Заязочка - Роковая долька
Мимо слезиринцев медленно прошел Невилл Лонгботтом. Он чуть не столкнулся с Гермионой, как–то странно взглянул на Драко и Гарри и побрел дальше.
— Чего это с ним? — удивился Гарри. — Он какой–то бледный.
— И глаза у него странные, — заметила Гермиона, — какие–то остановившиеся. Вы заметили?
— Опять какую–нибудь гадость вывел? — предположил Драко.
— Да они вроде сейчас возятся с тем, что им из Бразилии прислали, — сказал Гарри.
— Вдруг там что–то ядовитое? — забеспокоилась Гермиона. — Может надо профессорам сказать?
Но к ним уже приближался Пивз, и про странное поведение гриффиндорца все забыли.
Следующим странности в поведении юного герболога заметил Снейп. На очередном уроке зельеварения Невилл впал в какой–то странный транс. Некоторое время он с отсутствующим видом созерцал свой котел с безнадежно выкипающим зельем от кашля, а потом вдруг, ни слова не говоря, вышел из класса.
— Десять баллов с Гриффиндора! — рявкнул Снейп. — Лонгботтом, а ну вернитесь!
Но Невилл словно бы не слышал. Остальные студенты смотрели на все это, приоткрыв рты от изумления. Чтобы вот так вот запросто, как ни в чем не бывало, проигнорировать самого декана Слизерина… Было в этом что–то эпическое.
— Что такое с Лонгботтомом? — спросил удивленный Снейп. — У него что–то случилось?
— Он часто с таким видом ходит, сэр, — ответила Гермиона.
— Мы его в последнее время редко видим, сэр, — сказал Дин Томас, — он только ночевать приходит.
— Мадам Хуч в курсе?
Гриффиндорцы удивленно переглянулись. Похоже, что им и в голову не пришло, что о странностях одноклассника нужно сообщать декану. Снейп покачал головой.
— Хорошо, я сам скажу мадам Хуч и мадам Помфри, — проговорил он, — а вы передайте Лонгботтому, что ему надо зайти в Больничное Крыло.
— Да, сэр! — кивнули грифиндорцы.
Так что прямо из–за обеденного стола Невилл был отконвоирован в Больничное Крыло.
— Ничего не понимаю, — проговорила мадам Помфри, — на лицо сильное истощение. Общая заторможенность. Я бы даже предположила анемию.
— Анемия–то откуда? — удивилась МакГоннагал.
— Что–то мне это не нравится, — покачал головой Снейп, — на него никто не мог напасть?
— Да кто? — удивилась Хуч. — Дамблдора и Темного Лорда поймали, да и они ни из кого силы и кровь не выкачивали.
— Может в бразильском ящике было какое–нибудь магическое животное? — предположила профессор Спраут. — Хотя на почте и должны были проверить. Невилл так помогает мне в теплицах. Жаль, если с мальчиком что–то не так.
— А что у вас там в теплицах? — спросил дядюшка Дрю.
— Да ничего такого, — пожала плечами профессор Спраут, — все отлично прижилось. И потом, если бы там было что–то опасное, то пострадал бы не только Невилл.
Это был разумный довод, и все согласились, что присланные из Бразилии растения тут не при чем. А вот что касалось возможного проклятия… Хотя… кому мог помешать тихоня–герболог? В любом случае мальчик нуждался в лечении и наблюдении колдомедика. Снейп взялся сварить для него кроветворное зелье с добавлением вина Салазара Слизерина. Это был отличный повод усовершенствовать классический рецепт.
Невилл послушно пил зелья, съедал все, что ему приносили, но продолжал хиреть и бледнеть.
— Может его в Мунго отправить? — предложила мадам Помфри. — Я с таким раньше не сталкивалась.
Снейп, принесший новую порцию кроветворного зелья, взмахнул волшебной палочкой. Без изменений. Да, с гриффиндорцем явно происходило что–то странное.
Подумав, декан Слизерина наложил вокруг кровати сигнальные чары. Если кто–то или что–то действовало на студента, то чары должны были сработать.
И они сработали около полуночи. Предупрежденные Снейпом мадам Пофри, мадам Хуч и директор МакГоннагал рванули в Больничное Крыло. Невилла на кровати не было.
— Только что… только что был здесь! — тыкала пальцем в пустую койку мадам Помфри.
— Указуй! — скомандовала МакГоннагал.
И все двинулись туда, куда стал указывать кончик ее волшебной палочки. Странно, но было похоже на то, что Лонгботтом вышел на улицу.
— Точно теплицы, — покачала головой МакГоннагал и послала патронуса к профессору Спраут.
Та не заставила себя ждать. Следы Невилла вели к той самой, бразильской теплице.
