Pax Blank - В Шторме
Глаза тщательно прошлись по огромной мрачной столовой и остановились на проклятом столе…
Он улыбнулся.
Мара шла по темному богатому холлу, направляясь от главной комнаты наблюдения двумя этажами выше апартаментов Скайуокера к информационному модулю несколькими этажами ниже, куда была вызвана Императором. Это был обычный марш от уровня Скайуокера до любого места - этажи, находящиеся непосредственно выше и ниже его апартаментов оставлялись пустыми, частично для безопасности, частично из-за чрезмерных укреплений, которые развернул ее мастер, дабы удержать своего драгоценного джедая. Хотя ей всё это казалось излишним.
Кроме странного, отдаленного контакта, который она иногда ощущала от Скайуокера, похожего на ментальный шёпот, она ни разу не видела ничего, что подтвердило бы веру ее учителя хотя бы в то, что Скайуокер вообще был джедаем, не говоря уже о том, что для его охраны требовались такие чрезвычайные меры.
Впрочем, узнав тайну его происхождения, она твердо решила не терять бдительности как по отношению к его способностям, так и по отношению к нему самому. И все же…
Даже сейчас, размышляя об этом, Мара знала, что несмотря на ее лучшие усилия, напряженность рядом с ним начинала спадать в ответ на его открытую, миролюбивую манеру поведения. Почему он был так… дружелюбно настроен? Он был опытным военным - таким же, как и она – и он знал, что ничто не заставит ее колебаться в кризисной ситуации; так что он пытался сделать?
Его искренний вид… беспокоил ее. Ей не нравилось это - не нравилось, что он заставлял ее смотреть ему в глаза.
Не нравилось, что она думала о нем прямо сейчас.
Мара видела, как менялось выражение его лица, как менялось все его поведение, когда рядом находился Император - да даже, когда просто другие охранники. Видела, как тут же поднимались его щиты. Было нечто, что он разделял только с нею. Нечто… волнующе подлинное. Искренняя попытка установить отношения - некую связь.
Но ничто и никак не объясняло ей, зачем он это делал. И так как ему удавалось каким-то образом быть и общительным и осторожным одновременно, она очень сомневалась, что когда-нибудь это узнает.
Осторожным… она вновь задалась вопросом о его прошлом, о том, о чем он никогда не упоминал; где, например, он обучался? Люк был примерно ее возраста – родившись во времена истребления джедаев. Но судя по тому, что он все же где-то обучался, он нашел способ для этого, нашел учителя.
Очень немногие существа были способны противостоять властному ментальному присутствию ее учителя, и все же он держался уже очень долго. Для этого был необходим хорошо натренированный ум - чтобы суметь концентрироваться, несмотря на тщательно создаваемую вокруг атмосферу хаоса и замешательства. Такая концентрация должна была отнимать много сил.
И исходящее от него спокойствие сильно тревожило ее, его открытость, его нежелание судить ее. Она была имперцем, его тюремщиком – это, как ничто другое, давало ему право иметь самое низкое мнение о ней. Однако через туманный контакт, что она ощущала от него, Мара никогда не чувствовала осуждения за это.
Такое сознательное отсутствие предубеждения против нее было непонятным, волнующим. Мысли ее учителя о ней всегда были окрашены недовольством и разочарованием, словно она постоянно не соответствовала его ожиданиям. В мыслях Скайуокера она чувствовала только… принятие.
Джейд понимала, конечно, что видит лишь поверхность - лишь то, что он позволяет ей видеть… но и в этом была та же честность, что пронизывала все их отношения. Тем не менее было похоже, что она смотрит на поверхность глубоких вод. И её влекло в эту глубину…
Она задрожала от холода, взглянув на покрытое облаками солнце, еще виднеющееся над зубчатым горизонтом далеких зданий. Ее срочно вызывал Император - вероятно желая сделать приготовления к своему ежедневному посещению джедая.
Мара не завидовала Люку: он был пойман в ловушку ее мастером - с только одним возможным исходом. И зная об этом, как он мог держаться, не падая духом? Какой был смысл?
Джейд молча разразилась проклятиями, понимая, что нарушила одно из своих собственных основных правил: назвала пленника по имени.
Мара остановилась у входа в информационный центр, ожидая, когда охранники откроют двери. Ее мастер даже не взглянул на нее, но тем не менее она поклонилась ему, прежде чем войти.
