Матвей Ганапольский - Чао, Италия!
Зять, конечно, плохой. Он, этот зять, мог сам выкрутить эту лампочку и купить новую у Луиджи. Но он работает в «Алиталии», сегодня у них митинг протеста, и он побежал туда, чтобы стоять с транспарантом. А у нее, когда встала на стул выкручивать лампочку, закружилась голова и она чуть не упала. Эта большая политика, эти профсоюзы и этот Берлускони, они все вместе приведут к тому, что она таки когда-то упадет со стула. И это будет скоро, при таком правительстве.
Луиджи терпеливо слушает. Это у него такой бизнес – слушать. То есть, часть бизнеса.
В крохотном магазинчике, состоящем из одной комнатки и подсобки, они с братом торгуют электротоварами. Луиджи – восемьдесят два, его брату Кармине – семьдесят пять. Луиджи, как более старший, пользуется большим доверием, поэтому каждый, кто купил что-то хотя бы на евро, рассказывает ему какую-то историю. Этим процессом возмущаюсь только я, а все остальные внимательно слушают и, в особо драматичных местах, обсуждают всей очередью.
– Пять метров кабеля на полтора и набор отверток, – кричит Луиджи в никуда.
Вместо ответа из подсобки слышен грохот лестницы. Это Кармине залезает под потолок, чтобы достать набор отверток для следующего покупателя – молодого парня – красавца, как будто с обложки модного журнала.
Он стильно одет и его лицо покрыто дивным загаром. Мне даже непонятно, как он может оскорбить свой вид, когда ему в руки сунут отвертки и «кабель на полтора».
– Как дела, Федерико? – спрашивает Луиджи.
– Нормально, – сексуальным баритоном отвечает Федерико. – Давай отвертки и я побежал.
– Вы тоже бастуете?
– Нет, волосы пока растут, – говорит Федерико загадочную фразу.
Бросив кабель и отвертки в модный пакет, он удаляется, что для меня означает, что теперь братья займутся мной.
– Маттео! – радостно кричит мне Луиджи, переиначивая на итальянский лад имя Матвей. Кричит с таким видом, как будто не он три раза давал мне бракованный кабель. – Я заказал тебе двадцать метров нового немецкого кабеля. Кармине, Маттео пришел!..
В подсобке что-то приветственно загрохотало.
– Ваш Путин встречался с нашим Берлускони, – подмигивает Луиджи. – Я хотел посмотреть по телевизору, но дочь переключила на «Большого брата». Там грандиозный скандал, все спят со всеми непосредственно в прямом эфире. Дочери это страшно интересно. Да, так о чем наши премьеры договорились?
– Не знаю, – хмуро говорю я, демонстрируя обиду. Мне не до шуток. Я приезжаю в этот магазинчик четвертый раз, он на другом конце города. Чудесная итальянская торговля позволяет тебе купить в сетевом магазине электроники только стандартные куски кабеля по три метра, других цифр простой итальянец не знает. А мне нужно двадцать метров одним куском. А литр бензина стоит полтора евро.
– Я думаю, что они говорили о кризисе, – коротко говорю я. Я говорю коротко, чтобы быстрей уйти. – Сейчас везде кризис.
– Почему везде, – удивляется Луиджи. Он поворачивается к подсобке. – Кармине, у нас с тобой есть кризис?
– На полу нет, – кричит Кармине, – может на полке?..
– Он плохо слышит, – поясняет Луиджи. – А почему, Маттео, у меня должен быть кризис?
Я самодовольно надуваюсь от собственного авторитета, поскольку провел сотни передач по этому поводу.
– У тебя должен быть кризис, Луиджи, потому что ты когда-то брал кредиты. Ты решил расширить свой магазин, я в этом уверен. Но покупателей у тебя теперь меньше, потому что в мире падение спроса. Теперь у тебя меньше доход и ты уже не можешь отдать кредит банку. Наверное, ты на грани разорения, Луиджи, и даже думаешь сократить свой персонал.
Я тычу пальцем в сторону подсобки.
– Тебе придется уволить брата! – злорадно добавляю я. – Потому что есть законы экономики.
Луиджи поворачивается к подсобке.
– Кармине, ты хочешь, чтобы я тебя уволил?
– А ты что, мне начальник? – кричит брат.
– Вот видишь, Маттео, – Луиджи разводит руками, – я даже никого уволить не могу. Там более брата, с его склочным характером.
– Тогда вы закроетесь, – хмыкаю я. – Вам некуда сбывать ваши лампочки и не будет денег заплатить за них поставщикам.
