Аллеранс - Лед, ветер и пламя
- Прекрати немедленно! Ты же знаешь, что Гарри не любит, когда ты ползаешь на коленях.
Затем он обнял Поттера за плечи и пояснил ему:
- Ты говорил с ней опять не тем тоном. Что касается тайны - просто у тебя пополнение штата.
- Что?! - одновременно спросили гриффиндорцы.
- Да, у Винки и Добби детки. Я хотела показать их Мион. Только у счастливых эльфов рождаются маленькие. Разве ты этого не знала? - наивным тоном полюбопытствовал Драко.
- Нет, - растерялась всезнайка. - Я этого никогда не слышала.
- Ну, ты пойдешь их смотреть или нет? - хмыкнул Малфой.
Он был уверен, что эта организаторша борьбы за свободы и права домовиков не знает о них элементарных вещей. Да и откуда возьмутся такие знания у маглорожденной ведьмы, если о них не пишут в книгах?
Драко взял Грейнджер под ручку, показал Гарри язык и повел ее к логову Винки.
* * *
Налюбовавшись на сморщенных и уродливых детенышей, Грейнджер поцеловала Малфоя в щеку. Драко передернуло, но он только мило улыбнулся.
- Дина, ты мне очень нравишься…
Малфоя насторожил ее тон. Эта упрямица явно собиралась что-то выведать у «сестренки» Поттера. Так и оказалось.
- Скажи честно, признайся… - Гермиона запнулась, а затем выпалила: - Тебе Гарри нравится гораздо больше, чем просто брат? Ведь так?
Драко почувствовал, что его щеки заливает предательский румянец. Он готов был придушить эту ослицу собственными руками, но, собрав остатки разума, вылил свое негодование в язвительных словах:
- Не кажется ли тебе, Грейнджер, что это не твое дело? По-моему, мы не подружки. А то давай, я тоже спрошу тебя кое о чем… Ты уже залезла в постель к рыжему другу, живя с ним в одном доме? Ну и как? Все в порядке?
Глаза Гермионы округлились. Она стала пунцовой и пробормотав «прости», понуро побрела в гостиную, где были остальные. Драко победно хмыкнул и, гордо тряхнув гривой, последовал за ней. Когда они вернулись, рон заметил удрученное состояние Грейнджер и озабоченно поинтересовался:
- Герм, ты какая-то притихшая. Что-нибудь случилось?
- Может, тебя Дина обидела? Она бывает язвительной, - подхватил Поттер.
Драко посмотрел на него столь свирепо, что он осекся и перевел взгляд на подругу. Гермиона залилась еще сильней краской и покачала головой. «Ни за что не признаюсь! Гарри меня убьет!» - прочитал Малфой у нее в голове и хмыкнул. Ему самому было страшно, что будет, если Поттер узнает, что произошло у логова Винки. Он бы точно взвился на дыбы.
- Все в порядке, Гарри. Твоя сестра не виновата. Это я допустила бестактность. Но я надеюсь, что это останется тайной между двумя девушками - видя требовательный и ожидающий взгляд брюнета, наконец, выдавила Грейнджер и умоляюще посмотрела на Дину.
Малфой смерил ее долгим взглядом и буркнул:
- Останется.
- Ну, ладно, девушки, - усмехнулся Гарри, хитро поглядывая на Драко, но тот был все еще сердит на Грейнджер, поэтому не обратил на выделенное обращение никакого внимания. - Тайна, так тайна! Пойдемте лучше ужинать.
Гарри обнял Гермиону и Драко за плечи и повел их в столовую. Рон и хмурый Люциус, которому не нравилось все, что происходило с момента появления гостей, пошли следом.
Глава 6. Что такое доверие?
За столом разговор зашел о статье. Тему затронула неуемная Грейнджер, которую Драко ненавидел сейчас больше, чем в школе. Зато он понял, что сблизило ее именно с Уизли, который, по его мнению, отличался просто ослиным упрямством, как и она. Видимо, это и послужило связующим звеном их отношений. При всем буйстве своей фантазии, Драко не мог представить Гермиону с Гарри, который никогда не смирился бы с тотальным диктатом грязнокровки.
- Я вынуждена обсуждать с тобой ту идиотскую статью в «Вечернем пророке». Ты нам ничего конкретно так и не ответил. Мы твои друзья и обязаны знать о тебе абсолютно все, - безапелляционно заявила Грейнджер.
- Неужели? - у Поттера зазвенел голос от возмущения. Драко опустил свою руку на его сжатый кулак и погладил, отчего брюнет несколько расслабился.
- Да, - не замечая сарказма, продолжила она. Драко понял, что девушка принадлежит к тому типу людей, которые слушают и слышат только себя. - Ты должен нам доверять.
- Быть на чьей-то стороне… доверять… не всегда бывает приятно. Доверие до предела, без оглядки - страшная вещь, скажу я вам, - сообщил Поттер.
Драко закатил глаза, прекрасно знаю эту теорию гриффиндорца. Сам он не совсем поддерживал ее, но никогда не пытался оспорить. Отец же уверял, что брюнет прав, а ему сын верил безоговорочно. Но друзья Поттера уставились на него с недоумением, и Уизли даже протянул:
- Ты сильно изменился. Я не узнаю тебя.