— Не нравиться мне все это, — пробормотала мадам Хуч.
Мадам Помфри покрепче ухватила волшебную палочку и пододвинулась поближе к Снейпу. Вот и теплица. Профессора осторожно открыли дверь и заглянули внутрь. В лунном свете орхидеи выглядели невероятно прекрасными. С лиан и высоких деревьев свисали огромные светящиеся цветы. От сильного, сладкого запаха было тяжело дышать. Казалось, что даже воздух звенит и переливается.
— Моя прелесть! — услышали бормотание Невилла профессора. — Моя прелесть!
Под огромным, фосфоресцирующим цветком, свисающим с толстой лианы, стоял Невилл. Глаза мальчика были закрыты. К его шее тянулись тонкие отростки.
— Что это?! — в ужасе спросила МакГоннагал.
— Это… это… не может быть… — пробормотала профессор Спраут. — Считалось, что это легенда. Выдумки аборигенов и нечистых на руку торговцев. Но это реально!
— Да что ЭТО?! — не выдержал Снейп.
— Орхидея–вампир, — ответила профессор Спраут.
— ЧТО?! — хором спросили профессора.
— Надо что–то делать! — воскликнула МакГоннагал. — Надо это прекратить!
— У них образовалась связь, — прошептала профессор Спраут, — если ее резко прервать, то мальчик может погибнуть.
— Моя прелесть! — стонал Невилл.
— Бедный мальчик! — всхлипнула мадам Помфри. — Сделайте что–нибудь!
Наконец страшное растение насытилось, и Невилл направился прочь из теплицы. На профессоров он даже не взглянул.
Снейп решительно двинулся вперед. Наевшаяся орхидея выглядела мирной и прекрасной.
— И как только такой ужас пропустили, — покачала головой МакГоннагал.
— Так ведь я думала, что это просто легенда, — ответила Спраут. — В прошлом охотники за редкими растениями чего только не выдумывали, чтобы отвадит конкурентов и набить себе цену. Минни, это такая редкость. Может быть свяжемся с невыразимцами? Жалко же…
— А детей не жалко? — возмутилась МакГоннагал. — Северус, что там? Северус…
Снейп с трудом отвел взгляд от мерцающего в лунном свете чудовища.
— Он излучает какие–то волны, которым очень сложно сопротивляться, — ответил он, — если не убрать отсюда это чудовище, то оно всех нас превратит в свой корм.
Совместными усилиями профессора заключили жуткий цветок в магический кокон.
— Надо будет проверить, не дал ли этот монстр ростки, — покачала головой Спраут, — но все равно жалко.
— Помона, вы с юным Лонгботтомом — настоящие фанатики гербологии, — сказала МакГоннагал, — но я не позволю вам так рисковать.
— Самое противное, что мы, пытаясь вылечить студента, фактически усиливали этого монстра, — фыркнул Снейп, — надо будет на время изолировать теплицу. Мало ли что. Я Блэку это попомню.
МакГоннагал тяжело вздохнула.
— Уверена, что Сириус не хотел ничего плохого, — сказала она, — он просто купил все, что увидел. А мы и обрадовались.
Присутствующие тоже вздохнули и отвели глаза.
Невиллу стало немного легче. По крайней мере теперь все лекарства шли впрок ему, а не мерзкому растению. Но мальчик тосковал.
— Связь, — качала головой мадам Помфри, — я читала о подобном. Но чтобы растение…
Пришлось поставить в известность миссис Логнботтом. Железная Августа долго созерцала внука на больничной койке.
— Вы будете подавать жалобу? — спросила ее МакГоннагал.
Бабушка Невилла тяжело вздохнула.
— Это уже не первый случай, — сказала она, — его просто тянет ко всякой мерзости. Все эти росянки, мухоловки… Неудивительно, что орхидея выбрала его. Единственное, на что я надеюсь — пусть произошедшее послужит ему уроком на будущее. Запрещать бесполезно, я уже пробовала. Небось, уже экспериментировал?
Профессор Спраут поведала историю про тыкву–росянку и экспериментальную цикуту. Миссис Лонгботтом покачала головой.
— И что мне теперь с этим делать?
— Наверное, все–таки придется разрешать под надежным присмотром, — сказала профессор Спраут. — Как бы там ни было, у мальчика задатки большого ученого. Он может многого достичь в гербологии.
— Если доживет, — мрачно ответила на это миссис Лонгботтом.
Невилл перевел взгляд на бабушку.
— Она такая красивая, — мечтательно проговорил он, — и мне совсем–совсем не жалко крови, бабушка. Она… потрясающая…
Бабушка погладила внука по голове.
— Но я буду настаивать, чтобы это убрали из школы, — сказала она, — оно же опасно.
