Geshka - ГП и повелитель дементоров
«Интересно, насколько более красочной стала бы эта история в изложении Снейпа? - подумал Гарри. - Разумеется, акценты пришлось бы несколько сместить…» - Увидев, что профессор не собирается продолжать, юноша вспомнил заветы мадам Помфри и начал тактическое отступление: - Простите, сэр, я совсем забыл, что опаздываю на занятие…
O’Рахилли безразлично кивнул, не обратив внимания на то, что до начала ближайшего урока оставалось еще целых полчаса.
Выйдя в коридор, Гарри задумался: «Интересно, зачем он вообще мне это рассказывал? Тоже мне, вечер воспоминаний… Неужто правда хотел обелить моего отца от наговоров Снейпа?» - Почему-то больше всего эта беседа напомнила ему исповедь, хоть Гарри и знал об этом обряде лишь понаслышке.
Глава 23. Карточные игры
На последовавшей трансфигурации, а потом - и на заклинаниях, как Гарри ни пытался сосредоточиться на занятиях, его мысли все время возвращались к разговору в Больничном крыле. Он впервые задумался о том, что учащиеся в Хогвартсе различаются не только факультетами, на которые их распределили, характерами и способностями, но и национальностью… Причиной было то, что он никогда не наблюдал разногласий на этой почве, не только в нынешней школе, но и вообще в жизни. Равно как никто никогда не интересовался его национальной принадлежностью: как-то само собой разумелось, что он, живя в глубинном Литтл-Уингинге в английской семье, и сам является англичанином. В памяти всплыли некогда услышанные в новостях сообщения о волнениях в Северной Ирландии и неодобрительные замечания дяди Вернона про ирландскую алкашню, которая затевает все эти беспорядки единственно чтобы не работать. Тогда его не особенно волновали все эти политические перипетии, хватало других проблем.
Когда занятия наконец-то закончились, его ожидал приятный сюрприз в лице Люпина, которого он повстречал в коридоре.
- Гарри, прости, что я не смог поговорить с тобой сразу. Может, зайдешь ко мне на чашку чая?
Студент, который начал было дуться на него за утреннее бегство, с радостью принял это предложение.
Оказавшись в уютной комнате преподавателя, Гарри понял, что в его голове роится столько вопросов, что он не в силах выбрать, какой задать первым. Сидя в мягком кресле, он думал, насколько процедура заваривания чая и последующего его распития порой способствует разговору, давая обоим собеседникам время собраться с мыслями. Наконец он спросил:
- Наверно, мне все еще не полагается знать, где вы были и чем занимались, профессор?
- Боюсь, что нет, - вздохнул Люпин. - Это - чужая тайна, я не могу доверить ее тебе без согласия того, кого она касается.
- А кто он? - робко поинтересовался Гарри. На дне души всколыхнулись подозрения о том, что Сириус, быть может, выжил. Понимая, что, даже будь это так, едва ли профессор открыл бы ему правду, он надеялся уловить что-то в его реакции, хоть чуточку подтверждающее его догадку.
Взглянув в его глаза, Люпин словно догадался о терзавшей парня мысли: грустно усмехнувшись, он ответил:
- Уверяю тебя, Гарри, ты его не знаешь.
- Понятно, - вздохнул студент. - Мы очень волновались, что ваше исчезновение может быть связано с тем, что вы на уроке передали нам запрещенные сведения…
Преподаватель покачал головой:
- Сейчас у Министерства магии есть куда более существенные проблемы, чем оборотень, допустивший утечку информации.
- Профессор, - студент, наконец, решился на волнующий его вопрос, - а откуда вы все это узнали? Это правда, что вы работали в Азкабане?
Люпин вскинул голову, резко бросив:
- Кто тебе сказал?
Гарри, извиняясь, начал:
- Понимаете, некоторые профессора забывают, что в помещениях Хогвартса отличная акустика… Или лавры оперных певцов покоя не дают…
Выражение лица преподавателя смягчилось:
- О`Рахилли, что ли?
- В общем, да…
- Вот трепло… - Люпин со вздохом опустил чашку на стол. - Я всегда считал, что ему неплохо бы ампутировать язык. У РСД-шника в этом органе нет особой необходимости.
- Вы пошли работать в РСД… Это из-за крестного?
При упоминании имени Сириуса брови профессора ЗОТИ поползли к переносице, лицо приобрело замкнутое и отстраненное выражение. Моментально оценив эти признаки, Гарри понял, что ответа, видимо, не дождется, но зачем-то добавил:
- Вы верили в его невиновность?
Люпин отодвинул блюдце, ответив куда-то в стол:
- Ты думаешь, что, зная об этом, я стал бы молчать все эти годы?
