И. Кравченко - Рейксмузеум Амстердам
В работах Стена нет морализаторства, он просто показывает одну непривлекательную сторону жизни, предлагая зрителю самому делать выводы.
Габриел Метсю (1629–1667) Больной ребенок. Около 1663–1664. Холст, масло. 32,2x27,2Художник из Лейдена Габриел Метсю жил и в Амстердаме. В зрелые годы он работал в бытовом жанре, особенностью его произведений является умение увидеть в малом поэзию. Как и другие лейденские мастера, Метсю привносил в свои картины второй, символико-аллегорический план. Но в отличие, например, от Яна Стена, не углублял его, стремясь, прежде всего, как другой земляк, Герард Терборх, к тончайшему реализму. Все это хорошо видно в данном холсте живописца, изобразившего больного ребенка и его мать.
Бледное и худое дитя расслабленно лежит на коленях женщины, которая, заботливо смотря на него, держит своей сильной рукой его слабую ручку. На тумбочке стоит глиняная кружка с ложкой, на стене висят карта и гравюра с изображением Распятия: напоминание о жертве Христовой выявляет лежащую в основе картины добродетель — любовь к ближнему. Живописный язык, которым об этих высоких вещах говорит художник, прост и в то же время глубок. Сочетание белого, желтого, синего, красного, разнообразных оттенков зеленого и коричневого создает насыщенную и теплую цветовую гамму.
Ян Стен (1626–1679) Больная. Около 1663–1666. Холст, масло. 76x63,5Лейденский художник Ян Стен, испытывавший интерес к эпизодам из жизни обычных людей, изобразил на этой картине вроде бы простую сценку: сидящая в кресле девушка прилегла на подушку, лежащую на столе, а мужчина, по-видимому, врач, считает ее пульс. Но Стен был насмешливым живописцем и проявил остроумие и на этот раз.
Хорошенькое личико «больной» не болезненно разрумянилось, глаза смотрят хитро, а ротик улыбается. На девушке — нарядные жакет и юбка, а врач одет для своего времени старомодно: на нем костюм театральных актеров, игравших в комедиях неумелых лекарей. На ножной грелке, из которой вытащена плошка с углями, стоит колба с мочой: исследуя ее, пытались определить, не беременна ли женщина, причем во времена Стена считалось, что этим методом пользуются шарлатаны. На стене висит лютня, символизирующая любовь, а стоящие на заднем плане ночной горшок и свеча, будучи изображенными в комнате, где находятся мужчина и женщина, — плотскую страсть. Еще не остывшие угли жаровни могут быть истолкованы как намек на сердечный пыл.
Таким образом, речь должна идти о мнимой больной, а вся сценка является одной из столь популярных в живописи голландских художников XVII века иллюстраций к пословице «Там лекарство не поможет, где замешана любовь». Известно, что Стен написал около полусотни картин о любовной горячке, занимавшей, кстати, ученые умы того времени и даже ставшей темой не одной докторской диссертации в Университете Лейдена.
Ян Стен (1626–1679) Праздник Святого Николая. Около 1665–1668. Холст, масло. 82x70,5В этой картине Ян Стен проявил свои способности рассказчика, бытописателя и наблюдателя человеческих характеров. Он изобразил сценку из жизни бюргерской семьи, которая встречает праздник Святого Николая, отмечающийся католиками, к коим принадлежал художник.
Мать, сидящая в центре, простерла руки к весело смеющейся девочке: малышка получила в подарок куклу и ведерко со сладостями. Рядом мальчик радуется подаренным клюшке и мячику, а его брат, стоящий левее, плачет: он обнаружил в своем башмаке розги «в награду» за непослушание. Сестра-подросток показывает остальным этот башмак, а бабушка, видимая на заднем плане, добродушно улыбаясь и маня бедолагу пальцем, отдергивает штору: за ней, наверное, спрятан подарок, который понравится внуку. Стоящий возле очага парень держит на руках малыша (у того в ручках — фигурный пряник, изображающий святого Николая) и показывает ему на дымоход, через который к детям попадают подарки от их небесного покровителя. Тут же, славя святого, поет мальчик лет шести. Отец семейства погрузился в свои мысли, видимо, вспоминая собственное детство.
Слева Стен написал праздничный натюрморт: имбирные пряники, медовые лепешки, вафли, орехи и яблоки в корзине. Справа, на стуле, также лежат всякие вкусности и монетки и стоит прислоненный к стулу праздничный, глазированный шоколадом хлеб в виде ограненного алмаза.
