Бенито Мерлино - Феллини
16 марта 1959 года на киностудии «Чинечитта» начались съемки «Сладкой жизни». Анита Экберг в широкополой шляпе взбирается по крутой лестнице на купол собора Святого Петра. За ней по пятам — запыхавшийся Марчелло Мастроянни. Купол собора воссоздан в четырнадцатом павильоне. Феллини увлечен игрой Мастроянни. У них сложились отличные отношения, они понимают друг друга с полуслова, актер полностью подчиняется режиссеру, принимает все его замечания. Федерико очень доволен своим выбором. А Аниту Экберг он нежно называет Анитона (супер-Анита). В интервью Джованни Граццини он сказал: «Я утверждаю, что Экберг, помимо всех ее достоинств, фосфоресцирующая». Ее восхитительная нордическая красота и вероломная сексуальность привлекали во время съемок у фонтана Треви толпы римлян, покоренных ею. Феллини всегда был очарован красавицами с севера. Грета Гарбо с царственно строгим и торжественным лицом в фильме Пабста «Безрадостные улицы» внушала ему благоговение. Анита буквально околдовала. Сияющая блондинка с нежнейшей кожей молочного цвета, она была загадочной, словно Млечный Путь.
Съемки на улице Венето оказались необычайно сложными, настолько, что было невозможно работать по вечерам на террасах кафе. Тогда Федерико решил сконструировать с помощью Джерарди копию участка знаменитого проспекта с «Кафе де Пари» в пятом павильоне, причем декорации оказались настолько удачными, что нравились ему больше, чем оригинал. С этого момента он решил и дальше снимать не на улице, а в декорациях. Пятая студия стала его основной съемочной площадкой, его вторым домом, «студией Феллини», как будут говорить отныне в Риме. В середине августа 1959 года, после того как сняли сцену вечеринки с оргией в студии «Чинечитты», а финальную сцену — на пляже Фреджены, фильм был завершен.
Съемки продолжались пять месяцев. Отелло Мартелли отвечал за освещение. Сын Чезаре Заваттини, Артуро, стоял за камерой. Они сняли фантастические кадры, используя специальный формат, который усиливал впечатление от фресок, что делало изображение исключительным. Теперь за монтаж взялся Лео Катоццо: он должен был обработать двадцать километров пленки. Осенью была готова первая копия, продолжительность фильма — три часа двадцать минут. Это слишком много. К большому сожалению всей команды, удалось сократить фильм до трех часов. Теперь Федерико занялся озвучиванием, причем не только ролей иностранных актеров, которых дублировали, но и итальянских. Осталось синхронизировать фильм с голосами дубляжа и замечательной музыкой Нино Рота, записанной под руководством дирижера Франко Феррара.
3 февраля 1960 года состоялась премьера фильма в кинотеатре «Фиамма». Ее сопровождали редкие аплодисменты и немало свиста. Феллини упрекали в том, что фильм слишком длинный, скучный, непристойный. Разгорался скандал. Оба продюсера, Анджело Риццоли и Джузеппе Амато, а также кинопрокатчик, ответственный за распространение фильма, ожидали худшего. Фильм, стоивший очень дорого, теперь рисковал вызвать гнев цензуры и, возможно, даже судебное преследование. Спустя два дня в Милане была организована приватная демонстрация фильма у Риццоли для его друзей, но и там он был встречен довольно холодно. Миланцы сочли фильм «слишком римским» с его вечеринками и ночными клубами, с его папарацци, преследующими знаменитостей, словно жертву. Этот Рим, где сосуществуют святое и мирское, где царит фривольность и где не знают, чего хотят, был непонятен деловым миланцам. С первых кадров фильма в кинотеатрах Милана раздавался свист и даже слышались выкрики: «Позор! Довольно!» Мастроянни считали коммунистом и бездельником. Но, несмотря на это, зрители брали штурмом кинотеатр «Капитол», толпа даже разбила витрину в стремлении увидеть фильм, пока его не запретили.
В католических кругах «Сладкая жизнь» становится «отвратительной жизнью». Католическая церковь не рекомендует этот фильм ни взрослым, ни детям, считая, что в нем нет ни морали, ни надежды, ни раскаяния. Центр католической кинематографии запретил его. Отец Делла Торре, директор газеты Ватикана «Римский обозреватель» («L’Osservatore romano»), не видевший фильма, заявил: «Не нужно смотреть гадости, чтобы их осудить». Феллини потрясен. Он верил, что как истинный католик создал фильм, обличающий зло и лжехристиан, не колеблясь использующих лжечудеса для одурачивания людей! Кардинал Зири, посмотревший фильм в приватной обстановке, не высказал отрицательного мнения, но после того, как он подвергся жесткой критике за свою позицию в отношении «Ночей Кабирии», больше не хотел вмешиваться. Отчаявшийся Федерико снова обращается к своему другу падре Арпа, чтобы добиться аудиенции у архиепископа Милана, кардинала Джованни Баттиста Монтини (будущего папы Павла VI). Падре Арпа его сопровождал. Но после того как они прождали два с половиной часа, кардинал сообщил через секретаря, что отменяет аудиенцию. На этот раз падре Арпа действительно не может ничего сделать. И сверх того, на него обрушился гнев Верховной конгрегации святого Офиса, сделавшей ему выговор.
