Людмила Воронихина - Лондон
Знакомство с Вест–эндом удобнее всего начинать с его замечательных парков, затем перейти на улицы и площади, побывать в музеях и театрах центрального Лондона.
Наиболее известные парки Лондона — Сент–Джеймсский, Грин-парк и Гайд–парк, западная часть которого называется Кенсингтон-гарденз, тянутся цепочкой друг за другом. Все они были королевскими угодьями и возникли на месте заповедных охотничьих лесов, огороженных в XVI веке Генрихом VIII. Если посмотреть на карту, то видно, что разросшийся вокруг город вклинился в них, чётко отграничив их друг от друга. И все же их площадь и сейчас огромна — почти 400 гектаров. Это уникальный случай, когда в центре большого, столичного и к тому же древнего города оказалось такое обилие зелени. Развиваясь как город рассредоточенного типа, не скованный кольцом городских стен, Лондон мог позволить себе такое неэкономное расходование площади.
Гайд–парк–корнер
Арка Веллингтона у входа в Гайд-парк
Эти парки, наиболее известные благодаря своему центральному местоположению, далеко не единственные в Лондоне. Несколько севернее лежит Риджентс–парк, площадью в 63 гектара, то есть больше, чем Сент–Джеймсский и Грин–парк вместе взятые. К южному берегу Темзы выходит большой увеселительный парк Баттерси. Виктория–парк — единственный крупный участок зелени в рабочем Ист–энде. На западных окраинах города расположен грандиозный (993 га) Ричмонд–парк. Рядом с ним — Ботанический сад в Кью; далее, к северу, великолепные просторы Хэмстеда; к востоку — Гринвичский парк… И это не считая множества других садов и парков с громкими названиями, а иногда и вообще без названий.
Лондонцы гордятся своими парками и очень ценят их. Для них это не только предмет эстетического наслаждения, а действительно «лёгкие» города. Специфический характер английских парков позволяет почти забыть о том, что ты находишься в сердце огромной столицы. Конечно, здесь есть и аллеи, и статуи, а иногда и фонтаны, но большая часть площади парков всегда отдана просто деревьям, траве и воде. На траве можно и сидеть и лежать. Она не мнётся: её коротко подстригают, культивируя веками. Бегай по ней, играй или загорай, сколько хочешь, если позволит нещедрое лондонское солнце.
Большинство лондонских парков—так называемые пейзажные парки. Основной принцип их разбивки — естественность, близость к нетронутой природе. Главная роль в них отводится просторным лужайкам, полянам, часто с одиноко стоящими на них деревьями. Дорожки отодвинуты обычно к краям полян. Акцентируется не красота самой садовой дорожки, а тот вид, который с неё открывается. Что же касается представлений о том, что считать нетронутой природой, то они достаточно видоизменялись в течение XVIII и начала XIX века, когда вопросам садоводства в Англии уделяли особенно много внимания. Кенсингтон–гарденз и Гайд-парк, над планировкой которых в 1730 году трудился садовод Бриджмен, сад в Кью, созданный в 1760–х годах известным английским архитектором Чеймберсом, Риджентс–парк, распланированный Нэшем около 1800 года, — все они представляют разные виды и периоды в истории лондонских пейзажных парков. Внимательный глаз и теперь заметит существующую между ними разницу, хотя время и люди внесли в их первоначальный облик значительные коррективы.
Гайд-парк
Регулярных парков с прямыми стрелами аллей, подстриженными деревьями и цветниками чётких геометрических форм в самом Лондоне мало. Из них, в первую очередь, заслуживает внимания привлекательный цветник в духе голландских регулярных садов, разбитый перед Кенсингтонским дворцом. Зато в Хэмптон-корте, близ Лондона, можно увидеть не только прекрасный регулярный парк во французском стиле, один из лучших в Англии, но и целую «коллекцию» маленьких садов: «английский времён Тюдоров», «голландский» и другие. Они славятся своей красотой и разнообразием и составляют очень удачный фон для дворца, который сам по себе является одним из замечательных памятников английской архитектуры.
Широкой известностью не только в Англии, но и за её пределами пользуется сад в Кью. В нём нынче размещается один из крупнейших в мире ботанических центров. Этот «сад» площадью в 120 гектаров был заложен двести лет назад по проекту архитектора Чеймберса, явившегося инициатором создания так называемых «парков с сюрпризами», которые оказали большое влияние на европейское садоводство. Миниатюрные храмы, беседки, мостики, открывавшиеся взору на поворотах дорожек, были призваны сделать прогулку по такому парку особенно занимательной, богатой разнообразными впечатлениями. Среди «сюрпризов» в Кью особенно известна существующая и поныне китайская пагода 50–метровой высоты, построенная Чеймберсом в 1762 году как дань возросшему в Англии второй половины XVIII века интересу к искусству и экзотике заморских стран.
