Семья на первом месте (СИ) - "Истории Агаты"
Как не прискорбно, но внутри ванны, на месте заветной тумбочки было лишь чёрное пятно.
— Где они? — выдавила из себя хриплым голосом Лестрейндж. Никто не ответил, даже не взглянул. — Отдайте мне их! — Алина подошла к старшему брату. — Пожалуйста, — никакой реакции не последовало. Затем она обернулась на Рабастана, присев на колени у его ног. — Пожалуйста, Басти, отдай мне их.
Рабастан вздрогнул, когда ледяные руки сестры дотронулись до него.
— Ты чуть не умерла. Я не могу потерять тебя снова, — смотря на девушку, шептал волшебник. — Я не смогу без тебя.
Нахмурившись, Алина отбросила руки брата. Если бы Рудольфуса не было рядом, то у неё получилось бы надавить на определённые точки, заполучив желаемое. Рабастан никогда не мог ей отказать. До сегодняшнего дня.
— Убирайтесь! Пошли вон! Вон! — Лина топнула ногой, повысив охрипший голос. — Мне просто нужно немного, совсем немного.
Рабастан искоса взглянул на старшего брата. Ещё чуть-чуть и он сделает для неё всё, только бы ей полегчало.
— Пожалуйста… — в глазах читалась безысходность.
На второй день все чувства обострились. Стало невыносимо терпеть всю ту тяжесть, что её преследовала долгими месяцами. Появилась суицидальные мысли, но в жизнь их воплотить не получилось из-за постоянного надзирания двоих волшебников.
Самый сложный период длился на протяжении пяти дней. Так называемая «ломка» забирала абсолютно все силы. В отличие от магглов, реабилитация волшебников происходила намного быстрее. Благодаря физиологии.
Июль, 1977
Второй месяц лета подходил к концу. Алина Лестрейндж успешно шла на «поправку», братья не оставляли волшебницу одну, окружив её заботой и любовью. Это, безусловно, дало свои плоды, и уже в начале августа не осталось желания употреблять то, что наносит такой непоправимый вред не только здоровью, но и окружающим.
Себастьян Лестрейндж оповестил своих детей о том, что он вернулся во Францию четыре дня назад. Он безумно скучает по каждому из них и хочет поскорее увидеться.
***
Берик-апон-Туид, дом Поттеров
Август, 1977
Но не всё было так гладко, как хотелось бы. Беда пришла, откуда её не ждали. Юфимия и Флимонт заболели Драконьей оспой.{?}[Тяжелое магическое заболевание, чаще всего поражает в юном возрасте (как ветряная оспа у маглов). Заболевший покрывается зелёно-фиолетовой сыпью и его чихание сопровождается искрами, вылетающими из ноздрей. Оставляет после выздоровления неприятный зелёный цвет кожи и специфический запах. Эти симптомы со временем тоже проходят. От этой болезни можно излечиться с помощью противодраконьей сыворотки, изобретенной Ганхильдой из Горсмура в XVI или XVII веке. Но, вероятно, она действенна не во всех случаях. Известно, что пожилым волшебникам крайне сложно перенести эту болезнь, и в большинстве случаев они от неё скоропостижно умирают.] И чтобы не подвергать опасности жизнь единственного сына, было принято решение отправиться в больницу Святого Мунго на лечение.
Джеймс вместе со своим верным другом навещали старших Поттеров каждый день. Вплоть до того, что работники буквально выгоняли обоих под зад пинком. Позже присоединились Питер с Римусом. Друзья поддерживали Сохатого, как только могли. Даже Лили Эванс вместе с Алисой Стоун частенько захаживали к Джеймсу, стараясь поддержать его. Несмотря на их разрыв, они действительно смогли остаться друзьями. Часто девочки занимались готовкой, пока мародеры пропадали в госпитале.
Всё закончилось девятого августа. Джеймс Поттер остался круглой сиротой. Волшебник не покидал свою комнату и совсем не ел. Смотря на мучения друга, Сириус Блэк решил написать письмо Рудольфусу Лестрейнджу.
***
Италия, Сардиния
Целый день молодые люди неторопливо прогуливались по улочкам города. Они заходили во всевозможные магазины, небольшие музеи и, конечно же, в кафе за мороженным. Лето выдалось на удивление славным, не беря в расчет начало и середину. Алина Лестрейндж полностью пришла в норму благодаря любящим её людям.
