jharad17 - Лучше будь слизеринцем!
Воспоминания о том самом дне в конце пятого курса, дне, когда он безвозвратно лишился её доверия из-за одного единственного слова, даже после стольких лет было достаточно, чтобы у него отчаянно заныло в груди, а к глазам подступили жгучие слёзы стыда. Худшее, что он когда-либо видел – это лицо Лили в тот момент, когда он обозвал её тем мерзким словом. Она бросилась на его защиту, когда Поттер и Блэк решили развлечься за его счёт, а он оттолкнул её. Навсегда. Память о его предательстве до сих пор его мучает, и так будет всегда. Он сполна заслужил эту боль.
Мне так жаль, Лили. Правда.
Он собирался с духом, понимая, что должен сказать это её сыну. Пусть об этом будет знатьт кто-нибудь ещё, кроме Дамблдора.
– Несмотря на всё, Лили так и осталась для меня близким человеком. Навсегда.
Удивительно, но Гарри не стал больше задавать никаких вопросов. Его глаза подозрительно блестели, когда он просто сказал:
– Спасибо, сэр.
Северус провёл рукой по могильной плите и судорожно вздохнул, пытаясь справиться с чувствами.
– Пожалуйста, Гарри.
Мальчик никак не отреагировал на фамильярность, и Северус был ему за это благодарен. Если бы все повернулось иначе… Нет. Не стоит растравлять себя этими «если бы» и потворствовать глупым мечтаниям.
– А как она выглядела? – спросил Гарри, нарушая молчание.
Северус бросил на Гарри недоверчивый взгляд.
– У тебя нет её фотографий? Не может же Петуния настолько ненавидеть сестру?
Гарри отрицательно помотал головой.
– Нет ни одной, сэр. – Он покусал губы, словно что-то про себя решая. – Отцовских тоже нет. Но его фотографии висят в зале славы.
Ах, да, звезда квиддича. У Северуса появилось искушение сказать что-нибудь уничижительное о человеке, который превратил семь его школьных лет в ад. Но сейчас не время и не место для мелочных замечаний. Было бы унизительно углубляться сейчас в обиды школьных лет. Хотя он был жёстким и мелочным человеком во многих отношениях. Он смирился с этой правдой о себе много лет назад.
А совсем недавно он узнал, что он к тому же ещё и вздорный самодур, но, по крайней мере, это он ещё способен изменить, в первую очередь, в отношениях с мальчиком, который сейчас стоит перед ним.
– У меня… у меня есть несколько изображений твоей матери, – нерешительно признался он. Может, хотя бы этим способом он сможет исправить одну из своих ошибок. – Я мог бы показать их тебе.
Северус никогда не видел такой радости, какая сейчас вспыхнула в глазах у Гарри. Она буквально осветила его лицо.
– Правда? Ох, спасибо вам, сэр!
Смущённый такой реакцией, Северус коротко кивнул.
– Пора возвращаться. У меня есть другие дела. И у тебя тоже, если не ошибаюсь.
Гарри со вздохом кивнул и склонился над могильной плитой. Он провёл одетой в перчатку рукой по выбитым на камне именам своих родителей. Северусу пришлось отвернуться, чтобы не выдать нахлынувших чувств. Прошло уже десять лет. Он должен был привыкнуть.
Когда мальчик выпрямился, Северус мотнул головой в сторону леса, откуда они должны были с помощью приготовленного Северусом портключа переместиться обратно в школу. Погрузившись в собственные мысли, он не услышал вопроса Гарри, пока тот не окликнул его чуть громче:
– Сэр?
– Да, Поттер?
– Я спросил, жили ли мои родители где-то здесь рядом. Вроде бы я видел другие здания за церковной оградой.
– Да, они жили в Годриковой лощине – вон тот городок за церковью. Это преимущественно поселение магов, и многие знаменитые семьи живут здесь или жили когда-то.
– Кто, например, сэр?
– Одно время здесь жили Дамблдоры. Еще Батильда Бэгшот, автор «Истории магии», – он посмотрел сверху вниз на мальчика и ухмыльнулся, – которую вы наверняка читали. Должны были читать.
Гарри рассмеялся:
– Да, сэр. А ещё кто?
– Подумайте сами: Годрикова лощина.
– Неужели Годрик Гриффиндор?
– Конечно.
– Ничего себе!
– Конечно, – усмехнулся Северус.
Через пять минут они уже были на месте, откуда можно было переместиться с портключом. На этот раз Северус предупредил Гарри, что будет держать его за руку, чтобы тот не упал в конечном пункте. Ему не хотелось снова напугать мальчика неожиданным прикосновением. Причины такой реакции понятны, и ни к чему обострять ситуацию.