Из парков центрального Лондона наиболее живописен Сент-Джеймсский. Это типичный пейзажный парк, выглядящий так, как будто рука садовода и не прикасалась к природе. В своей основе он сохраняет планировку Джона Нэша, предложенную в 1828 году взамен существовавшей здесь ранее регулярной разбивки, осуществлённой по проектам Ле Нотра. По всей длине парка протянулся пруд. Если остановиться на мостике, переброшенном через него, то глазам откроется один из красивейших видов Лондона: башни Вестминстерского аббатства на фоне серебристо–голубого неба, как бы вырастающие из зелёных крон. На воде и на суше — стаи птиц: лебеди, дикие утки и обязательно… пеликаны. Это традиция, ведущая своё начало от XVII века, когда русский посол в Англии подарил Карлу II двух пеликанов для коллекции птиц, которых король разводил в Сент–Джеймсском парке. Птиц никто не трогает, и они совсем не боятся людей. Вообще не только в Сент–Джеймсском, но и в других лондонских парках много пернатых. А в окраинных парках можно увидеть и стада грациозных оленей.
Роттен–роу и Гайд–парк–корнер–скрин
В непринуждённую, почти сельскую атмосферу лондонских парков вносит диссонанс небольшая площадь, находящаяся здесь же поблизости, на стыке Грин–парка и Гайд–парка, где современный город бурно врывается в мир тишины и идиллического спокойствия. Это известнейшее место в Лондоне, Гайд–парк–корнер, маленькая площадь, образовавшаяся на скрещении нескольких оживлённейших улиц. Она считается чуть ли не самым шумным и загруженным перекрёстком Европы. Здесь постоянно бурлит транспортный водоворот. При наибольшей загрузке за час проходит пять–шесть тысяч автомашин. Те из них, что стремятся на Пикадилли, ныряют в тоннель, остальные растекаются несколькими потоками по площади, как будто исполняют какой‑то замысловатый автомобильный танец. Пешеходам здесь нет пути. Перебраться на другую сторону улицы можно, только лишь воспользовавшись подземными переходами, открытыми в 1950–х годах. Кажется невероятным, что совсем рядом, в нескольких минутах ходьбы, на изумрудных лужайках Гайд–парка пасутся медлительные тучные бараны, что рядом по аллее, начинающейся у самого Гайд–парк–корнера, совсем как сто лет назад, скачут кавалькады всадников в специальных костюмах для верховой езды или, выехав на утреннюю прогулку, гарцует на лошадях целое семейство.
Здесь, на Гайд–парк–корнер, особенно остро можно почувствовать, что значат все эти парки для жителей Лондона, как способствуют они нервной разрядке в условиях напряжённого темпа городской жизни. В парке лондонец сразу же начинает жить в ином окружении, в замедленном ритме. Зелень, вода, птицы, живописные пейзажи рождают новые впечатления, всё успокаивает и даёт отдых. И это даже в том случае, если лондонец просто проходит через парк, направляясь из одного квартала в другой по своим делам, не говоря уже о времени обеденного перерыва или отдыха после работы.
Гайд–парк–корнер всегда был одним из самых оживлённых центров аристократического Лондона. Когда в конце XVII века стали застраиваться богатыми домами район улицы Пикадилли и кварталы севернее Сент–Джеймсского дворца, угол у Гайд–парка начали рассматривать как важный композиционный центр тогдашнего Лондона, как парадный въезд в город. Во второй половине XVIII века наиболее известные лондонские архитекторы создавали проекты для его оформления. В 1778 году выдающийся архитектор и градостроитель Роберт Адам предложил поставить здесь триумфальную арку, а по обе стороны от неё у входов в Гайд–парк и Грин–парк — колоннады. Отголоском этой идеи оказался архитектурный ансамбль Гайд–парк–корнера, созданный в 1825–1828 годах Децимусом Бартоном, но уже не как парадный въезд в город, а как подступ к Букингемскому дворцу, также начатому строительством в 1825 году. Этот ансамбль, несколько видоизменённый, существует и поныне. У начала аллеи Конститьюшн–хилл возвышается триумфальная арка. Она известна как «Арка Веллингтона», так как на ней была установлена конная статуя герцога, заменённая в 1912 году бронзовой статуей богини победы на колеснице. Напротив неё, у главного входа в Гайд–парк поставили беломраморную колоннаду, прорезанную тремя арками и украшенную рельефами, воспроизводящими фриз Парфенона, привезённый в Англию в 1801–1803 годах.