Мариэлла де Гиз пару раз навестила Рабастана. Незаметно для всех он покидал виллу и проводил ночи с девушкой под открытым небом. Они разговаривали, целовались и занимались любовью под звёздами.
Рудольфус же удостоился лишь пары писем от несравненной Мэриэнн Розье. В них она писала о том, как сильно тоскует и ждёт встречи. Рассказала и о том, что её дела в лавке наладились. Так же волшебница желает прекрасного времяпрепровождения в жаркой Италии. На что Рудольфус пообещал, что обязательно отвезёт Розье туда, куда она захочет.
Ближе к вечеру, когда солнце зашло за горизонт, Лестрейнджи находились в гостиной комнате. Рудольфус по просьбе сестры читал маггловский роман вслух, пока её голова лежала на его коленях. Рабастан уместился на огромном ковре, лёжа вниз животом и рассматривая журнал под названием «Мир волшебника».
К полуночи в открытое окно залетела маленькая сипуха тёмного цвета, в её клюве находилось письмо желтоватого пергамента. Рабастан вытянул послание, протягивая крекер ночной птице.
— Руди, неужели твоя подружка решила тебе написать, — весело поинтересовалась Алина.
— Это тебе, Лина, мне зачитать? — осторожно спросил Лестрейндж. Получив одобрительный кивок, он прочистил горло. — Алина, случилось несчастье. — Рудольфус нахмурился. — Пожалуйста, приезжай по адресу Берик-апон-Туид четыре, как можно скорее. Сохатый нуждается в тебе. Бродяга.
Сжав пальцы в кулаки, Алина ссутулила плечи.
— Ты никуда не поедешь, — заявил мужчина, отчего Алина резко обернулась в его сторону. — Я не могу отпустить тебя, — пояснил он, — не после того, что произошло.
— Руди, просто так бы Сириус не написал, наверное, случилось что-то серьезное. — Лина выжидающе смотрела на мужчину. — Я нужна им, нужна ему. — Прохладная ладонь опустилась на мужское плечо. — Пожалуйста.
— Дай непреложный обет.
Лина сглотнула.
— Руди, — Рабастан вскочил на ноги.
— Дай непреложный обет, что не станешь губить себя, — Рудольфус силой удерживал руки сестры в своих. — Поклянись, и я отпущу тебя.
— Я не понимаю, — прошептала Лестрейндж.
— Ты умирала на наших глазах Я не переживу, если ты… Если с тобой что-то случится. Поклянись.
Алина перевела взгляд на Басти, тот выжидающе кивнул.
Всё ради Джеймса.
Алина сглотнула, кивая.
— Иди сюда, Басти.
Кивнув, слизеринец достал волшебную палочку из заднего кармана брюк, сцепляя руки Алины и Рудольфуса красными нитями. Рабастан чувствовал волнение сестры на себе.
— Клянёшься ли ты, Алина Лестрейндж, оберегать своё здоровье от воздействия губительных веществ? — сильнее ухватив сестру за предплечье, Рудольфус задал первый вопрос.
— Клянусь.
— Клянешься ли ты больше не принимать того, что может тебе навредить ни при каких условиях?
— Клянусь.
Нити на запястьях обоих вспыхнули и также резко исчезли. Лина отдернула руку, кожу неприятно щипало.
— Я подготовлю для тебя порт-ключ, к пяти утрам он будет готов.
Рудольфус поцеловал сестру в щёку, молча уйдя на верхний этаж. Той ночью Алина так и не смогла заснуть.
Ранним утром Лина стояла посреди той самой гостиной, в которой под покровом ночи дала непреложную клятву старшему брату. Если бы отец узнал, убил бы троих разом. Прощаясь с братьями, Алина обняла каждого, целуя в обе щеки. Она обещала, что будет писать каждый день.
Нехотя, но им пришлось отпустить её.
Оказавшись на пороге двухэтажного дома, Лестрейндж бесшумно отворила дверь. Внутри было тихо, наверно, все ещё спали. Пройдя по коридору, она заметила просторную гостиную, в которой как раз сопели три мародера. Поднимаясь по скрипучей лестнице, слизеринка старалась не издавать лишних звуков.
Ступая по второму этажу, она заглядывала в каждую дверь, встречающуюся ей на пути, покуда не добралась до нужной. Дернув дверную ручку на себя, Лина оказалась в небольшой комнате. Внутри оказалось довольно темно из-за плотных штор, не позволяющим солнечным лучам пробраться внутрь.
