vasalen - Операция Снейп
Бред какой-то. А вспомнил. На иллюстрациях в романе я смахиваю на этого типа. Но совсем немного, к счастью. И вообще, речь не об этом.
- Я не понимаю тебя. Ты позвала меня во сне, ты спала в этот момент. Я уверен. Ты ждала кого-то, и приняла меня сквозь сон за него. Неужели тебе все равно с кем рядом просыпаться?! Этот кто-то не пришел, значит сойду и я? Так что ли?
Она смотрит на меня почти спокойно. Наверное, мои слова её все-таки слегка задели. Но именно слегка. Она тихо хмыкает и садится на край постели.
- Знаешь, до тебя на этом диване лежали всего двое мужчин. Это было несколько лет назад и меня тогда в квартире не было, я ездила в гости к двоюродному брату. А мой друг со своим приемным сыном и девушкой присматривали за квартирой и кормили кота.
С приемным сыном… Дик. Хватит. Стоп. Вернемся к обсуждаемому вопросу.
- Но ты же его звала!
- Хорошо, допустим, я его звала. И ты полагаешь, что я звала не тебя. Тогда зачем ты лег рядом?
Ну, вот и что я теперь должен сказать? Оправдываться? Возмущаться? У меня же нет оправданий. То, что мне очень захотелось - это не оправдание это скорее наоборот. Мало ли чего кому хочется. Если бы это было оправданием, то все, что сотворил Темный Лорд тоже оправдать придется. Ему тоже очень захотелось. Что же делать-то? Что?
- Северус. Не надо. Не придумывай ничего. Просто скажи правду. Я обещаю, что не буду бить тарелки ни просто так ни об твою голову.
Черт с ним. Почему не сказать правду? Даже если это не тот свет. Она все равно должна знать правду.
- Я думал, у меня всего минут десять, а потом появятся авроры и…все. Я не хотел мешать тебе. Просто хотел побыть рядом, как будто имею на это право. Поэтому я решил считать, что ты позвала меня, благо у меня даже был для этого веский повод. Я знал, что лгу себе, но решил, что последние десять минут могу прожить как нормальный человек.
- Нормальный человек?
- В моем возрасте нормальные мужчины уже как правило женаты.
- Тогда ты поступил очень целомудренно, учитывая, что не стал ко мне приставать.
- Я не хотел тебя будить. Просто полежать рядом. Не поверишь, я много раз участвовал в этом процессе, но ни разу в жизни не спал рядом с женщиной просто так. Обычно по окончании стороны немедленно расходились.
- А что ты имел в виду, когда говорил, что у тебя был веский повод?..
- Ты назвала его по имени. Это было мое имя. Его зовут так же.
- А почему ты считаешь, что это был не ты?
- Мы не знакомы.
- Тем не менее, я тебя уже два раза назвала по имени.
- Ты не знаешь меня. Только этого, как его, Рикмана! Ты меня видишь первый раз в жизни.
- Ты очень расстроишься, если я скажу тебе, что на мой взгляд, оригинал куда лучше копии? Рикман - это Рикман. У него своя девушка и свои проблемы. Я уж молчу, что он на двадцать лет старше тебя. И вообще он блондин.
Как же это приятно видеть, что тебе улыбается женщина похожая на донну Франческу. Только совершенно точно сегодняшняя. Трудно себе представить женщину с веретенами одетой в черную футболку, растянутый голубой свитер чуть не до колен и шерстяные гольфы. Между свитером и гольфами ничего нет. Черт побери. Я, кажется, вспомнил, что я мужчина. Откровенно говоря, с тех пор как я преподаю в Хогвартсе, я практически не вспоминал об этом. Разве что в последние годы, когда мне об этом стали регулярно напоминать. К счастью, это случалось нечасто. Я давным-давно осознал, что компромисс в этом вопросе для меня неприемлем. Есть много моментов в жизни, когда я готов довольствоваться тем, что дают. Если мне предоставляется возможность просто существовать, я не стану пренебрегать ею поскольку хочу, видите ли, жить по-человечески. Если выбор стоит существовать хоть как-то или не существовать совсем, я с готовностью ухвачусь за возможность существовать. Но вот тут…нет. Один раз я решил взять меньше, чем хочу. Это вылилось в непрекращающийся стыд за то, что я мужчина. Я не хочу теперь, когда Он сдох и меня никто больше не принудит… Никто. И ей надо все рассказать. Она перестанет улыбаться мне, когда узнает… но нельзя, чтоб она улыбалась тому, кто…делал это. И с кем делали это. Нельзя. Но я ведь могу еще немного подождать. Неужели я не могу хоть немного побыть…счастливым. Она и так разберется, что я куда хуже её предсталения обо мне, а точнее о Рикмане, кто бы он ни был. И разберется скоро. Мерлин всевеликий! Что же это она делает, я же не смогу…
- К черту этот поднос. Давай его сюда…Вот так. Чего ты?
