не успела эта мысль прийти мне в голову, как я сказал себе: „Эге, да это же сценарий фильма!“» Несколько эпизодов, происходящих с супругами в разное время в одном и том же месте, охватывают двадцать лет жизни, — и Одри с блеском справилась с непростой задачей показать на экране свою героиню изменяющейся и внешне, и внутренне.
Музыку для фильма написал Генри Манчини — ранее он уже работал с Одри на картинах «Завтрак у Тиффани» и «Шарада». И теперь, едва подписав контракт, Одри отправила ему телеграмму: «Дорогой Хэнк, пожалуйста, не напишете ли вы музыку для „Двое на дороге“ — картины Стенли Донена, где я снимаюсь с Альбертом Финни? Это лучший сценарий, который у меня когда-либо был, удивительно нежный, веселый и романтичный. Не могу представить, чтобы музыку писал кто-нибудь, кроме вас». Конечно, Манчини согласился. Песню «Двое на дороге» он потом всегда называл своей любимой.
Зато ее старейший друг, Юбер Живанши, в этой картине не участвовал. После долгих споров ей пришлось отказаться от его услуг, поскольку, по словам режиссера, его герои не принадлежали к тем слоям общества, что запросто могут позволить себе путешествовать в нарядах от кутюр. Прежние рафинированно-элегантные платья заменили платье-рубашка из металлических дисков от Пако Рабанна и купленные в обычном универмаге трикотажные блузы, пластиковая кепка и черный комбинезон. Как писал один известный журнал мод, «Одри Хепберн в фильме „Двое на дороге“ — урок всем тем девицам, которые считают, что, когда вы перешагнули тридцатилетний барьер, вам больше ничего не остается, как подобрать волосы и повязать платок пониже. Одри доказывает, что это не так».