Палпатин пристально смотрел на ряд нескольких двух-и трехмерных экранов, спроецированных в пространстве перед ним; с места на котором она стояла, информация на них была не читаема.
Наконец он взглянул на нее сквозь экраны.
- Почему ты здесь, когда Скайуокер бодрствует?
Никакой преамбулы - он редко утруждал себя любезностями.
Мара нахмурилась:
- Мне доложили, что вы хотите видеть меня немедленно, мастер.
- Я предупреждал тебя никогда не оставлять его одного, когда он не спит. Всегда оставаться поблизости от его комнат.
- Охранники при своих обязанностях - один из них находится с ним в комнате, - осторожно ответила Мара, пытаясь не допустить в голос слишком раздражительные интонации.
- Он - джедай. Охранники нужны только, чтобы замедлить его. Остановить его в том, что он задумает, они никак не смогут.
Палпатин замолчал, и в наступившей абсолютной тишине Мара поняла, что он призывает к себе Силу.
Широко улыбнувшись и продемонстрировав желтые зубы, он произнес:
- Ах, похоже, мой джедай собирается сделать что-то довольно опрометчивое…
Последнее слово было заглушено громким ревом общей тревоги, заставившим Мару в шоке подскочить. Комлинк на ее ремне настойчиво заверещал несколько секунд спустя.
В досаде она оглянулась на мастера - казалось, его все это лишь развлекает.
«Твоя ошибка, дитя. Пойди, исправь ее.»
Он говорил через Силу, поскольку рев сирены не давал произнести что-либо вслух. Проклиная все на свете, Мара развернулась, и, сломя голову, помчалась к апартаментам Скайуокера.
К тому времени, как она достигла его комнат, в прилегающем коридоре столпилось уже около четырех десятков вооруженных охранников, нацеливших свое оружие в сторону открытых дверей частной столовой. Мара протолкнулась через них внутрь, приводя в готовность собственный бластер. И попала в обстановку контролируемого хаоса.
В комнате было приблизительно две дюжины охранников, представляющих собой смесь дворцовой стражи с бластерами в руках и алых гвардейцев, держащих либо силовые пики, либо маленькие высокомощные пистолеты, обычно скрываемые под их церемониальными плащами. Все стояли к ней спиной, повернувшись к противоположной от входа стене, рядом с камином. Проталкиваясь, Мара взглянула направо и остановилась перед окном - бесценный старинный стол превратился в дрова для растопки.
Транспаристиловое окно было сильно выгнуто наружу, а его поверхность испещрена трещинами, настолько густыми, что стала полностью непрозрачна; разрушенные остатки держались только за счет сетки моноволокн. Тяжелая армированная рама частично деформировалась, в месте, куда пришлась основная сила удара, металл был разломан - но она все же удержалась, независимо от того, что ее поразило. Потому что, разумеется, это был не один стол - каким бы тяжелым он ни был, с его помощью невозможно было даже поцарапать поверхность. Нет, стол по большей части просто оказался между ударной силой и окном – щит транспаристила мог выдержать трехступенчатый взрыв детонатора.
Мара думала, что такие меры сильно завышены, когда Император создавал эту тюрьму. Даже большие обзорные окна таких военных кораблей, как звездные разрушители, были сконструированы только против двухступенчатого удара.
Ее учитель всегда говорил, что Орден Джедаев был увядающим и слабым в управлении Силой, тогда как Тьма приобретала все большую власть, делая их неспособными восстановить баланс - но эта демонстрация грубой мощи конкурировала со всем, что она видела от Императора.
Впервые к ней пришла мысль, волнующая и тревожная в своих последствиях.
Равнялись ли способности Скайуокера способностям Палпатина?
Действительно ли он представляет угрозу?
Отвернувшись, она быстро проложила себе путь к переднему ряду охранников, найдя Скайуокера спокойно стоящим лицом к стене с заложенными за голову руками.
- Привет, Мара, - голос его был спокоен и почти что весел, словно он был удивлен спровоцированной им крайней реакцией.
Мара фыркнула: очевидно, теперь они называли друг друга по именам. Только откуда он узнал её имя?
- Не хочешь отослать своих дрессированных нерфов? - предложил он.
Она почти услышала прошедший по комнате гневный шум.
И почти увидела, как он улыбнулся ему.
- Ладно, все успокойтесь, - сказала Мара как охранникам, так и Скайуокеру.
Его голова слегка повернулась влево, тон внезапно полностью изменился:
