Дмитрий Ковтун - Хорошо там, где нас нет (СИ)
Как бы то ни было, но я не понимаю почему Узумаки живут в 'мегаполисе'. Ведь все-таки свой домик, пусть и маленький, все же лучше, чем квартира в муравейнике. В моем мире образованию таких городов привели целые кучи факторов быстро развивающегося мира на волне научно-технической революции. Всех этих факторов в средневековом феодализме, которым представлен мир в Наруте не предвидится еще очень долго. Может, у них вся территория вся под полями? Та не. Ладно, мало фактов. Спрошу у кого-нибудь чуть позже, когда научусь говорить... блин.
Следующее. Дворцовый комплекс, из которого мы вышли принадлежал явно кому-нибудь из знати. И тут возникает сразу несколько вопросов. Сколько населения живет в этом городе? Точнее не так, сколько еще таких городов есть и есть ли там подобные дворцы? Если дворец только один, то это значит, что проживающее в нем являются очень важными шишками, а учитывая то, как с нами возятся - то мы отнюдь не прислуга, что не может не радовать.
А раз мы не прислуга, то меня откровенно радует отношение местных к нам. Насколько я видел все встречные нам люди только слегка кланялись и умиленно улыбались. А это значит, что особого пиетета перед аристократией тут нету, что, если честно, вызывает у меня смешанные чувства.
И да, главное, что я понял только что - у всех встреченных нами людей волосы были абсолютно красные, других оттенков вообще не было! Ни черных, ни, тем более, белых. А значит, что? Правильно, я таки в Узушиогакуре или, если по нормальному, то в деревне, скрытой в водовороте. Правда, стопроцентной уверенности у меня не было, но полный город красноволосых людей вселяет некую надежду.
Потекли однообразные скучные дни. Мои потуги заметили и стали активней со мной разговаривать, указывая на предмет и называя его, я повторял. Стали иногда помочь мне ходить: держали за руки, а я 'шел'. И хоть мой словарный запас вырос до нескольких слов, а перебирать ногами у меня выходило все лучше и лучше, но результат меня не особо радовал - ведь я помню себя взрослым, самостоятельным, и нынешнее состояние здорово меня удручает. Да я даже контролировать свое тело нормально не могу! Это я про наличие на мне подгузников, правда, они были больше похожи на нормальные трусы, всегда оставались абсолютно сухими и были многоразовыми. Процитирую одного малоизвестного персонажа: 'Чудны дела твои, фуиндзюцу'. Временами я поглядывал на своих братьев, но, к моему большому огорчению, никаких 'проблесков попаданца' я не заметил - они все так же сосали игрушки, плакали, хихикали, в общем, вели себя, как нормальные дети.
Но однообразие дней нарушилось в одно совсем обычное утро. Я, как обычно, по утрам стоял, держась за кровать, и пытался ходить, одновременно вглядываясь в игрушки, лежащие на полу, для развития зрения (вот что прогрессировало, так это оно, к моей большой радости), как меня подергали за ногу. К слову, хочу рассказать, как мы были одеты. Дело в том, что в доме на нас были одеты только трусы-подгузники, правда, холодно от этого не было. Теплый климат? Фуин аналог кондишена? Не знаю. На прогулку, правда, нас одевали в эдакую распашонку с длинноватыми и весьма широкими рукавами и штанишки.
Итак, меня подергали за ногу. От неожиданности я чуть не заорал, но руки разжал и тут же сел на задницу. Ругаясь про себя я перевел взгляд на причину моего падения. Им оказался один из моих братьев, а кто же еще? Сморщившись, я спросил у него по-русски, - че те? - все равно он не поймет. Вышло, правда, еще хуже, чем на Китайском. Малыш забавно вылупился на меня, поводил бровями, явно что-то обмозговывая, а затем просиял и ткнул в меня пальцем:
-Миня! - и довольно улыбнулось.
-Чего? -попытался сказать я, но по звучанию вышло приблизительно так же.
Малыш нахмурился, опять ткнул в меня пальцем и опять сказал, - Миня, - а потом ткнул в себя, - Минис! - Все равно я ничего не понял и решил отмахнуться от ребенка, но тут подошли наши няни, покормили нас и выпустили играться. Я, как обычно, пополз к кубикам. Вместе со мной пополз и этот малой. Издав нечто радостное он начал возиться с ними. Чим бы дитя не игралось, лишь бы мне не мешало.
Спокойно прошло где-то минут десять, я почти поставил пятый кубик на башню, как меня ткнули в плечо и все башня разрушилась. Ах ты ж, блин, - я резко развернулся к ребенку с желанием высказать ему все, что о нем думаю. Ребенок радостно лыбился и тыкал пальцем в кубики, равномерно рассеянные по полу. Ага, очень круто, - ровным голосом похвалил я его и отвернулся, но меня все равно начали дергать за плечо. Ну что тебе? - я уже начал раздражаться. Ребенок продолжал тыкать пальцем в кубики. - Ну ладно, давай посмотрим, что ты там наваял, - сдался я.
Его кубики образовывали какую-то зигзагообразную линию с кучей лишних кубиков вокруг. Пригляделся повнимательней. Хе, вон то на букву 'А' похоже, а вот это... на 'д'. Оп-па. Окинув еще раз рисунок взглядом я увидел то, от чего у меня по всему телу зашевелились волосы - надпись кубиками 'Дима'. Совпадение? Нее. Я медленно повернулся к ребенку. Тот просиял и ткнул пальцем в другую кучку. Там, уже с трудом, но читалось 'Денис'. Дэн? Он тут? Ура! Волна радости захлестнула меня, я обнял руками ребенка и захохотал. Когда мы успокоились, Дэн обвел руками комнату и посмотрел на меня.
- Узумаки, - тщательно выговаривая буквы тихо сказал я. Дэн аж вытаращился на меня. А я просто ткнул пальцем в одну из стен, где был нарисован водоворот голубого цвета. Да-да, на третий день зоркий глаз заметил, что одной стены нету. Дэн помахал рукой перед глазами. Ага, не видит, хреново.
Дэн ткнул пальцем в меня, в себя и быстро собрал знак вопроса из кубиков. Хм, кто мы? Блин, и как же тебе показать это -то? Придумал. Я приставил к своей макушке пятерню и постарался принять одухотворенный вид. Заливистый смех прервал наш диалог. Повернув голову на источник я заметил, что все наши сиделки хихикают над нами, наверное, это я с 'одухотворенностью' переборщил.
С тех пор жить стало лучше, жить стало веселей. Я был не одинок в этом мире, будущее выглядело более чем оптимистично, наметились первые успехи в ходьбе - теперь иногда мы с сиделкой играли в игру 'иди ко мне', в которой мне надо было пройти самостоятельно пару метров. Что-то похожее я ощущал, когда был пьяный. Вот ты идешь, идешь, тебе кажется, что ты идешь ровно, а потом хлоп, и ты уже лежишь. По языку тоже наметились сдвиги, я уже заучил пару простеньких предложений, правда, до сих пор не знал значений, да и произношения хромало. Частенько мы Дэном развивали речевой аппарат, пытаясь говорить по-русски, не много, правда, так как ребенок с непонятным акцентом - это странно. В первое время пытался вычленить среди щебетания девушек свое имя, но потом понял, что не могу отличить его от, например, какого-нибудь часто повторяющегося предлога или от частей разных слов и забил на это.
Прогресс за два следующих месяца (это я очень приблизительно говорю) был не ахти, но заметный. Я все-таки выяснил как меня зовут. *Барабанная дробь* Теперь я - Удзи, Дэн - Котоку, а наш брат (или сестра. Мы так и не выяснили) - Митико. Ходим мы еще с трудом и по стенке, но ходим. Знаем много непонятных фраз, несколько понятных и кучу разных слов. Зрение полностью адаптировалось, но дальние объекты, например, холмы вокруг города, все еще остаются зелеными пятнами. Ну а из кубиков у меня удалось дом с покатой крышей. С нами стали активно возиться. Водить нас в разные места и комментировать происходящие. Давали играться с мелкими предметами. Теперь я постоянно перебираю пальцами маленькую железячку. По утрам, когда все спали, мы садились в 'позу лотоса', складывали печать медитации, как я помню ее по канону использовал Дейдара для подрыва всего и вся, и пытался почувствовать хоть что-то.
Так пошло еще достаточно много времени. Мы уже начали общаться на местном. Особо сложные фразы пока еще получались хреново, но все же. В общем, прогресс был по всем фронтам. Мы даже выяснили, что Митико - это девочка. С того момента, как я почувствовал себя уверенней я начал засыпать взрослых вопросами, при чем между 'почему небо голубое и трава зеленая' я задавал вполне важные для меня вещи. В первый раз я спросил 'кто я?', дядька, который был чем-то вроде учитель, вытаращился на меня, как на говорящую табуретку. Из его сбивчивого и размытого ответа я понял, что я - шиноби, надежда водоворота, человек и еще немного всего. - Ладно, зайдем с другой стороны. А кто мой папа? - тут мужик взял себя в руки и разразился речью, что мой батя, мол, третья тень водоворота... пытаясь сообразить, что это значит я перестал слушать, а когда до меня дошло, я подставил руку Котоке и тот хлопнул по ней. Мы дети сандайме Узукаге.
Мне стало интересно, а почему третьего. Ведь Узушио должно было существовать задолго до начала канона... В лоб спрашивать я не хотел, а поэтому пришлось ждать момента. Скоро он упомянул Мудреца Шести Путей, который был аналогом Сына божьего: и мир от зла избавил и луну сделал и чакру придумал...
