Lafaet - Назад в прошлое
Драко захотелось отрицательно замотать головой, отец не учил его Смертельному проклятию, ведь даже у Люциуса Малфоя имелись небольшие зачатки совести. И как он сможет? Разве Поттер…
- Поттер, - тихо прошелестел маг, и мальчик вздрогнул, осознавая, что его легко читают, словно открытую книгу. - Неужели ты думаешь, что твой маленький ублюдочный дружок смог перехитрить меня, а, Драко? Так, может, тебе и твоей семье не нужно ничего опасаться с моей стороны, ведь великий Гарри Поттер защитит вас?
Фенрир глумливо засмеялся, оскаливая острые желтые зубы.
- Заткнись, оборотень! Круцио!
Визг боли наполнил комнату. Драко от страха вжался в высокую спинку стула, но, в тоже время, он не растерял своей рациональности, понимая, что Лорд мог с легкостью проклясть его или отца, или мать, но не сделал этого. Значит, прямой вред он нанести не в силах, но вот косвенный… Бросив взгляд на отца, Драко понял, что оказался прав. Лорду было вполне по силам поручить наказать Люциуса кому-нибудь другому, хотя, возможно, это все равно приносило магическую отдачу.
Сняв проклятие, Темный Лорд впился глазами в младшего Малфоя, а затем скользнул взглядом по его матери.
- Фенрир, сколько осталось до полнолуния?
- Четыре дня, милорд, - задыхаясь, поспешил ответить оборотень.
- Ты останешься в поместье и немного позлоупотребляешь гостеприимством этой семьи, - усмехнулся маг.
- Да, милорд, - жадно оскалился Фенрир Сивый.
Темный Лорд величественно поднялся и, поравнявшись с сидящим мальчиком, навис над ним и схватил за подбородок, красные глаза впились в него с неугасающей злобой.
- Не надейся, что Поттер сможет уберечь твою семью, - словно плюясь ядом, шипел Лорд. - У тебя единственный выход, мальчишка: ты будешь следить за своим героическим любовником, и докладывать мне, - притянув его лицо почти в плотную к себе, темный маг облизал щеку дрожащего наследника раздвоенным языком. - И до конца этого года мальчишка Поттер должен умереть от твоей руки, иначе на твою семью падет мой гнев, который не удержит никакой чертов договор!!!
Волшебник оттолкнул от себя юного Малфоя и, бросив короткий взгляд на дрожащую девочку, прошипел:
- Приятного аппетита, Нагайна!
Темный Лорд покинул гостиную, а комнату разорвал девичий крик, который оборвался треском ломающихся костей и звуком разрываемой плоти.
Драко вскочил с места, опрокидывая стул и отскакивая от пирующей змеи подальше.
- Ну, что, теперь не такие гордые? - глумливо протянул оборотень, поднимаясь с пола. - Скоро полнолуние, и я полакомлюсь нежным молодым белым мясцом, - кровожадно облизнулся он.
- Заткнись, вшивая дворняга, - в наступившей тишине процедила Нарцисса, швыряя в лицо ухмыляющемуся оборотню серебристый порошок.
Сивый заголосил на все лады, хватаясь за лицо, когда кожа с его лица стала сползать лоскутами.
Драко молниеносным движением выхватил из-за высокого голенища сапога из тонкой кожи посеребренный стилет и, не задумываясь, вонзил его в шею скулящего оборотня. Фенрир Сивый захрипел, но, несмотря на раны, бросился на блондина.
- Авада Кедавра! - заклинание, произнесенное холодным голосом Люциуса Малфоя, лишило жизни вервольфа. - А теперь давайте успокоимся и покинем, наконец, эту комнату.
- Люциус, - прошептала Нарцисса, проводя пальцами по щеке мужа.
- Я в порядке, дорогая, - поцеловал он ее руку. - Отличный удар, Драко.
Мальчик лишь криво улыбнулся, вырывая стилет из мертвой плоти и переводя взгляд на поглощающую свою жертву змею.
- Просто уйдем отсюда, - сжал его плечо Люциус и вывел из комнаты.
23 глава
Гарри сидел на чемоданах, тоскливо поглядывая в окно и поглаживая мирно дрыхнущего Инферно по спине. Кот за прошедшее время ни капли не изменился: был таким же тощим, что можно пересчитать все ребра, хотя периодически утаскивал из холодильника связку сосисок.
Любимые родственнички в нервном напряжении зависли в гостиной перед телевизором. Тетушка Мардж в спешке уехала, ссылаясь на внезапно заболевшую родовитую суку, так что дома срочно нужно ее присутствие. Дядя Вернон молча покивал, а тетя Петунья впервые за лето вздохнула свободно, вновь став полноправной хозяйкой дома номер четыре. Её жесткий взгляд для Гарри не предвещал ничего хорошего, благо, тетушка просто не успеет отомстить, так как сегодня, буквально минут через десять, его должны забрать члены Ордена Феникса в свою супер засекреченную штаб-квартиру, так же известную Гарри как площадь Гриммо, двенадцать.