- Не думаю… - пробормотал Гарри. - Но…
По-своему истолковав его реакцию, оборотень повысил голос:
- Да, несмотря на то, что я считал его виновным в смерти твоих родителей, я не отвернулся от него! Это ты хотел спросить? Ты можешь перестать доверять мне, как это сделали все остальные, но знай, что я не помогал Сириусу бежать!
Гарри ерзал в кресле, соображая, как бы подоходчивее объяснить Люпину, что он вовсе не это имел в виду, пока тот не разошелся окончательно, когда его тираду прервал неожиданно объявившийся профессор Снейп. Студент про себя отметил, что в последнее время зельевар начал появляться в исключительно удачные моменты, и успел предположить, что, возможно, это связано с его, Гарри, сменой факультета.
Люпин, однако, был не столь доволен появлением коллеги в своих апартаментах и бросил на него красноречивый взгляд, поймав который, Гарри поспешил бы по-тихому убраться. Но Снейп, удрученный какими-то своими мыслями, никак не отреагировал на неприязненные взоры и напряженную тишину, воцарившуюся в комнате, сразу приступив к делу:
- Люпин, мадам Помфри поручила мне спросить, нет ли у вас какой-нибудь литературы… Или вообще каких-нибудь сведений о недомоганиях, происходящих от дементоров. Она обеспокоена тем, что состояние О`Рахилли не улучшается.
- И не улучшится, - кривовато усмехнулся Люпин.
- Что вы имеете в виду? - нахмурился Мастер Зелий. - До сих пор ему не раз делалось дурно, но слабость быстро проходила…
- Я только что был в больничном крыле, - продолжил Люпин. - Все бесполезно, он уже не придет в сознание.
Лицо зельевара побледнело до цвета сбитых сливок:
- П-почему вы так решили? - запнувшись, выговорил он.
- Я сполна в Азкабане на такое насмотрелся. - Люпин был мрачнее тучи. - Отлетался наш лунь, горстка перьев осталась…
- Неужели ничего нельзя сделать? - В голосе профессора послышались нотки бессилия, знакомые Гарри по событиям прошедшей ночи.
- Ничего не поделаешь. - Лицо Люпина приняло непроницаемое выражение. - Все РСД-шники этим кончают.
Снейп с ненавистью уставился на коллегу:
- Как ты можешь так спокойно говорить об этом?
- Сейчас во множестве гибнут невинные люди, и это уже никого не шокирует, - произнес Люпин так, что даже Гарри покоробил его ледяной тон. - Почему я должен убиваться по тем, кто это заслужил? - С этими словами Люпин поднялся и со словами: - Я - в Больничное крыло, - покинул помещение.
Все еще не вполне пришедший в себя после услышанного профессор Снейп, провел рукой по лицу и поспешил за ним. Гарри тоже побрел в коридор, понурившись. Он почему-то чувствовал себя виноватым, хотя не произнес ни слова. Причиной было то, что он окончательно запутался в отношении к Люпину и O’Рахилли, который повинен в смерти Сириуса разве что тем, что из-за халатности служащих Азкабана Беллатриса Лестрейндж оказалась на свободе… Несмотря на все свои добрые чувства к другу отца, а, может, именно из-за них, Гарри не мог не мучиться от его чудовищно несправедливых слов.
Захваченный этими мыслями, Гарри сам не заметил, как ноги принесли его к гостиной Гриффиндора. Только очутившись перед портретом Полной дамы, он сообразил, что забрел не туда. Но подошедший Дин Томас махнул ему рукой:
- Пошли, Гарри! - и произнес пароль: - Душистый горошек!
- Давно у вас такой? - поинтересовался Гарри.
- Дня три, наверно… - задумался Дин.
Гарри кивнул, проходя внутрь. Действительно, несмотря на то, что, казалось, пролетели месяцы, героическое деяние Рональда Уизли имело место всего-то позавчера… И в родной гостиной он находился не далее как прошлым вечером, но тогда, охваченный волнением в связи с предстоящим переходом он не испытывал никаких эмоций, кроме сильнейшей тревоги. Теперь, когда гостиная уже не была полна взбудораженных студентов, здесь воцарилась особенно умиротворяющая атмосфера. Гарри с радостью отметил, что никто не удивился его приходу и, тем паче, не выразил недовольства - он все еще был здесь «своим». Казалось, вот-вот с башенных лестниц спустятся Рон с Гермионой… Гарри вздохнул - он все еще не знал, что с ними, оставалось лишь внимать заверениям преподавателей, что его друзья в безопасности…
Появление Гарри привлекло внимание только Невилла, который о чем-то шушукался с Луной Лавгуд, разложив книги и пергаменты по всему пространству массивного стола, в то время как их беседе благоговейно внимали несколько младшекурсников. Луна соорудила себе весьма затейливое ожерелье из стручков душистого горошка, а у Невилла на отвороте мантии была приколота конструкция, которая словно была предназначена для того, чтобы нагонять ужас на юные, неопытные побеги этого растения.
