Селина Танеева - Кэтрин Эбдон и школа волшебников (СИ)
Устав плакать, чтобы успокоиться и освежиться, она вышла из замка. Снег, выпавший под утро, опять растаял. Было слякотно и по-зимнему холодно. В воздухе танцевали редкие снежинки, а упав на землю – сразу же таяли и смешивались с грязью. Кэти запахнулась поплотнее в мантию, шагнула на тропинку и направилась к стадиону. Потом подумала, что её могут увидеть из окон школы, да и с одноклассниками встречаться не было желания. Поэтому с тропинки она свернула на разбитую дорогу и побрела по ней, оскальзываясь и увязая в жидкой смеси снега и грязи.
Кэти шла, глядя под ноги и стараясь выбирать места посуше. Чтобы окончательно не увязнуть в вязкой жиже, пришлось всё внимание сосредоточить на дороге. Целью стало именно идти, всё вперёд и вперёд, добраться до вот этой кочки, потом вон до того большого камня. Вскоре снег повалил гуще, Кэти наконец совсем продрогла в своей тоненькой мантии. Пора возвращаться, наверное. Застряв посреди большой лужи, Кэти оглянулась посмотреть, далеко ли она успела уйти.
Замка уже не было видно за снежной пеленой. Кэти попыталась определить свое местонахождение, но оказалось, что она давно сбилась с дороги и теперь съёжилась посреди большого открытого пространства, пронизываемого несильным, но очень холодным ветром. День только начинался, но из-за снегопада казалось, что уже наступили сумерки.
Кэти ощутила беспокойство. Она вдруг осознала свое бедственное положение: окоченевшая и насквозь промокшая, в совершенно незнакомом месте. В ботинках хлюпало, мокрый снег вперемешку с дождём бил прямо в лицо. Кэти растерянно постояла, попытавшись прикрыть лицо от порывов ветра, потом решила, что терять уже нечего и двинулась прямо через лужу. Оказалось, что терять было что: Кэти сразу провалилась по колено, и когда выбралась на место посуше, у неё уже зуб на зуб не попадал.
Пытаясь защититься хотя бы от ветра, Кэти прикорнула за большим валуном и попыталась придумать, что же делать. Но все умные мысли в голове тоже, наверное, замёрзли, потому что их просто не было, только несколько слов крутились как в хороводе: «Холодно... как холодно... м-м-м... холодно...». Кэти оставалось лишь слушать щёлканье собственных зубов, да кутаться в мокрую мантию.
Очень скоро от холода заломило пальцы рук и ног, всё тело, казалось, превратилось в ледышку. «И без всяких заклинаний», – это была первая связная мысль. «Так недолго и совсем замёрзнуть», – вторая мысль, оттаявшая в голове, была более полезной. «Нужно двигаться», – Кэти попыталась подняться на ноги, но занемевшие конечности не слушались, и она упала. Поднявшись со второй попытки, Кэти принялась сначала топать ногами и размахивать руками, потом стала прыгать на месте.
Это, конечно, не согрело её совсем, зато не позволило закоченеть окончательно. Кэти решила, что нужно делать что угодно, только не сидеть на месте. Потому что если она будет вот так сидеть, то запросто может замёрзнуть насмерть. А если она будет вот как сейчас, подпрыгивать на месте, то... скоро она устанет, присядет отдохнуть и – может замёрзнуть насмерть.
И поэтому Кэти пошла вперёд. Направление «вперёд» означало лишь то, что двигалась она лицом вперёд, а не боком и не спиной. А вот куда она шла – неизвестно. Просто она подумала, что в сидении на одном месте, причём незнакомом, нет никакого толку, а вот если она будет идти хоть куда-нибудь, то... куда-нибудь и придёт. Поскольку в такой ситуации направление движения не имело значения, Кэти поплелась в ту сторону, куда толкал её ветер. Правда, иногда казалось, что дул он во все стороны сразу.
Так, нагнув голову, чтобы хоть немножко защитить лицо от снега, Кэти брела, пока не выбилась из сил. Тогда она опустилась на землю, сжавшись в комочек, немножко отдохнула, опять встала и опять пошла. Иногда она осматривалась вокруг в надежде увидеть знакомые места, но тщетно. Ей пришло в голову, что она всё это время бродит кругами вокруг замка или по квиддичному стадиону, а из-за разыгравшейся пурги просто ничего не видит.
Ни на что не надеясь, она продолжала идти до полного изнеможения, потом опускалась на землю, через несколько минут поднималась и шла дальше. Неизвестно, сколько прошло времени. Кэти показалось, что стемнело уже не только из-за погоды. И наконец настала минута, когда Кэти не смогла подняться. Тогда она отползла под прикрытие какого-то кустика и заплакала.
