Константин Дадов - Жрец поневоле-3
— Комбинирование стихий: ледяной гигант.
Не успело еще исчезнуть пламя, а в центре огненной бури уже возник десятиметровый ледяной силуэт, вооруженный двумя длинными ледяными мечами.
Какудзу, (так же умеющий комбинировать стихии), выдул «гигантский огненный шар», и усилил его «порывом ветра», который заставил алое пламя принять почти белый цвет. В результате, ледяной гигант был уничтожен раньше, чем сумел сделать хоть шаг.
— Так-так-так… — Шишио появился на свободном участке земли, неподалеку от выживших бойцов МОН, (в его правой руке, удобно лежала рукоять вернувшегося к хозяину меча). - еще и пары минут не прошло, а трое ваших приятелей уже мертвы… не разочаровывайте меня!
Серия ручных печатей в исполнении Кисаме, и в небо вздымается стена воды, всей своей массой обрушившаяся на великана. Тут же Какудзу атаковал «лезвиями ветра», «стеной огня», «цепной молнией», а под конец, сумел подловить «кровавого мечника», на секунду лишив его подвижности, (ставшая жидкой земля, мгновенно стала твердой как камень, сковывая ноги почти до колен). Единственная среди сражающихся девушка, не упустила шанс, и запустила в полет несколько сотен «бумажных журавликов», (каждый, представлял собой взрывную печать).
Шишио попытался покрыть тело «водной броней», только бумажки оказалось не так просто уничтожить, и облепив тело человека, (подобно бинтам обматывающим мумию), они все разом взорвались. Облако дыма не успело рассеяться, а в эпицентр взрыва уже устремился «таран тьмы».
Всплеск огненной чакры, (смешанной с чакрой ветра), прибил к земле пыль и разогнал тьму. Взглядам бойцов МОН, открылся вид на живого, (пусть потрепанного и во многих местах опаленного), и безумно улыбающегося Шишио.
— Это уже лучше. Даже и не помню, когда в последний раз мне было так весело.
— Ты силен… — Губы Каге растянулись в неприятной кривой усмешке. — Почему я не чувствую чакру демонов? Твой собственный объем огромен, но все же он имеет придел… так куда же ты дел хвостатых?
— Я бы мог сказать, «это не твое дело»… но за столь прекрасное развлечение, вы достойны награды. Не буду рассказывать всех подробностей, просто поверь, енота, кошки и черепахи, больше нет в этом мире.
Горбатый мужчина в черном плаще, скривился как от зубной боли, (если пропадут еще хотя бы два демона, ритуал будет сорван, а Такхизис это не понравится).
— Значит, ты сейчас обычный смертный… жаль, я рассчитывал одолеть по настоящему сильного врага.
— О, поверь: у меня есть чем тебя удивить. — Вонзив «Рельсу» в землю, Шишио стремительно сложил полсотни ручных печатей, а затем прокусив мизинцы, громко хлопнул ладонями друг о друга. — Техника подражания зверю: трансформация плоти.
Шишио окутал покров чакры синего цвета, и его кожа тут же избавилась от всех следов повреждений, а затем начала обрастать алой шерстью. На пальцах гиганта выросли мощные, (загнутые), когти, лицо вытянулось, (рот превратился в орлиный клюв, длинные черные волосы выпали, заменившись на все ту же шерсть. На спине возник кожаный «горб», который разорвавшись, (при этом разбрасывая лоскутки кожи и капли крови), освободил два широких крыла, (так же как и шерсть, насыщенного красного цвета). Небольшая заминка произошла, когда штаны «кровавого мечника», разорвались, выпустив на свободу длинный хвост с кисточкой на кончике.
Превращение завершилось, и теперь, перед бойцами МОН, во всей своей смертоносной красе, на задних лапах стоял огромный грифон. Ощущаемый уровень чакры, возрос едва ли не в шестеро, (позади остались не только люди с их ограниченными резервами, но и однохвостый енот с двухвостой кошкой).
— Вот теперь повеселимся. — Скрипучим голосом «прокаркал» Шишио, и вытащив из земли меч, с огромной скоростью рванул в атаку.
Дважды Кисаме блокировал выпады «Рельсой», и этого времени хватило, что бы на грифона набросился один из клубков нитей, тут же оплетшего свою жертву. Произошел взрыв, (Какудзу пожертвовал огненным сердцем, что бы уничтожить врага), но когда пламя утихло, Шишио оказался почти невредим, а его глаза сверкали разноцветными звездами.
Стремительно сложенная серия печатей свободной рукой, (хотя теперь, скорее уже лапой), и оставшиеся клубки нитей, начинает сковывать лед. В следующую секунду, грифон выдохнул поток белого пламени.
— Стихия тьмы: высвобождение порабощенных душ.
