Алекс Блейд - Откровения. Книга первая. Время перемен
— Воды… — едва различимым шелестом раздался его голос. — Воды…
Странник, с серебристой птицей анзуд на груди, обернулся боком ко всем остальным, но при этом вонзился своим взглядом только в одного из них.
— Кажется это по твоей части, Левиафан, — он ткнул легонько ногой в лежащего человека. — Он просит наполнить песок под ним водой. Не окажешь такую услугу?
Человек, чьё имя было Левиафан, осторожно подошел к умирающему страдальцу. На груди блестело изгибающееся, змееподобное утолщенное и вытянутое тело, с парой рудиментарных задних ног-плавников и хищно раскрытой пастью с двойным рядом острых зубов. Фигурка изображала огромного и древнего Базилозавра.
Склонившись над павшим, Левиафан слегка коснулся его рукой. Изображение базилозавра отдало холодом и небольшой вибрацией, словно отвечая на призыв. Лежавший на песке человек раскрыл рот, как будто безмолвно кричал от дикой боли — но ни единого звука не вырвалось из него.
Его тело еще больше иссушивалось, теряя последние остатки жидкости и влаги. Потрескавшаяся кожа становилась абсолютно сухой и безжизненной, спадая лохмотьями с тела и окончательно отмирая. Кости трещали, ломаясь, с глухим треском. Кровь медленно стекала с него ручейками, образовывая под ним небольшую лужицу, и моментально впитываясь в песок.
Словно по чьей-то зловещей воле вся жидкость из его организма стекалась прямо в песок, оставляя тело пустым и высушенным сосудом. И вот он уже напоминал какие-то жалкие останки мумии, растрескавшейся и брошенной посреди пустыни, пролежавшей здесь не одну сотню лет. Еще одни останки в этой безжизненной пустыне, которые ее уже никогда не покинут.
— Бог в отпуске, приятель, — особо ни к кому не обращаясь, Левиафан поднялся и отошел. — Всегда надейся только на себя.
— Вот вечно так, — человек с фигуркой птицы анзуд осматривал то, что осталось от тела. — Куда не придем, везде какой-нибудь мусор валяется.
— А без всего этого, конечно же, никак было не обойтись, да Крафт? — один из людей в белом одеянии, чью голову обрамляли шелковистые вьющиеся волосы, был явно недоволен этой ситуацией, но даже не попытался помешать. — Есть в вас хоть немного жалости? Нельзя же так обращаться с людьми, только от того что они оказались не в том месте.
— Столько же, сколько и в тебе, Деметрий, — слегка похлопал его по плечу, подошедший сзади человек с хамелеоном на груди. — Столько же, сколько и в тебе.
Деметрий дернул плечом, сбрасывая руку, и резко обернувшись посмотрел прямо в разноцветные глаза этого человека, но не увидел в них ничего, кроме холодного блеска.
— Думаешь, я вечно будут прикрывать вас, Иллюзион? — Деметрий попытался изобразить что-то наподобие разъяренного зверя, но выглядело это нелепо и смешно. — И эти ваши безумные идеи, игры и неизвестно что там еще…
— Я не заглядываю так далеко в будущее. А смотрю на настоящее. И вижу тебя перед собой. Ты здесь, а значит…
— А может с меня уже хватит, а? — Деметрий озирался, смотря то на Иллюзиона, то на Крафта, или других людей. — Рано или поздно ведь в Сенате всё равно узнают об этом. Или Верховные протекторы…
— Оставь это нам, Деметрий, — Крафт подошел к нему, развернув лицом к себе. — Это наша забота, а не твоя. И не стоит об этом беспокоиться. Поверь мне.
— Когда-то же нужно остановиться. Вас ждет зона отчуждения, мой друг, и долгая вечность одного зацикленного дня. И я не хотел бы оказаться с вами в этот момент. Нет уж, спасибо.
— Пустые слова и не более, — вклинился Левиафан. — Ты говоришь об этом каждый раз, снова и снова. В тебе говорит страх. Но бояться абсолютно нечего.
— Мое дело прикрывать вас и… контролировать.
— Ну так, начни с этого мусора, — Крафт указал ногой на останки. — Проконтролируй это. Или может быть ты собираешься за каждым из нас бегать и нянчиться?
— Мы не живем в страхе, — вставил своё слово человек с фигуркой дикобраза. — Ни от Сената, ни от Верховных протекторов, ни от возможного наказания. Делай что должен и будь что будет.
— Делай что должен, да Гидра? — Деметрий явно всё больше распылялся. — Я не знал что мы должны это делать.