Сначала она плакала от усталости, от боли в замерзших руках и ногах, потом ей вспомнилось письмо дяди Вилли, и она стала плакать от жалости к себе. Как скоро кончилось её счастье: ей посчастливилось попасть в сказочную школу и... всё. На этом везение закончилось. А теперь, кажется, скоро закончится вообще всё. И так глупо закончится! Она съёжилась от стыда. Только сейчас Кэти сообразила, что когда она заблудилась, могла хотя бы попытаться позвать на помощь. А теперь у неё не осталось сил даже на это. «Где же вы, добрые волшебники...»
Вконец измученная, Кэти впала в забытье. То ей казалось, что она дома, в своей комнате, в своей кровати, то – что она по-прежнему бредёт по заснеженной пустоши прочь от Хогвартса. Потом ей привиделся каштан, но не тот маленький, который она рисовала летом, а уже выросший. Будто это под ним она уютно устроилась в жаркий августовский день, и это его листва шелестит над головой, овевая приятным ветерком. И иногда к её ногам падают крошечные, ещё не созревшие, каштанчики. Но вот они посыпались чаще, и чаще, и чаще, Кэти уловила какой-то ритм в шорохе их падения: стук-стук... стук-стук-стук...
Она запрокинула голову, чтобы посмотреть, откуда падают каштаны, оперлась рукой о траву, чтобы подняться, и... вздрогнула от холода. Кэти открыла глаза: из снежной белесой каши, в которую превратилось пространство вокруг, приближалась какая-то тёмная масса, издающая ритмичный перестук. Кэти попыталась вскочить, закричать, но смогла только чуть шевельнуться и застонать.
В глазах потемнело, и она опять впала в полубессознательное состояние. Как будто со стороны она увидела, как тёмная масса приблизилась и обратилась каретой, как карета остановилась и из неё выбрались две фигуры в тяжёлых шубах. Фигуры оказались Дамблдором и Филчем. Она почувствовала, как её тоже укутывают в шубу, поднимают и укладывают в карете. Только она так и не поняла – произошло ли это на самом деле, или всё это лишь продолжение её видения.
Дальнейшие события Кэти помнила смутно. Ей казалось, что она по-прежнему блуждает где-то в метель и жуткий холод. Она пыталась выбраться из-под завалившего её снега – и обнаруживала, что мадам Помфри укутывает её сброшенным одеялом. И тогда Кэти осознавала, что лежит в лазарете в тёплой постели, а мадам Помфри подсовывает ей какое-нибудь зелье, то кислое, то горькое. И каждый раз, выпив лекарство, Кэти опять проваливалась то ли в сон, то ли в забытье. Иногда то ли во сне, то ли на самом деле она видела перед собой лица: озабоченное – Снейпа, огорчённое – Реддла, озабоченные и огорчённые – Дамблдора и МакГонагал.
Уже потом Кэти сказали, что она провалялась без памяти целых три дня.
Когда Кэти наконец пришла в себя, то почувствовала себя слабой, как новорожденный котёнок. Она открыла глаза, с трудом повернула голову и осмотрелась. Она лежала в постели, вокруг неё – белая ширма, из-за которой вынырнула фигура в белом халате... в белой мантии. Кэти обратила внимание на руки в огромных кожаных перчатках. «Это из драконьей кожи, – всплыло в её памяти, – у меня тоже есть такие». Кэти посмотрела в лицо вошедшему – тоже знакомое лицо.
– Выпей, детка, – перед ней появилась кружка с дымящейся жидкостью. – Давай же, будь умницей.
Кэти попыталась поднять руку, но от слабости едва шевельнула пальцами. Тогда она послушно проглотила зелье, оказавшееся очень горячим и горьким. И тут же её окутало густым дымом. Она увидела, что дым повалил из её рта, носа, даже из ушей. Кэти устало закрыла глаза и перед тем, как опять провалиться в сон, услышала знакомые голоса. Кэти сосредоточилась на усилии вспомнить – кому же принадлежат эти голоса:
– ...завтра.
– Нужно было сделать это сразу, без всяких экспериментов. Я очень жалею, что согласился подождать – видите: чуть было не случилась трагедия.
– Но не случилась же.
– Просто чудо, что мы с мистером Филчем оказались там именно в это время. Ещё полчаса – было бы поздно, никакое отогревающее заклинание не помогло бы...
В очередной раз Кэти очнулась ночью. Темноту рассеивал маленький огонёк свечки, стоящей на столике справа от её кровати. Около Кэти тут же очутилась мадам Помфри, она подала очередную кружку с целебным зельем. На этот раз дым из ушей не пошел, и зелье было уже не горькое, а кисло-сладкое.
Утром Кэти почувствовала себя совсем здоровой, слабость тоже прошла. Мадам Помфри осмотрела её язык, заглянула в глаза, подёргала за уши и принесла ещё один отвар.
