М. Волошина - Дни и ночи Невервинтера. Книга 2
Большим плюсом лагеря было то, что даже в военных условиях здесь можно было жить сколь угодно долго, при условии пополнения запасов продовольствия и соблюдения мер предосторожности. Обеспечить себя пищей здесь можно было, особенно имея такого помощника, как Разбойник. Должная маскировка обеспечивалась густыми зарослями хвойных деревьев и колючих кустарников внизу, нагромождением скал наверху и шумом водопадов-близнецов. Дым костра, хорошо развеивался в ветвях, а источником прекрасной чистой воды был незамерзающий родник, бивший из скальной расщелины. Маленький островок меж высоких обрывистых берегов бурной реки. Кому придет в голову, что он обитаем?
— Нравится? Всю жизнь здесь жила бы, — сказала Сола, отпив ароматного травяного чая из железной кружки.
— Да, удачное место, красивое, — вежливо согласилась Эйлин, — для зимовки самое то. Я вижу, ты здесь как рыба в воде. А я, честно говоря, уже много недель живу в основном на природе и радуюсь любой возможности переночевать в нормальном доме, на нормальной кровати, желательно хотя бы умывшись и почистив зубы.
Ниваля это откровение слегка удивило. Ему она ни разу не жаловалась на неудобсвта. Думает, что женщина ее лучше поймет? Вот уж зря. Он вздохнул. «Ванная с маслами, массажисты из Муншея, игристое вино в хрустальном кубке, светская болтовня…» Почесав подбородок, обросший густой светлой бородой, плохо скрывающей впалость щек, он подумал, что, наверное, перестал выглядеть, как человек, понимающий толк в сладкой жизни. Да и внутренне он изменился. «Интересно, какое впечатление ты, такой обновленный и презревший жизненные блага, произведешь в Невервинтере? — Мысленно спросил он себя. — Может, введешь новую моду на простоту в обращении и элегантную неухоженность? Очень смешно… Нет, приятель, главное происходит у тебя в голове». Он вдруг осознал, что его так раздражало. Он был отличным, — лучшим, — игроком на своем поле. Он жил этой игрой. А здесь все было не так. Все эти люди, гномы и другие существа живут совершенно другой жизнью, нежели та, к которой он привык и вне которой себя не мыслил. Эту нормальную жизнь он знал только в детстве, которое оборвалось рано и жестоко, как у многих мальчишек с окраины — у каждого по-своему, в зависимости от возможностей и амбиций. И началась гонка на выживание, в которой он рывок за рывком двигался к цели — стать лучшим, первым, обойти конкурентов, отомстить обидчикам, вырваться на недосягаемую высоту. Не роскошь ему была нужна и не богатство, а это возбуждающее, вызывающее холодок в груди, щекочущее нервы сознание того, что в твоей руке сотни хитроумно переплетенных ниточек, и ты всегда знаешь, какую из них потянуть, чтобы добиться нужного эффекта. Ты мастерски владеешь своим телом, духом, эмоциями. Для окружающих ты можешь быть кем угодно, хоть чертом с рогами, хоть шутом гороховым, но внутренне собран и натянут, как звонкая тетива, нацелен на результат и ни на минуту не даешь себе расслабиться. Только вот… попробуй теперь ниточки оборвать. Вмиг лишишься почвы под ногами. Такова плата за исполнение мечты — оказаться пауком, сидящим в одиночестве на тонкой и зыбкой паутине.
Ниваль прислушался к разговору девушек, оставивших его и усевшихся в противоположном углу просторного шатра, освещенного лишь огнем очага.
— Да, я слышала об этой войне. Значит, это ты такого шороху навела?
— Вообще-то, я оказалась замешана в истории с мечом почти случайно и, конечно, вела войну не одна. Такое никому не под силу. — Эйлин вздохнула и тихо добавила: — В цитадели Короля Теней меня сопровождал лучший в мире отряд лучших воинов Фаэруна.
Сола кивнула в сторону Ниваля.
— И это все, что от него осталось?
— Между прочим, он круче, чем ты думаешь, — вскинув голову, ответила Эйлин, уязвленная ее бестактностью. — Советую тебе быть с ним поосторожнее.
— Да ну?
— Можешь смеяться, но моя совесть чиста — я тебя предупредила.
Ниваль улыбнулся, отвернувшись. Отчего-то ему была приятна горячность, с которой Эйлин воспринимала уколы Солы в его адрес. Хотя… на себя бы посмотрела. В чем-то она еще совсем девчонка.
А девушки, тем временем, перешли почти на шепот. Ниваль решил, что Эйлин включила скромное обаяние простой девушки с мечом, и пытается расколоть девицу. Съюн в помощь!