— Может уже начнем, в конце-то концов. Или так и будем топтаться на месте, посреди этой пустыни? — самый крупный и здоровый из них, двухметровый гигант терял терпение. На его груди подрагивало изображение трицератопса с костяным воротом на шее и тремя рогами на голове. — Сколько можно тратить время на очередную пустую болтовню?
— Вот из-за таких, как ты, Титан, протекторы и контролируют все червоточины, не вмешиваясь при этом в прошлое, — Деметрий махнул в сторону сияющей занавесы. Вид грозного Титана немного умерил его пыл. — Это слишком опасно…
— МЫ протекторы и МЫ их контролируем. И прекрасно знаем, что делаем. Как знаем и то, когда нужно остановиться. Для того и существуют правила, — Крафт обвел руками всех присутствующих, обращаясь тем не менее только к одному Деметрию. — Следуй этим правилам, и будешь защищен. Мир будет в безопасности, пока мы следим за ним. И вполне с этим справляемся, разве нет?
— Вы должны соблюдать основные правила, а вместо этого создаете новые, свои собственные. Играете. Вторгаясь в прошлое через червоточины, которые должны только охранять, вы подвергаете огромному риску всю нашу историю, всё сущее. Я просто не понимаю как таких, как вы избирают в протекторы. Ради чего вы рискуете всем? Ради каких-то игр и забав?
— Ты просто жалкий перестраховщик, Деметрий, вечно трясущийся от страха. Тебе не хватает жёсткой решительности и силы воли. У тебя нет внутреннего стержня. А для протекторов это основа основ. Предметы не подчинятся слабакам, — Крафт пощелкал пальцем по металлической фигурке анзуда на груди. — Никогда не колебаться в принятии решения, каким бы жёстким и трудным оно не казалось, и к каким бы последствиям не вело. Мы охраняем этот мир, наш мир. И защищаем его. Поэтому считаем, что вправе немного… поиграть.
— Последствия этих ваших влияний и ваших решении могут быть просто катастрофичными. Трещины времени могут запросто уничтожить всю нашу историю, а вы так легко распоряжаетесь…
— Люди, которых мы используем, ничтожны. И не оказывают никакого существенного воздействия на человеческую историю. Одним человеком больше, одним меньше. Никто и не заметит.
— Мы ни разу еще не затронули основную нить времени, — вновь присоединился к разговору Иллюзион. — Мы можем контролировать себя и свои действия.
— Иллюзион прав, — с усталым взглядом Левиафан обратился к Деметрию. — А твоя задача лишь проследить за зоной наших действий. И всё. Не стоит беспокоиться о влиянии на историю, Сенате, Верховных протекторах или Вечности одного дня, и прочей ерунде.
— Правила устанавливает тот, у кого власть, — пытаясь закрыть тему, Крафт снова обратился ко всем присутствующим. — Но на нем же лежит и ответственность за последствия. Мы, как протекторы, отвечаем за свои действия и безопасность нашего мира. Но не перед тобой, Деметрий. И давай уже прекратим этот ненужный спор. Проверь лучше, что там с остальными фигурками.
Постояв так еще какое-то время, словно решаясь на что-то, Деметрий всё же направился в сторону контейнеров, которые в данный момент разбирали остальные люди в белом одеянии.
Судя по всему, все странники в черном одеянии, были теми самыми протекторами, как они себя называли, а люди в белом — что-то наподобие техников и обслуживающего персонала.
— Еще до того как мы отправились сюда, я заранее проверил исторические архивы. И ни один из принесенных нами предметов не был активен в этом времени. Так что они должны быть на месте.
В конкретный момент времени любой предмет может существовать только в единственном экземпляре. И никогда нельзя предугадать, останется ли он у тебя или попросту исчезнет при переходе через червоточину. Из небольшой груды сложенных вместе ящиков и коробок, Деметрий вытащил кейс внушительных размеров.
— Раскрывай, — Крафт подошел ко всем остальным протекторам, даже не взглянув на кейс и Деметрия. — Правила игры всем известны. Каждый делает свой выбор…
— Да всем всё понятно, Крафт, — прервал его Титан. — Давай уже начинать.
Раскрыв кейс так, чтобы его содержимое не было видно остальным, Деметрий заглянул в него. На шелковистом бархате лежали в два ряда — по четыре в каждом — маленькие серебристые металлические фигурки, которые должны были быть переданы так называемым игрокам — гладиаторам. Каждый из протекторов выбирал своего собственного игрока из местного населения.
— Титан выбирает первым, — Крафт взял на себя бразды распределения, став таким образом последним в очереди. — Называй любой номер.
Услышав громогласный голос, возвещающий цифру шесть, Деметрий взял серебристую фигурку Окапи, напоминающую небольшую лошадь, но с довольно таки долговязой шеей, как у жирафа, и вытянутым длинным языком. Передав ее Титану, он ожидал следующего.