– Маттео, – проникновенно говорит Луиджи, придвигаясь ко мне и опираясь на кассу. – Я хочу объяснить тебе, как я работаю. Моему магазину сорок восемь лет, и за это время я не брал ни одного кредита. Расширяться мне некуда, за стеной квартира. Я знаю, сколько лампочек в неделю у меня покупают, и больше чем надо их в магазин не завожу. Если у той синьоры сгорела лампочка, то она придет ко мне, не будет же она сидеть в темноте, не так ли? Всех покупателей я знаю по именам. Все это называется мелкий бизнес. У вас, в России, ведь есть такой?
– Мало, – неопределенно бормочу я.
– А у нас много, – игриво продолжает Луиджи, – у нас им заняты все. А потом я иду к Федерико, к тому, который брал отвертки. Он парикмахер и он меня стрижет. Волосы растут, несмотря на кризис. И я плачу ему деньги. А потом мы с ним идем в магазин и покупаем хлеб и платим за него. Потом идем вечером в ресторан. И все платим за пиццу. Понимаешь, Маттео, в чем разница? Мы продаем не воздух, а то, без чего нельзя жить. А это недорого стоит, и это все покупают. Вот и вся наша экономика. Так почему у меня должен быть кризис?!
Семь покупателей за мной аплодируют монологу Луиджи. Он кланяется, приложив руку к сердцу, как Паваротти.
Я смотрю на лица их покупателей. Следов измождения и голода на них нет.
Внезапно Луиджи меняет свой тон на суровый.
– Единственный кредит, который я в своей жизни взял, – это твой немецкий кабель, потому что итальянский, видите ли, тебе, Маттео, не подходит. И если ты этот кабель не возьмешь, то он зависнет у меня навсегда. Он никому больше не нужен, потому что дороже. И вот тогда мне придется начать думать про увольнение брата…
Он кладет кабель у меня перед носом.
– С тебя – старый кабель и два евро, и еще сорок четыре цента доплаты.
В магазине воцаряется тишина. Семь покупателей сверлят меня взглядом, ожидая, не захочу ли я погубить своей безответственностью сорокавосьмилетний лампочно-отверточный бизнес братьев.
Я выдерживаю красивую паузу, тяжело вздыхаю и молча открываю кошелек.
– Кармине, у нас в магазине честный русский! – кричит в сторону подсобки Луиджи. – Ты не уволен!..
О пользе открытий
После вступления и трех рассказов, где я попытался окунуть вас в атмосферу моей ежедневной бытовой жизни в Италии, пора познакомиться с тем человеком, без которого дальнейшее повествование было бы невозможным.
Я уверен, что в жизни каждого из вас, особенно в детстве, был дом, который открывал для вас мир.
Постарайтесь напрячь память, и вы обязательно вспомните, что любили ходить к кому-то, где все было иначе, чем у вас дома.
Возможно, там стояли какие-то необычные книги.
Либо висели странные и загадочные картины.
А возможно, там на столах лежали какие-то предметы, которыми сам хозяин не пользовался уже много лет, но к которым хотя бы притронуться было вашей самой большой мечтой.
И в этом воспоминании не будет ничего обидного для ваших родителей. Никто и никогда не сможет повесить, поставить и положить в одной квартире все самое интересное, поэтому, когда ты совсем маленький, приходится в исследовательских целях путешествовать к соседям и что-то там случайно разбивать.
Когда вы становитесь постарше и уже путешествуете дальше соседней квартиры, то начинаете открывать для себя не столько новые предметы, сколько личности, характеры и явления.
Причем, иногда за это счастье вам даже платят.
Закончив школу и будучи совсем юным, я часто бывал в одном доме, где стены во всех комнатах были уставлены книжными шкафами.
Наверное, тысяча томов книг смотрели на меня корешками с незнакомыми названиями.
Мы с хозяином пили чай с какими-то сушками, и он шутливо жаловался, что платит своим балбесам-сыновьям по десять рублей, чтобы они прочитали очередную книгу.
– А вы много читаете? – спросил меня хозяин.
– Немного, – честно признался я. – Я кандидат в мастера спорта по академической гребле среди юниоров, много тренируюсь и очень устаю. А когда я ложусь спать, то тоже читать не могу – сразу засыпаю.
– Хорошо, а если я дам вам прочитать одну хорошую книгу и заплачу за это десять рублей, вы прочтете? – спросил хозяин, пристально глядя на меня. – Это очень важная книга, ее должен прочитать каждый.
Я задумался.
Я не понимал, где найти время, чтобы читать, разве что в автобусе, когда еду домой на свой дальний жилмассив.
Но десять рублей в те времена – это был сильный ход, и я согласился.
– Вот и хорошо, – обрадовался хозяин. – Деньги я дам вам вперед, а вот и книга. Не удивляйтесь, она пока опубликована только в журнале, но возможно именно так вам ее будет удобнее читать.
Я взял деньги и книгу, сел в автобус и поехал домой.