Визг тети Петуньи стал для него сигналом. Перескакивая через две ступеньки, Поттер вбежал в гостиную с палочкой наготове.
- Замолчи, глупая маггла! - прорычал Грюм, бросая в тетку Силенцио.
Ремус Люпин неловко топтался рядом, все такой же потрепанный и совершенно нищий на вид. Розоволосая Тонкс увлеченно крутила головой, разглядывая то телевизор, то кондиционер, то искусственный камин. Кингсли Бруствер возвышался над компанией и пытался всех успокоить, особенно брызжущего слюной дядю Вернона.
- Что тут происходит? - вскидывая палочку, спросил Гарри.
Все мгновенно заткнулись и переключили свое внимание на мальчика.
Люпин облегченно выдохнул и, улыбаясь, двинулся в его сторону:
- Мы пришли за тобой, Гарри. Собирай вещи и отправляемся.
- Да, неужели? Как вы попали в этот дом? Сюда нельзя аппарировать.
- У нас мало времени, парень. Некогда играть в твои игры в подозрительность. Мигом собрал вещи! - рявкнул Грюм.
- Мы воспользовались портключем, Гарри, - попытался разрядить обстановку оборотень.
- И кто же его настраивал?
- Разумеется, Дамблдор.
- А мальчик не промах, - весело хихикнула Тонкс. - Аврором будет, точно!
- Я - Кингсли Брусвет, - решил вмешаться тот, видя несговорчивость Национального Героя. - Как мы можем доказать, что являемся теми за кого себя выдаем, а не Пожирателями?
Поттер хитро сощурил глаза, заставив Люпина удивиться. Тот явно не ожидал, что он так изменится с третьего курса.
- Покажите мне своего патронуса. Пусть каждый его вызовет.
Члены Ордена были удивленны таким предложением, но вот Кингсли, как самый послушный, вскинул палочку, и серебристая рысь улеглась у его ног.
Грюм, не переставая ворчать и вращать своим волшебным глазом, призвал и своего защитника. Грузный медведь тяжелой поступью направился к журнальному столику, обнюхивая пространство вокруг.
Нимфадора Тонкс запричитала, но так же призвала патронуса. Ящерица с выпученными глазами тут же попыталась слиться с ковром тетушки. Ремус замялся и, смущенно кашлянув, признался:
- Гарри, я не умею вызывать телесного Патронуса.
На что Гарри лишь снисходительно кивнул.
- Да, я вам верю, - проговорил парень и опустил палочку. - Но прошу снять с тети Петуньи Силенцио. Она вправе возмущаться, почему посреди ее гостиной из ниоткуда возникли непрошеные гости.
- Гарри…, - попытался оправдаться Люпин.
- Вы могли хотя бы меня предупредить, тем самым избежав кучи проблем и не создавая мне новые.
- Поттер! - громыхнул мракоборец. - А теперь ты докажи, что ты настоящий Поттер.
- Несовершеннолетним нельзя колдовать.
- Сегодня можно, - оскалился Грюм.
- Аластор! - одернул его Кингсли.
- Гарри, скажи, кто твой патронус.
- Олень, - честно соврал парень. Его-то защитник давно уже другой. - И именно ты меня ему научил, Ремус, на моем третьем курсе, чтобы я мог противостоять дементорам.
- Это он, - уверенно кивнул оборотень.
Кингсли и Тонкс просветлели, хотя Аластор Грюм не выглядел таким уж убежденным. Стуча деревянной ногой, он подошел к Гарри Поттеру почти вплотную и резко стукнул палочкой по голове. Гриффиндорцу показалось, словно у него на голове яйцо разбили, холодок пробежал по всему телу и Дезиллюминационные Чары установились.
- Я принесу багаж, - воскликнула жизнерадостная Тонкс и бросилась вон из гостиной.
Послышался грохот и болезненный вскрик.
- Я в порядке! Ступеньки, - как само собой разумеющее объявила Тонкс.
Кингсли слабо улыбнулся, а Грюм лишь тяжко покачал головой.
- Как ты, Гарри? - отвел его в сторону друг родителей.
- Могло бы быть и лучше, - пожал плечами парень. - Как и каждое лето, что я остаюсь у Дурслей.
- Ну, ты ведь понимаешь Дамблдор…
Поттер бросил на оборотня укоризненный взгляд и разочарованно покачал головой. От этого жеста мужчина ссутулился и словно стал меньше на пару дюймов.
Гарри был полностью разочарован. Несмотря на свою темную сущность, Ремус Люпин был трусом. Он боялся перемен, ответственности, да и вообще сложностей в реальной жизни. Оборотень просто плыл по течению, упиваясь жалостью к самому себе. Жалеть и ненавидеть себя, что за паршивая жизнь?
- Что за чертовщина? - громко вопросил мракоборец, не сводя волшебного глаза с потолка.
Его взор упирался точно в Гаррину комнату. В следующую минуту розовый ураган слетел с лестницы, гремя багажом и дико вопя.