Гарри покраснел. Северус сделал вид, что не заметил его смущения.
Обратное путешествие обошлось без инцидентов. Мгновением позже они очутились у Северуса в кабинете.
– Скоро обед. Но вы вполне успеете переодеться и спуститься в Большой зал пообедать со своими одноклассниками.
Гарри кивнул и хотел было уйти, но сделав шаг, обернулся, глядя на Северуса ясными зелёными глаза. Точно такими же, как у Лили…
– Спасибо, сэр, что взяли меня… навестить их.
– Пожалуйста, – кивнул Северус.
Гарри как-то жадно облизал губы и спросил:
– А фотографии…
Северус поднял бровь и усмехнулся:
– Вы увидите их, когда я увижу ваше сочинение. – Поттер хитро сощурил глаза, и Северус поспешил добавить: – Но имейте в виду: если вы отнесётесь к заданию несерьёзно, чтобы скорее получить награду… тогда награда вам не достанется.
Гарри помрачнел, но кивнул и сказал:
– Я сделаю всё как следует.
– Знаю, Гарри, – предыдущее сочинение Поттера не оставляло в том никаких сомнений. – Теперь идите. И не забудьте принять укрепляющую добавку – по вашему виду не скажешь, что вы завтракали.
Гарри вытаращил глаза – похоже, он решил, что Северус прочитал его мысли. Но для этого не требовалось прибегать к легиллименции – достаточно было услышать урчание его живота, чтобы прийти к такому выводу.
Он улыбнулся.
– Идите же, Поттер.
Через секунду мальчика не было. Северус покачал головой.
Он пошел к себе, к тайному выдвижному ящичку, где он хранил фотографии Лили. Перебирая тонкую стопку фотографий, он проклинал то себя – за то, что пообещал Гарри, то Тёмного лорда – за то, что отнял у него Лили. С тех пор, когда он в последний раз доставал эти снимки, прошли годы. И каждый из них хранил какое-нибудь воспоминание – счастливое или болезненное.
Через час или около того, когда он уже больше был не в силах вспоминать, Северус задвинул ящик и поспешил к работе, к своим зельям. Только возня с зельями гарантировала ему временное забвение.
В иные дни он мечтал забыться навсегда.
Глава 31
Глава 31
Следующим вечером Гарри и его одноклассники, сидя за общим столом в гостиной Слизерина, сообща готовили проект по трансфигурации; требовалось превратить чертополох в свисток, притом этот свисток должен был свистеть, в противном случае задание считалось невыполненным. К счастью, Гарри вспомнил, что в одной из книг, которые они с Тедди внимательно изучили, было специальное заклинание для защиты от колючек. И теперь оно пригодилось всем, чтобы уберечь губы, язык и пальцы от уколов чертополоха.
Но вместо того чтобы заниматься трансфигурацией, Гарри, как сумасшедший, строчил сочинение. Пока что у него было написано только полтора фута – половина того, что требовалось, а сдавать его нужно было уже завтра. Дурацкое занятие, но ведь не бросишь…
Спохватившись, что уже некоторое время не слышит вокруг себя голосов одноклассников, Гарри поднял голову. Милли кивнула на стол и сказала:
– Твоя очередь, Гарри.
– Ой. Извините.
Он поднял палочку и направил её на веточку чертополоха:
– Factus Barba!
Ветка превратилась в оловянный свисток. Гарри осторожно взял его – вроде бы не колется… – поднёс к губам – всё ещё не колется… – и дунул. Не колется, но и не свистит.
Или он только так думал...
Из ближайшей спальни послышалось разноголосое ухание десятка сов, и какая-то третьекурсница вскрикнула:
– Что за чёрт?!
– Круто, Поттер, – ехидно ухмыльнулся Забини. – У тебя получился птичий манок.
– Уж всяко лучше, чем у тебя! – огрызнулась Милли. – Или заклинание, которое ты тут выкрикивал, и было предназначено для шинковки чертополоха?
– Заткнись, Булстроуд!
– Ну конечно! – Милли закатила глаза и сказала, обращаясь к Гарри: – У тебя здорово получилось.
– Спасибо, – улыбнулся он в ответ. – Твоя очередь.
– Не выходит, – вздохнула она. У неё ничего не получилось даже тогда, когда Гарри показал ей правильное движение палочки, и Милли, раздражённо фыркнув, уселась обратно смотреть, как Драко разучивает заклинание. Через некоторое время она наклонилась к Гарри и тихо спросила: – Что это у тебя?
Он выдернул пергамент у неё из-под носа и вдобавок ещё прикрыл его рукой.
