Селестина Уорбик - Юности глупой порывы
- Расскажи о своей семье, - перевел я разговор в другое русло.
- Большинство моих родственников были темными магами, откуда и пошла наша фамилия, - нехотя начал он.
- Твои родители были Пожирателями смерти? - не удержал я свое любопытство.
- К счастью, нет, - к моему облегчению, ответил Сириус. - Отец поддерживал идеи Темного Лорда, так как не любил маглов. Но методы борьбы его коробили, и он не примкнул к нему. Мать же всегда была далека от идейной борьбы.
- Они живы?
- Отца убили, когда мой младший брат решил выйти из рядов Пожирателей. Регулус был ужасным снобом, хотел славы. Но пара рейдов, в которых убивали не только маглов, но и чистокровных магов, и он бился в истерике. Рег попытался уйти от Волдеморта, и его убили. Следом убили и отца. А мать жива, но мы не общаемся.
- Почему?
- Она взбалмошная и очень противоречивая. Мать всегда гордилась Регулусом, любила его. А я доставлял ей только неприятности: поступил в Гриффиндор, сбежал из дома, потом попал в Азкабан, а теперь я беглый преступник. «Позор рода», как она меня называла. Наверное, лишит меня наследства.
Мне было жаль, что Сириус не общается с матерью. Какой бы она не была, но это же Мама, самый близкий человек! Поэтому я поинтересовался:
- Скажи, если бы тебя реабилитировали, то она бы простила тебя? Вы могли бы помириться?
- Вряд ли, - вздохнул Сириус. - Ты же слышал от Молли, что мамаша была не в восторге от моего побега в шестнадцать лет. Я и на сегодняшний день не могу ей ничего ответить путного по тому пункту, по которому у нас с ней вышли тогда разногласия. Ничего нового она не услышит. Суть останется прежней.
- Что же ты такое ей сказал?
- Прости, Гарри, я не могу пока тебе ответить на твой вопрос. Нам надо привыкнуть друг к другу. Я боюсь тебя шокировать.
- Не переживай. Можешь вообще не рассказывать. Мне без разницы. Я тебя люблю, потому что ты - мой крестный, самый родной человек. Мне все равно, что у тебя было в прошлом, - уверил я его.
- Нет, я буду должен все рассказать тебе, - грустно возразил крестный. - Между родными и любящими людьми не должно быть недоговоренности. Ложь и недомолвки рано или поздно выходят наружу. Причем от посторонних людей. Это рождает ненужные конфликты. Я уже терял любимых людей из-за недосказанности и непонимания.
- Тогда я подожду, сколько надо тебе, чтобы собраться с духом, - сказал я, гадая, что же он имел в виду, говоря все это. Кого он потерял из-за недосказанности?
* * * * * * *
День моего рождения в Норе превратили в сплошной балаган.
В небо была выпущена масса фейерверков. Меня на законном основании облобызали все, даже Билл и Артур. Чарли, чьи серо-голубые глаза раздевали меня все время, вообще шокировал, поцеловав почти в засос. У меня подогнулись коленки, а в голове раздался какой-то гул. Я чуть не кончил, представ на его месте Малфоя.
Пока я пребывал в прострации, ко мне подошел Рон и тоже поцеловал в губы. Меня затошнило - ведь я отношусь к нему, как брату и не хочу таких выходок!
Оттолкнув его, я сердито прошипел:
- Ты с дуба рухнул? Что за выходки?
- Гарри, ты чего? Я же, как Чарли, по-братски, - неумело соврал Рон.
Ну, конечно, если поцелуй Чарли можно назвать братским, то я - мать Тереза! Да и Рон не смотрит на меня, как брат. Мне же не пять лет, чтобы я не видел разница.
Остальная компания молчала, явно переваривая представление, устроенное Роном и Чарли, затем Молли решили поддержать младшего сына, заявив:
- Да, Гарри, это просто братские чувства. Ты зря сердишься. Пойдемте лучше к столу.
- Молли, твои детки - «невинные ангелочки», - не выдержал крестный и засмеялся. - Я это так прямо и вижу. Некуда плюнуть. Один Билл остепенился, да и то недавно. Еще весной у него был роман с двумя курочками, и он усиленно кувыркался сразу с обеими.
- Да как ты смеешь! - взвизгнула она, но затем успокоилась, вспомнив о моем дне рождения, и уже более спокойно добавила: - Идемте к столу.
Зато на следующий день Молли дала волю своему гневу и накинулась на крестного так, будто во вчерашнем спектакле виноват именно он.
- С меня довольно! - в конце концов, взвился Сириус. - Меня достал этот курятник. Прости, Гарри. Завтра тебя все равно заберут. Я не выдержу здесь больше ни минуты. Пойду надоедать кой-кому. Может, будет толк!