Чего я. Да…просто рефлекс…тело просто всегда ждет удара. Ему в нервные окончания не приходит, что кто-то захочет меня приласкать. Меня…смешно…
- Тебе больно?
Остается только помотать головой и хоть попробовать отстраниться… черт… она…обиделась? Но почему?
- Что с тобой?
Мерлин, это надо исправить, потому что я не хочу, чтоб из-за меня у неё глаза наполнялись слезами. Я, конечно, плох, но не настолько.
- Со мной что, только когда темно можно хотеть рядом быть?
- Нет, что ты…
- Тогда почему?
- Ну…понимаешь…
Мерлин, что я ей скажу? Правду? И все кончится в ту же секунду. Я и часа не проведу рядом с той, которая мне как бы предназначена. И дело даже не в этом… я просто не сумею сказать это достаточно…мягко.
- Нет, не понимаю. И знаешь что? Не хочу понимать какие могут быть причины тому, что мужчину, который сам забрался ко мне в постель, передергивает наутро при одном моем прикосновении! Какого черта ты делаешь из меня не то шлюху не то идиотку?!
- Дело не в тебе
- А в ком? Покажи мне, сделай милость, этого человека в котором оказывается все дело! Кто в этом виноват?
- Я. Дело во мне.
- Не понимаю!
Да какого черта?! Почему я должен вечно брать на себя вину неизвестно за что?! Можно подумать, это я сам себя превратил в аналог собачки Павлова с выработанным условным рефлексом: дал себя достать - получил пинка! Зло берет, ей-богу!
- Хорошо, я объясню, черт дери! Просто мое тело привыкло к одной простой истине: ПРИКОСНОВЕНИЕ ОЗНАЧАЕТ БОЛЬ! Любое прикосновение. Даже если это колдомедики исправляют последствия того, что надо мной сотворили.
Зря я сорвался, накричал на неё…она еще сильнее обидится теперь. Впрочем, может и к лучшему…я же собирался объяснить ей, что нам не по дороге. Нельзя себя привязывать к тому, что от меня осталось. И эта сцена - лучшее тому доказательство. Ну вот, она все-таки плачет, черт. И…тянется ко мне?.. Ладно, я постараюсь сейчас не вздрагивать если её это успокоит. Нет, остановилась… Ну да, незачем меня касаться после всего, что я наговорил.
- Северус…а как же…ты говорил, что ты много раз участвовал в процессе…
- Все правильно. Я ласкал, когда был сверху. А меня - нет, независимо от позиции. Только и всего. У меня хорошая техника. Я научился доставлять удовольствие.
- Почему?
Почему… Потому что. Ладно, я все равно уже сорвался. Надо лепить все как есть, плевать на последствия.
- А кто меня должен был ласкать?! Женщины, которых я насиловал: провинившиеся перед Риддлом ведьмы или вовсе схваченные для развлечения магглы? Любая из них меня скорее удавила бы, имей она такую возможность. Или пожирательницы смерти, с которыми я должен был спать потому что таковы были правила: все со всеми по очереди? Среди них я считался хорошим любовником, именно потому что давал, тогда как там все предпочитали брать. Женщины брали мужчин, мужчины - женщин. Или, может, это должен был быть Палмер, под которого меня подкладывали в качестве наказания?! Ха!
Наплевать, пусть узнает. Чем скорее все кончится, тем лучше.
- Я научился давать. Просто потому что ничего не мог поделать с тем, что мне давали женщин в награду. Я должен был принимать и благодарить, если хотел жить. И все что я мог сделать, это попросить прощения и приложить усилия к тому, чтобы близость со мной не заставила немедленно по окончании процесса бежать к ближайшему обрыву. Я не снимаю с себя вины. Первопричиной тому, что моя «награда» стала именно такой, стало то, что я захотел это получить. Вернее я думал, что хочу, пока не получил. А когда первый раз увидел это перед собой, понял, что очень сильно ошибся. Но было поздно.
Вот и все…я это сказал. Теперь можно посмотреть на неё, вместо того, чтобы пялиться на рисунок на одеяле. Она…улыбается? После всего, что я ей наговорил, она все еще может мне улыбаться? Но почему? Наплевать на все…я спрошу.
- Почему ты улыбаешься мне теперь?
- Потому что дело действительно не во мне и ты не хотел меня обидеть.
- Разумеется не хотел, но…
- Северус, а скажи, неужели тебе не хочется попробовать, как это, когда тебя ласкает женщина?
Мерлин, не надо. Как можно хотеть меня приласкать после всего, что я наговорил? И сделал. Главным образом после сделанного.
- Это невозможно.
- Почему? Неужели не хочется узнать, что чувствуешь, когда ласковые пальцы касаются твоей кожи? Когда теплые губы обнимают сосок, а потом его начинает ласкать язык? Влажный и горячий. Когда эти губы целуют грудь и живот и еще дальше вниз?..
![Борис Акунин - Смерть на брудершафт (Фильма 9-10) [Операция «Транзит» + Батальон ангелов] [только текст]](/uploads/posts/books/165415/165415.jpg)