Н. Геташвили - Музей Польди-Пеццоли Милан
Венецианец Николо ди Пьетро, ученик Джентиле да Фибиано, использовал популярнейшую иконографию изображения святого Бенедикта (480–543), католического святого, основателя монашеского ордена, названого его именем (бенедиктинцев). На представленной работе ангел, появляющийся в пустыне среди скал Субиако, предупреждает Бенедикта об опасности, которую создает дьявол в виде ворона, искушающий отшельника эротическими видениями. Чтобы избавиться от мучительных картин, святой обнаженным истязал себя колючим шиповником и крапивой. Тело отшельника, кусты и все вокруг него изображено с возможным натурализмом, однако фигурка ангела, расцвеченная ярче, чем остальные фрагменты картины, выдержана в условном готическом стиле.
Доска из Музея Польди-Пеццоли представляет собой одну из створок полиптиха, три другие хранятся во флорентийской галерее Уффици.
Филиппо Липпи (1406–1469) Пьета 1435–1440. Дерево, темпера. 57,5x32Итальянское слово «пьета» означает «сострадание, жалость, любовь, милосердие, почитание», а происходит оно от латинского Pietas — «набожность, благочестие, справедливость». В христианстве это понятие соответствует эпизоду Страстного цикла — оплакивания тела Христа после Распятия, Снятия с креста и перед Положением во гроб.
Именно такой, предельно экспрессивной, и предстает композиция Филиппо Липпи. Здесь Дева Мария непохожа на все другие изображения Мадонны, ее лицо словно постарело от неизбывной муки. Она поддерживает мертвое тело Сына перед положением во гроб, но и сама находится внутри него. С другой стороны — удивительно юный Иоанн Евангелист, самый любимый ученик Иисуса. Саван обволакивает тело Спасителя, покрывает Его голову. Эта скорбная, но «цветная» сцена происходит на фоне мрачных скальных образований, каверны, долженствующих создать аллюзию той пещеры, в которую Иосиф Аримафейский возложил упокоенное тело Богочеловека.
Образ был создан между 1435 и 1440. В представленной композиции ощущается соединение готических традиций и новой ренессансной пластики. К тому времени Филиппо Липпи, инок флорентийского монастыря кармелитов, где еще недавно работал первый гений возрождения Мазаччо, вел жизнь за стенами монастыря, полную приключений и вовсе не религиозных впечатлений.
Джованни д'Альманья (умер в 1450), Антонио Виварини (около 1420 — до 1484) Мадонна с Младенцем на троне и двумя ангелами 1449–1450. Дерево, темпера. 188,9x102,3Иконография «Мадонны на троне», помещенном среди растительности, совмещена здесь с иконографией «Мадонна на лугу» или «Мадонна в зелени».
Творчество венецианца Антонио Виварини относят как к эпохе поздней готики, так и к Раннему Возрождению, которое в Венеции наступило позже, чем в других государствах Италии. Готика в Венеции была пышна, роскошна, «золочена», но и строга. Это проявлено в декоре великолепного трона Богоматери, ее торжественного Седалища мудрости. От Возрождения же Виварини берет внимательное отношение к передаче объемов, точности светотеневой пластики, перспективным ракурсам. Поэтому он, наряду с Якопо Беллини, почитается пионером венецианского Ренессанса. Виварини обычно работал вместе с зятем, мужем сестры, Джованни д'Альманья, немцем по происхождению (отсюда и прозвище: Альманья по-итальянски значит «Германия»). Республика регулярно поставляла заказы своим художникам, и этот образ, как полагают, является лишь частью общего алтарного ряда, исполненного около 1450 и являющегося результатом их совместного творчества. Незадолго до этого мастера замечательно оформили алтарь в церкви Сан-Дзаккария в Вероне и триптих в венецианской Скуоле делла Карита.
Косме (Козимо) Тура (около 1430–1495) Муза Терпсихора 1450–1460. Дерево, масло. 117x81Косме (Козимо) Тура был придворным художником графов д'Эсте и основателем феррарской школы живописи. В его ренессансном стиле сохранялись элементы поздней готики, поэтому композиции мастера причудливы и выразительны, имеют сложный линейный ритм.
Представленная картина является частью декорации студиоло владетелей Феррары Лионелло и Борсо д'Эсте в их загородном палаццо Бельфиоре. Студиоло — особое помещение в обиталищах просвещенных правителей итальянского Возрождения, отведенное под кабинет («кабинетик») или библиотеку. Его оформление в полной мере отражало вкусы владельцев. В данном случае наблюдается пристрастие к античной мифологии.