Хлопнув ладонями друг о друга, Каге развел руки, и из его груди начали вырываться небольшие сгустки черного дыма. Сперва их было немного, но уже через пару секунд, количество доросло до нескольких сотен. Из сгустков, образовались головы с карикатурными человеческими лицами, искаженными в крике боли, и все они полетели к «кровавому мечнику», оставляя за собой шлейф полупрозрачной тьмы.
Попытка испепелить сущности «огненным шаром» не принесла успеха, а ускользнуть из-под атаки оказалось невозможным, так как «головы» упорно преследовали свою жертву. При соприкосновении с первыми «снарядами», Шишио почти ничего не почувствовал, (только легкий холод в месте контакта), но когда навалилась вся масса этих тварей…
— РРР!
Всплеск чакры воздуха, (по силе сравнимый с ураганом), поднял облако пыли, а затем последовал всплеск чакры огня, (испепеливший все, что находилось в радиусе двух десятков метров от крылатого великана). Когда члены МОН, вернули себе способность видеть, их взглядам предстал красный грифон, (местами обгоревший), стоящий вертикально, только благодаря вонзенному в землю мечу.
— Не теряйте времени… не дайте ему прийти в себя. — Сплевывая густую черную кровь, прошипел Каге, заваливаясь на бок.
Кисаме не заставил себя просить дважды, и оказавшись рядом с противником, попытался укоротить его на голову, но грифон продемонстрировал неплохую скорость уклонения, (пусть и двигался гораздо медленнее чем раньше.
* * *Уже и не помню, когда в последний раз чувствовал такую слабость. Тело, (превращенное в подобие грифоньего, при помощи техники «подражания зверю»), казалось неуклюжим и медленным, руки и ноги, (словно заполненные жидким свинцом), едва успевали за командами мозга. Но хуже всего было то, что поочередно замирало то одно, то другое сердце, и приходилось тратить волевое усилие и запас чакры, дабы снова заставлять их биться.
«А ведь я изначально даже внимания на эту технику не обратил, а опомнился только тогда, когда эти дымные твари, начали высасывать мою силу».
Синекожий мужик, (Кисаме), наконец скинул бинты с своего меча… если бы у меня было больше сил, я бы сказал что ни будь ехидное о зубастой рыбьей голове, и ориентации хозяина такого оружия, (только вот как раз в это время, все внимание и волю приходилось направлять на контроль собственного организма, и отбивания новой порции «журавликов», которые в меня посылала брюнетка с кукольным лицом).
«Нет, это так продолжаться не может».
Напитав мышцы остатками чакры, рывком сближаюсь с брюнеткой, и заблокировав удар Кисаме «Рельсой», опускаю кулак на черноволосую макушку. Девушка удивила, распавшись на бумажные ленты, которые обвились вокруг моего торса.
«Опять?!».
Взрыв оказался не настолько сильным как ожидалось, да и рениган поглотил часть энергии, немного восстановив мой резерв, (однако крыльями по назначению теперь воспользоваться не получится). Зарычав, бросаю свое оружие в то место, где ощущается чакра противницы, и на этот раз, попадаю точно в цель. До ушей доносится вскрик, но порадоваться успеху не дает мечник, вновь обрушивающий удар своего уродливого клинка.
Миг соприкосновения с плотью, и я отскакиваю назад, одновременно прижигая культю, оставшуюся на месте левой руки. Противник самодовольно скалится, сапогом наступая на кисть и половину предплечья, упавшие на землю.
«Чакры на регенерацию недостаточно… да и не на все атакующие техники энергии хватит».
Удивительно, но оказавшись на грани жизни и смерти, (впервые за не помню сколько лет), я ощущал наслаждение. Хотелось, что бы эти секунды тянулись вечно, но Кисаме явно не собирался давать время на восстановление. Мы одновременно рванули навстречу друг другу, и в тот миг, когда итог боя должен был решиться одним ударом, мне улыбнулась удача, (или же это последствия безумного поступка?).
Жертвуя второй рукой, отвожу меч противника в сторону, и вытянув шею, вонзаю свой клюв в оскаленное в улыбке лицо. Удивление навсегда застыло в глазах мечника, после того как мой клюв, (напитанный чакрой воздуха), пробил лицевую кость и вонзился в мозг.
Мотнув головой, сбрасываю на землю мертвое тело, и облизнувшись чуть удлинившимся языком, начинаю хохотать. Эта победа далась тяжело, за нее пришлось заплатить обеими руками, и истощением источников чакры, но от того она намного более ценна, чем сотни и сотни прочих битв.
«Скоро чакра восстановится, и при помощи ренигана я верну руки и вылечу крылья. Понять бы теперь, как отменить технику, превратившую меня в грифона».