Ян Стен (1626–1679) Дети, учащие кошку танцевать (Урок танца). Около 1660–1679. Холст, масло. 68,5x59Воспринимавший окружающий мир юмористически художник представил на этой картине смешную сценку: в компании собравшихся за столом детей мальчик, взяв кошку за передние лапы, учит ее танцевать. Девочка играет на флейте, животное мяукает, двое сорванцов хохочут, а мужчина, заглядывающий в окно, ругается на озорников.
Но нестройный хор — лишь первый пласт изображенного. Не зря на стене висит лютня, часто присутствующая в картинах с музицирующими дамами и кавалерами. Данный инструмент символизировал любовь, которой вторят его небесные звуки. Выходит, что «концерт», разыгрываемый персонажами, — это пародия не только на полотна тогдашних голландских художников, в которых проповедовались идеалы возвышенной любви и семейной гармонии, но и тонкая насмешка над теми из собратьев Стена по кисти, кто придавал совместному музицированию влюбленных фривольный оттенок, то есть был не прочь пошутить в своих работах.
Ян Вермер Делфтский (1632–1675) Женщина, читающая письмо. Около 1660. Холст, масло. 45,5x41Мастер из Делфта Ян Вермер, работая в бытовом жанре, невероятно расширил его пределы. Художник был владельцем постоялого двора в центре города и неплохо знал человеческие нравы, но в живописи умел превращать реальность в поэзию. Ради этого он упрощал сюжеты своих картин, сводя их к передаче внутреннего отклика изображенного человека на какое-либо событие, на которое автор чаще всего лишь намекал.
На этом полотне запечатлена молодая женщина, читающая письмо, — мотив, не раз возникавший в живописи Вермера и других голландских художников. Но если обычно эпистола имеет отношение к любовному свиданию, то в данном случае дама явно ожидает мужа, поскольку по силуэту можно понять, что она беременна. На стене висит карта Голландии, распространенный атрибут голландского бюргерского дома того времени: маленькая страна превратилась в одну из ведущих мировых держав, и ее гражданам было чем гордиться, взирая на очертания родного края.
Наверное, муж изображенной уехал осваивать новые земли, может, и недалеко от собственного дома — голландцы буквально вручную приращивали территорию, отвоевывая сушу у моря, а благоверная ждет его. Юная жена слегка шевелит губами, читая заветные строчки. Она блаженно предвкушает встречу с супругом, и отсвет этого чувства лежит на ее лице. Во всей картине разлито такое спокойно-счастливое настроение, что, кажется, именно благодаря ему столь редкие в голландской живописи того времени голубые и синие тона выглядят теплыми. Впрочем, все дело в мастерстве Вермера: на белую стену сквозь невидимое окно небо бросает рассеянные солнечные отсветы, а синий стул — голубую тень, и нежный профиль женщины тает в световой дымке дня, когда бывает переменная облачность.
Ян Вермер Делфтский (1632–1675) Молочница. Около 1660. Холст, масло. 45,5x41Кухарка, стоящая у стола и наливающая из кувшина в глиняную миску молоко, — вот и весь сюжет этой картины, от которой, однако, невозможно оторвать взгляд.
В данной работе проявился весь живописный талант Вермера. Художник любил чистые, насыщенные цвета, особенно желтый, синий, напоминающий о знаменитом делфтском фаянсе, и белый. Он помещал фигуры на фоне белой стены, которая служила своего рода экраном для остального изображения. Формы предметов мастер лепил мазками, но не такими выпуклыми, как, например, Рембрандт, и передавал любую фактуру: рыхлость и мягкость хлеба, глянцевитость фаянсового кувшина, шероховатость корзины, звонкость медного ведерка. Вермер позволяет ощутить даже, как льется долгой витой струей молоко или как бледным сиянием отсвечивает белая стена в лучах слабого северного солнца. Закончив «лепку» (позднее художника называли «гениальным гончаром»), он наносил на картину маленькие единичные мазки, точнее, светлые точки, в данном случае они видны на посуде, хлебе, женской кофте, отчего поверхность предметов выглядит светоносной.
Об особенностях вермеровского восприятия мира и его отображения написала историк искусства Н. Дмитриева: «Как будто вы надели волшебные очки, которые во много раз усиливают не остроту зрения, но чувственную восприимчивость к цвету, свету, пространственным отношениям, фактуре: все смотрится необыкновенно свежо и сильно. Или можно прибегнуть к такому сравнению: морские камешки выглядят мутными и мертвенными, когда они сухие, но погрузите их в воду — и они оживают: откуда берется яркая, богатая игра поверхности! Кажется, что Вермер проделывает нечто подобное с видимым миром, погружая его в особую среду, в какой-то чистейший озон или влагу, где исчезает мутная пелена, застилающая взор».