Крестный превратился в собаку и выскочил за пределы сада, принадлежащего Норе. Молли даже сплюнула, глядя ему вслед, а затем вздохнула с облегчением. А я почувствовал себя почти преданным.
Интересно, куда это он сбежал? И не был ли последний скандал всего лишь поводом, чтобы сделать это?
После побега Сириуса я подсел к близнецам, надеясь, что рядом с ними Рон не станет приставать ко мне. Вскоре к нам присоединился Чарли. Он обнял меня за плечи и стал тихо поглаживать по спине, вызывая своими нехитрыми действиями мурашки по всему телу и тяжесть в паху.
- Ты как мой седьмой сын, - умилилась Молли, подходя к нам. - Чарли тебя любит как младшего братишку. Это так трогательно!
«Братишка» и близнецы хрюкнули, подавляя смешки, а я зарделся как девица.
Ночь я провел в настоящих мученьях, почти жалея, что это не кошмары, а эротический бред, где героем был парень - смесь Малфоя и Чарли.
Утром я твердо поклялся себе, что никогда больше не приеду летом в Нору. Уж больно там странная атмосфера. Лучше я буду терпеть Дурслей!
К счастью, на этом мое пребывание здесь в этом году закончилось. После обеда Артур увез меня на базу авроров.
Глава 3. Август
Больше всего база напоминала лагерь магловских военных: дисциплина, казармы, тренировки, ранние побудки, ходьба строем.
Нет, это было не мое. Я не смог бы так жить долго, так как не люблю диктата.
Помню, в начале прошлого года я хотел стать аврором. Теперь это уже не казалось таким привлекательным.
Кем же мне тогда быть?.. Или мне не стоит задумываться на эту тему, имея за спиной Волдеморта?
Звучит слишком пессимистично…
В моем возрасте хочется жить вечно. Я ужасно боюсь смерти…
Хэлси Торлею, или попросту Хэлу, как он разрешил себя называть, было около тридцати, но выглядел он еще моложе. Профессионал, один из лучших. В новом учебном году он собирался занять должность учителя ЗОТИ, несмотря на то, что ходят слухи, что она проклята.
Вполне похоже на правду, если задуматься. На ней уже лет шестнадцать никто не продержался больше года.
Торлей сразу сказал, что не станет испытывать судьбу и уйдет после экзаменов.
Никогда раньше я не вставал так рано и не тренировался так интенсивно. Занятия квиддичем тоже требуют физических нагрузок, но это…
Первые пять дней у меня ломило мышцы, и я чуть ли не ползком добирался до своей казармы, а потом втянулся и начал даже получать удовольствие, особенно когда видел как появляются кубики пресса и улучшается фигура.
Когда это произошло, меня начали учить различным заклинаниям. Я даже отработал Аваду на мантикоре. А это не так просто, если вспомнить, что ее магическая аура очень близка к человеческой. Но я ее убил.
Узнав, что я земееуст, Хэл решил учить меня произносить заклинания на перселтанге.
Вот уж на кого не подумаешь, что обладает этим искусством (если, конечно, вспомнить сказочку, что оно подвластно только темным магам).
Хэл выглядит как ангел - белокурый, голубоглазый, с добрым и наивным взглядом. Внешность, конечно, бывает обманчивой, но у него она почти полностью отражает сущность.
Кстати, произносить заклинания на языке змей для меня даже несколько легче. А мои противники теперь, исключая Волдеморта, не поймут, что я там прошипел.
Подкрадусь к Малфою, тихонько пошиплю, и его одежда испариться. Прикольно!
Что-то опять меня не туда заносит.
* * * * * * *
Во второй половине августа меня начали учить специальной магии - тонкому искусству Забвения, чтобы я не сошел с ума от посещающих меня мыслей Волдеморта. Это не топорная работа, которую я наблюдал на чемпионате мира по квиддичу, когда подопытные маглы путали лето с кануном Рождества.
Вариант заклятия, изученного мной, действует мягко. После него дезориентация сознания длиться пару минут. Из мозга выпадает одна картинка и замещается другой. Что еще удобно, я все это могу прошипеть по-змеиному. Мозгу все равно, он поймет и отреагирует, в отличие от его хозяина. А я могу сказать, что просто пошутил. Хе-хе!
Глобальные сведения, конечно, так не заменить. Нельзя внушить Малфою, что мы с ним братья. Он, конечно, поверит, как миленький, но ненадолго. Окружение быстро вправит ему мозги на место, и тогда у него появится своего рода иммунитет к этой магии, причем надолго. А жаль…
Впрочем, зачем мне Малфой в роли брата, если он снится в таком непотребном виде? Вот если бы его можно было заставить выполнить что-то из снов…
Мерлин, какая чепуха лезет в голову!
К концу месяца меня научили отстраняться от кошмарных мыслей Волдеморта, и я тоже стал немножечко монстром.