17 февраля 1960 года литературный кружок Чарли Чаплина в Риме организует дебаты по фильму. На следующий день в левой газете «Паэзе сера» появился отчет о событии: «Толпа, насчитывающая примерно две тысячи человек, заполнила зал, коридоры и лестницу галереи… Многие зрители не смогли попасть в зал; вмешалась полиция, чтобы сдерживать толпу и навести порядок, хотя и не смогла предотвратить нескольких инцидентов». В тот же день помощник госсекретаря по туризму и культуре, христианский демократ Доменико Магри, поддержал запрос парламентариев, пожелавших запретить фильм. Пьер Паоло Пазолини подлил масла в огонь, заявив в ходе дебатов, что «Сладкая жизнь» — это фильм «католический, отличающийся красотой часто потрясающей, часто ужасающей, часто ангельской», и обвинил газету «Римский обозреватель» в том, что она не разглядела его революционности. Он возмущен также еженедельником «Репортер», где работал кинокритиком, и ушел из него, хлопнув дверью из-за расхождения во взглядах на фильм. Огорченный его поведением, Эннио Флайяно говорил, что создается впечатление, «будто фильм сделан Пазолини». Но именно благодаря активной позиции Пазолини итальянские левые стали наконец тоже защищать фильм и его создателя. О фильме спорят все: журналисты, политики, публика, религиозные круги. А Федерико заставляет себя держаться в стороне от полемики.
Феллини рассказал две истории, иллюстрирующие исключительную враждебность, с которой был встречен фильм. Однажды маленькая старая женщина, вся в черном, в соломенной шляпке с лентой, вышла из черного «мерседеса» и пересекла площадь Испании, чтобы схватить Феллини за галстук и злобно прокричать ему в лицо: «Лучше привязать камень на шею и утопиться в море, чем вызывать негодование людей!» В другой раз Федерико был в Падуе и увидел огромный плакат в черной рамке, на котором было написано: «Помолимся за спасение души Федерико Феллини, публичного грешника».
В мае мнение жюри XIII Каннского кинофестиваля под председательством Жоржа Сименона разделилось между двумя итальянскими фильмами: «Сладкая жизнь» и «Приключение» Микеланджело Антониони. Сам Сименон был, бесспорно, за «Сладкую жизнь», но его озадачило постоянное давление Робера Фабр-Лебре, находящегося, в свою очередь, под влиянием представителя министерства иностранных дел, заявившего, что в силу дипломатических соображений необходимо вручить главный приз фильму США. В конце концов благодаря голосу Генри Миллера, поддержавшего Сименона, «Золотая пальмовая ветвь» была присуждена «Сладкой жизни».
«…когда я прочел список удостоенных награды на закрытии фестиваля, я громко свистнул, в то время как только некоторые аплодировали, причем казалось, что они стыдятся быть исключением. А ведь еще в полдень того же дня я обедал с иностранными продюсерами. Они, тогда еще не знавшие результатов решения жюри, уверенно заявляли, что ни один не купил бы международные права на фильм за пятьдесят тысяч долларов».
Далее последовали награды по всему миру, в том числе «Оскар» в Голливуде за черно-белые костюмы Пьеро Джерарди и три «Серебряные ленты» в Венеции за лучший сценарий, лучшую главную мужскую роль (Марчелло Мастроянни) и лучшие декорации (Пьеро Джерарди). В то же время в некоторых странах фильм появился на экранах не сразу. В частности, в Испании он был показан только в июне 1981 года, спустя двадцать лет. Наконец, тридцать четыре года спустя после выхода фильма в Италии в римской газете «Мессаджеро» от 14 января 1994 года появилась статья Констанцо Константини, реабилитирующая фильм в глазах католиков.
Фильм имел небывалый коммерческий успех и принес миллионы долларов прибыли.
«ЧИНЕЧИТТА» КРУПНЫМ ПЛАНОМ
В 1960 году, в год выпуска «Сладкой жизни», Федерико Феллини исполнилось сорок лет. Повзрослев, худой высокий парень с взлохмаченной шевелюрой приобрел благообразный вид, пополнел, но остался таким же жизнерадостным, мечтательным, застенчивым, естественным и непосредственным. Как говорил его друг, издатель и кинокритик Жильбер Салакас, «он предпочитал приятно провести время с друзьями за стаканом простой воды на террасе кафе всем люксам Лидо, Круазетт и других мест».