Наблюдая за ними, он решил поиграть в любимую игру, придуманную им в юности — «зверинец». Ему нравилось представлять себя в зверинце, где вместо людей собраны разные существа. Например, Нашер сидит на троне и смотрит тяжелым сонным взглядом из-под нависших бровей, словно старый глава прайда, который напоминает о своем царственном положении лишь грозным рычанием, тогда как добыча и самки давно и тихо поделены между молодыми львами. Или закадычный друг Грейсон. Он может сколько угодно рядиться в леопардовую шкуру, но на самом деле он милый, глупый, избалованный пес с блестящей родословной и дурными манерами, верный своему дому, своей кормушке, своим сукам и своему любимому столбу. Касавир в период службы в Невервинтере казался ему похожим на благородного оленя, невесть как забредшего в эту дикую местность, но при этом не желающего ни с кем делить свое всячески подчеркиваемое одиночество, красивого, сильного, слишком независимого и слишком благородного, чтобы пачкать свои копыта. Словом, были в его зверинце свои хищники, свои падальщики, свои пресмыкающиеся, разные пушистые и не очень существа. Когда он однажды поделился с Эйлин своими размышлениями, она задала неожиданный, но очень в ее духе вопрос, а кем, собственно, он видит себя в этой картине маслом. Он хотел отделаться шуткой в стиле «гад-из-под-пня-выползучий», но ее это не устроило. Она отвела ему место хорошо натасканного сторожевого пса, пользующегося доверием хозяина, втихую ворующего хозяйскую колбасу и тяпающего прислугу за пятки. Это его немного обидело. Вообще-то, он представлял свою персону масштабнее.
Итак, Эйлин. Ниваль наблюдал, склонив голову, как она ведет разговор с Солой. Молодая коброчка. То мягкая и грациозная, то быстрая и резкая. Танцует, гипнотизирует, плюется ядом, если надо. Может держаться на дипломатическом расстоянии, а может доверчиво свернуться клубочком на груди. Но тогда тебе не о чем беспокоиться — не предаст, будет защищать смело и отчаянно, и ее яд обернется для тебя целительным бальзамом. В общем, тогда ты точно попал.
А Сола… Интересная штучка. Собственно, после Торио Клевен и Эйлин это третья женщина, которую он ни при каких обстоятельствах не стал бы недооценивать и, тем более, игнорировать. Есть в ней что-то волчье. В Невервинтерском «зверинце» волки не водятся, им там нет места. Это свободный, независимый зверь, которого невозможно дрессировать, он живет по своим правилам. Очевидно, что она уцепилась за посланцев «дяди Лео», как за соломинку. Но даже не пытается заигрывать, оправдываться, просить, что-то объяснять. Привела их сюда и ведет себя так, будто они ей по гроб жизни обязаны. Или это, все-таки, умелая игра?
Она сидела напротив, огонь очага отражался в светло-карих глазах и играл на рубине, поблескиваюшем среди копны блестящих черных волос. Она сначала внимательно слушала Эйлин, время от времени задавая короткие вопросы, а потом стала неспешно рассказывать о себе, поглядывая на огонь и щурясь, как сытая волчица. «Кто бы она ни была, боец она сильный. Реакция молниеносная, двигается, как кошка, маскироваться умеет… куда угодно проникнет. Плечи… ммм… широковаты, пожалуй, и на ногах сплошные мускулы. Не удивлюсь, если пловчиха отличная. Но если приодеть, как надо… Была бы у меня агент на вес золота…» Спохватившись, что он отвлекся от игры, и его мысли потекли совершенно в другую сторону, Ниваль мысленно обозвал себя дураком и прислушался к разговору.
— Тебе правильно кажется, я пришла издалека. Cлышала что-нибудь об амазонках с Моря Упавших Звезд?
— Только то, что они не принимают к себе мужчин и живут на острове.
Сола кивнула, отпив чая.
— Иксинос, небольшой островок в заливе Вилхона. Там база моего клана. Моего бывшего клана.
Эйлин догадалась, что у Солы какие-то неприятности, но не стала любопытствовать, ожидая, что та сама расскажет все, что считает нужным. Меньше всего ей хотелось давить на нее, ибо это был не тот человек, откровенностью которого стоило злоупотреблять.
— История эта долгая, если рассказывать от и до, — продолжала Сола. — Тебе ведь не это нужно. Из твоего рассказа я поняла две вещи. Во-первых, вы действительно можете хотя бы попытаться мне помочь. Во-вторых, вы не станете делать этого с закрытыми глазами, и никакими деньгами вас не соблазнишь.
«Ну, насчет денег, я бы не была так категорична, — с легким сожалением подумала Эйлин, — великие герои тоже не святым духом живут».
— Что ж, раскрою карты. О себе много говорить не буду. Увидите меня в деле — поймете, кто я и что. До меня доходили слухи, что сама Тея Гейталата, Мать Волчица — моя бабка. Это великая воительница и глава амазонок. Пираты Моря Упавших Звезд готовы все отдать за ее голову. Она уже совсем седая, и толком неизвестно, сколько ей лет, но с мечом до сих пор не рассталась. Великая женщина. — Сола немного помолчала, опустив глаза, и встряхнула головой. — Словом, слухи ходили, но она их не подтверждала. А я не лезла на рожон, у нас это не принято.