- Да, ты прав, мой друг, я сильно изменился. Я боюсь своего доверия к людям. Я страшусь своей одержимости на пути к победе над Волдемортом. Я уже иду к ней по головам, - глухо подтвердил Поттер.
Драко сильней сжал его плечо, пытаясь поддержать. Мерлин свидедеть, как ему хотелось снять с него хотя бы часть груза. Ему показалось, что он услышал слова мысленной благодарности от брюнета и улыбнулся, подтверждая, что они одинаковые, что он рядом.
- Откуда такой пессимизм? У тебя благородная цель! - воскликнул Рон.
Поттер только покачал головой, явно не желая вступать в спор. Но Грейнджер была настроена очень решительно:
- Мы уходим в сторону. Мы не обсуждаем и не осуждаем тебя за поступки, направленные против Сам-знаешь-кого. Просто я хочу разобраться с той статьей. Тот тип из Хилл-Вейле, Генрих, кажется, захотел славы и просто выдумал свою историю, или его Упивающиеся наняли, дискредитировать тебя.
- Ты ошибаешься. Генрих, осведомитель авроров, ничего не выдумывал. Это чистая правда. Я был в его доме с Малфоем, - спокойно возразил Поттер и подмигнул Драко.
- Малфой - предатель! - взвизгнула Грейнджер.
Драко сузил глаза, и в них полыхнуло пламя. Поттер это почувствовал и положил свою руку на его плечо - пришлам его очередь утешать. Хотя жест и сработал, но ему показалось этого мало, и он сердито осведомился у девушки:
- В самом деле? И кого же предал Драко? Меня или тебя? Может быть, он предал директора? А разве он клялся нам всем в верности? Что-то я не припомню!
- Гарри, с каких это пор ты защищаешь Малфоя? - ошарашено спросил Уизли.
- С момента встречи в Хилл-Вейле. Верней сказать, я был готов к этому с похорон его матери и даже немного раньше.
- Причем тут это? - нахмурилась Грейнджер, явно сбитая с толку.
- Уверяю тебя, для меня это крайне важно, - стал пояснять Гарри, держа в своей руке руку Драко и косясь на него. - Мне стало жаль Драко в день смерти директора. Затем убили его мать. - У Малфоя сжалось сердце, и Поттер ласково провел по его ладони, явно почувствовав это. - Я был на похоронах, а ее сын не смог прийти и проститься. Меня это шокировало! Так не должно было случиться! А тебя это не цепляет?
- Я не задумывалась, - смущенно пробормотала она.
- Именно поэтому ты меня и не понимаешь. Да и Рон тоже. Вы, слава богу, пока не теряли близких и не знаете, как это важно - проститься с человеком. Дина, вот, это понимает. - Поттер с нежностью погладил «сестру» по голове.
Драко слабо улыбнулся. Ему было больно от этого разговора. Он не мог спокойно обсуждать смерть матери, поэтому за месяцы, что прошли со дня похорон, они трое ни разу не говорили на эту тему. А тут приходилось выслушивать это, да еще в присутствие чужих, ненавистных ему людей. Но он понимал, что Гарри говорит не столько для них, сколько для него самого и для себя, поэтому терпел, с благодарностью принимая сочувствие.
- Дина - славная девушка, - сказала Грейнджер. Драко гневно вскинул на нее глаза, заранее зная, что будет дальше. И действительно, девушка упрямо протянула: - Но Малфой…
- Малфой изменился, - перебил ее Поттер. - Он стал совсем другим. - Гарри сжал руку Драко и продолжил: - Малфой осознал свою ошибку. Он хотел славы, но выбрал не тот путь. Затем его мучил страх за близких людей, за его семью. Я сам сотни раз испытывал это и понимаю его! Потеряв мать, Драко решил сам уничтожить крестражи. Именно поэтому мы встретились. Мы вдвоем, бок о бок, прошли все ловушки, вместе уложили девять Упивающихся. Мы рисковали каждую минуту! Но еще раньше, после долины Годрика, я понял: я и он - одинаковые. Может быть, я даже хуже его.
Драко не предполагал, что Гарри будет его так защищать. Он рисовал себе слабые потуги Поттера оправдаться. Но все было иначе. Гриффиндорец говорил запальчиво, искренне и горячо. Малфой смотрел на него удивленно и с благодарностью. Оказывается, Поттер простил их совместную ненависть, сроднился с ним душой.
- Что ты такое говоришь?! Как можно сравнивать? - хором возмутились его друзья.
- Еще как можно! - воскликнул Гарри. - Он хотел убить директора, но не смог. А я,… я смог…. Я влил в него яд.
- Яд?! К… ка… какой… яд?! - заикаясь, спросила Грейнджер с выпученными от удивления глазами.
- В пещере, куда мы ходил, в чаше, где находился поддельный крестраж, был яд. Я его вливал в рот Дамблдора, который велел мне это. Но в процессе он умолял меня прекратить, а я лил и лил, чашку за чашкой, пока резервуар не опустел, - убито пояснил Гарри, сглатывая от напряжения.