«Наслаждающаяся хороводами» — так с греческого переводится имя музы, покровительницы искусства танца. Хоровод на данной картине водят малыши-путти, но лишь один из них, правый шалун, видимо, получает удовольствие, два других крайне серьезны, как и, на удивление, сама Терпсихора, восседающая на троне. Ее поза, жесты и пропорции создают впечатление, будто муза — кукловод, а обнаженные пляшущие человечки всего лишь марионетки.
Андреа Мантенья (1431–1506) Мужской портрет (Портрет старика). Около 1460. Дерево, темпера. 32,3x28,8Исследователи итальянского портретного искусства Раннего Ренессанса спорят об авторстве представленного портрета. В. Н. Гращенков пишет: «…скорее произведениями круга Мантеньи, чем самого мастера, следует считать… близкий к манере Бонсиньори выразительный портрет старика с небритым подбородком в алой куртке и фиолетовомалиновом капуччо на темно-синем (теперь почерневшем) фоне из Музея Польди-Пеццоли в Милане». Он же указывает, что Р. Лонги полагает миланский портрет «автографом» Мантеньи, а Э. Румер, возвращаясь к атрибуции конца XIX века, приписал портрет мастерской Козимо Туры. Во всех случаях автор следует так называемой медальерной тенденции композиции портрета, профильного, с четко обозначенным пластическим рельефом. Когда-то его фон был создан яркой ляпис-лазурью, можно себе представить, как на нем звонко сияли краски одеяния пожилой модели. Именно высокое качество картины позволило сотрудникам музея все же атрибутировать ее как произведение раннего Мантеньи, но уже относящееся к началу его мантуанского периода, когда он только приступил к работе при дворе Лодовико Гонзага в качестве придворного художника и где оставался до самой своей кончины.
Пьеро делла Франческа (около 1415–1492) Святой Николай да Толентино 1464–1469. Дерево, темпера. 139,4x59,2Доска с изображением этого святого входила в полиптих, то есть многочастный алтарь, который Пьеро делла Франческа создал около 1465 для церкви Сан-Агостино в родном городке Борго Сан-Сеполькро. Он оказался разрознен в XVII веке, сейчас створки, за исключением утраченной центральной (на ней, по всей вероятности, была изображена Мадонна), хранятся в лондонской Национальной галерее (святой Михаил), лиссабонском Национальном музее старинного искусства (святой Августин), собрании Фрик в Нью-Йорке (святой Андрей).
Полагают, что в представленном образе святого художник изобразил заказчика алтаря Джованни ди Симоне Анджели. Сам же Николай из Толентино, монах ордена августинцев, жил приблизительно в 1246–1305. Как и здесь, его обычно изображают в черной рясе («униформа» августинцев), перепоясанной черным поясом с металлической пряжкой. Плотная фигура монаха рельефно заполняет почти все пространство картины. Делла Франческа пишет рядом со святым золотую звезду, сияющую на голубом небе, видном сквозь мраморную арку. По преданию, звезда (или комета) появилась в небе тотчас с рождением на свет младенца Николая. Он был канонизирован в 1446, то есть незадолго до создания данного произведения. Мощи покоятся в крипте базилики, посвященной святому, в городе Толентино, где он и скончался.
Джованни Беллини (около 1427–1516) Образ благочестия 1460–1470. Дерево, темпера. 50x40,4Удивительная иконография, избранная Джованни Беллини, представляет щемяще скорбный образ Иисуса, восставшего из саркофага, еще в терновом венке, с сомкнутыми веками и ногами, погруженными в смертную обитель. Правильный прямоугольник гроба зрительно связан со строгим геометризмом тропы, уходящей к речному потоку (символ границы между Царством земным и небесным). Изображение Христа фланкируют скалы второго плана, а задний открывает долину, мягкий поэтический пейзаж, так контрастирующий с аскетизмом фигуры Спасителя. На правой скале — засохшее дерево, на левой — деревья, покрытые листвой — символ смерти и воскрешения.
Джованни, выдающийся представитель художественной семьи Беллини (сын Якопо, брат Джентиле, шурин Андреа Мантеньи), не раз исполнял темы Оплакивания, пользуясь схожей иконографией и с подобным же магическим натурализмом. Согласно преданию, именно таким, восстающим из гроба, Христос явился в видении папе римскому Григорию Великому (590–640) во время мессы. Этот образец, воплотивший одну из мистических идей поздней, интернациональной, готики, соединивший несколько эпизодов Страстного цикла (в том числе «Положение во гроб»), относится к раннему периоду творчества мастера.
