Lux - Доказательство от противного
- Тебе второй сразу выбить? - услужливо предложил Рон.
- А где Лив? - поинтересовалась Гермиона, уже автоматически переводя разговор в другое русло.
- Спит. Она устала, - ответил Рон.
- Так сильно устала? - участливо переспросил Алекс.
- Нет, вы только не подумайте ничего такого, - покраснел Рон.
- Да не волнуйся ты, мы уже давно все такое подумали, - еще сильнее развеселился Алекс. - Предлагаю всем уставшим пойти и чем-нибудь подкрепиться.
- И позвать Николь и Кристиана. Они тоже наверняка проголодались, - добавила Гермиона, охваченная внезапным порывом заботы.
Глава 32.
В холодильнике обнаружилось огромное количество полуфабрикатов, которого могло хватить на десяток человек при условии их полной автономии от остального мира в течение года, как минимум.
Николь и Гермиона быстро разогрели уже готовую к употреблению еду, воспользовавшись сверхсовременной микроволновой печью.
В общем целом, обед прошел в обстановке дружелюбных подковырок и шуток.
К концу трапезы выползла сонная Лив, но присоединиться к поеданию столь презираемого Гермионой фаст-фуда отказалась наотрез.
- Если хочешь, я приготовлю тебе какао. Прекрасно бодрит, - предложила Николь.
- Давай, - зевая, согласилась Лив.
- Я тоже от какао не откажусь, - сказал Драко.
Николь сварила ароматный напиток в большой кружке и разлила по двум чашкам.
Взяв свою чашку в руки, Драко непроизвольно вздрогнул.
- Что ты там такое жуткое увидел? - удивилась Николь.
- Пенки, - с брезгливой гримасой пояснил тот. - Я их с детства ненавижу.
- А я люблю, - вклинился Гарри, выхватывая из рук Драко ложечку и начиная вылавливать пенки из его чашки. - И тоже с самого детства.
- Эй, - одернул его Драко. - Какао мое, значит, и пенки тоже.
- Но ведь ты их есть не будешь!
- Буду, - заупрямился Драко. - Назло тебе.
- Ешь, - Гарри протянул ему целую ложку пенок.
Драко заметно побледнел, но быстро взял себя в руки и мужественно облизал ложку, стараясь не особо кривиться.
- Неужели выжил? - осведомился Гарри так, словно хотел собственными глазами увидеть, как Малфой с минуты на минуту скончается в страшных муках, но был жестоко обманут в своих ожиданиях.
- Почти что вкусно, - Драко попытался изобразить полный восторг. Впрочем, без особого успеха
- Эх, вашу бы энергию, да в мирных целях, - вздохнул Алекс, ни к кому конкретно не обращаясь, - Ладно, пойду, скоротаю остаток вечера перед телевизором. Кто со мной? Все равно до прихода Анри вряд ли кто-нибудь из нас ляжет спать.
* * *
Между тем Анри весь день везло.
Во-первых, ему случайно удалось прочитать письмо с пометкой «Секретно» на столе у Министра.
Во- вторых, пользуясь хорошим настроением своего непосредственного начальника, он выпросил отгул на завтрашний день.
В-третьих, на вечернем мероприятии его место за столом оказалось как раз рядом с Пуассоном и Ферье.
В-четвертых, Пуассон и Ферье довольно быстро согласились, что на вечеринке немного скучновато и не мешало бы продолжить общение где-нибудь в более приятной обстановке.
В-пятых, они оба, как оказалось, прекрасно знали небольшой ресторанчик, заранее облюбованный Анри для задушевного разговора, и были не прочь выпить коньяка за счет доверчивого молодого клерка.
В этом ресторанчике работал один хороший знакомый Анри, на чью помощь он мог рассчитывать, если события выйдут из-под его контроля.
Через пару часов обильных возлияний, мсье Пуассон вконец расчувствовался.
С каждой выпитой рюмкой он становился все откровеннее и откровеннее и вскоре готов был поведать о своих бедах и печалях гарсону, всему колдовскому миру вообще и Анри в частности. Для этого ему даже не пришлось особо напрягаться - коньяк медленно, но верно, делал свое дело.
Еще через час мсье Пуассон проникся к себе великой жалостью, а когда стал повествовать душераздирающую историю, как из-за досадного недостатка финансов вынужден подвергать опасности свою безупречную репутацию и драгоценнейшую жизнь, то заплакал почти неподдельными слезами.
На крутой алкогольной волне его несло все дальше и дальше.
- Я рискую своей карьерой, даже можно сказать, жизнью, и все за какие-то жалкие несколько сотен галлеонов! Можно подумать, я им благотворительное общество! - плакался Пуассон.
- Давайте выпьем за ваше исключительно доброе сердце, - подхватил Анри, мудро обрывая разговор, чтобы продолжить его чуть позже в более подходящую минуту.
С целью скорейшего приближения этой минуты Анри заказал еще две бутылки лучшего коньяка.
Увидев столь похвальную щедрость молодого коллеги, мсье Пуассон разразился новой обличительной тирадой по поводу свинской жадности некоторых магов. В продолжение своей пламенной речи он несколько раз почти засыпал, и его голос переходил в неясное бормотание. Однако, получив пинок и очередную рюмку коньяка от Анри, он тут же встряхивался, брал себя в руки и заводил пластинку по новой. Несмотря на сильное опьянение, имен он не называл и вообще ничего конкретного не говорил.
Поэтому Анри почувствовал громадное облегчение, когда мсье Пуассон наконец окончательно уронил голову на стол и представилась возможность вплотную заняться Ферье.
К чести Ферье надо сказать - он довольно быстро сообразил, что от него требуется некая информация. Министерский аналитик вообще производил впечатление умного человека, но при этом как-то странно хромал в арифметике. Он соглашался рассказать половину того, что ему известно, за пятьсот галеонов, или все, что известно ему и Пуассону, но за тысячу двести.
Героические попытки Анри развеять такое, по меньшей мере, странное невежество не имели ни малейшего успеха.
Ферье лез с поцелуями к молоденькому гарсону, клялся Анри в вечной любви, но так и не вышел из пагубного заблуждения по поводу столь простейшего арифметического действия, как умножение.
Анри даже невольно зауважал его за твердую позицию: если половина секретной информации стоит триста галеонов, то две половины непременно должны стоить тысячу.
В конце концов, после долгих переговоров они с горем пополам пришли к компромиссному решению. В карман Ферье перекочевал мешочек с восемьюстами новенькими монетами, полученными утром в Парижском отделении «Гринготс» специально для этой цели, а Анри узнал все, что аналитик сумел вспомнить, будучи в сильном подпитии. И хотя выданная им информация в основном состояла из отрывочных фактов, непроверенных слухов и домыслов, Анри не сомневался, что умница Гермиона сумеет упорядочит эти обрывки, чтобы составить из них единое целое.
Оставив гарсону деньги на выпивку для Ферье и на такси для Пуассона и с огромным трудом отвязавшись от заманчивого предложения выпить «на брудершафт», Анри отправился туда, где располагался временный штаб беглецов.
* * *
Несмотря на то, что было почти два часа ночи, спать никто не ложился.
Все стойко зевали перед телевизором в ожидании результатов задушевной беседы.
Анри появился слегка нетрезвый, уставший, но довольный.
- Это был гениальный план, - сказал он, устало падая в кресло.
- И безупречное исполнение, - улыбнулась в ответ Гермиона.- Если ты в состоянии записать все, что узнал, я встану утром пораньше и попробую все известные нам факты разложить по полочкам. Может быть, после этого мы хоть что-то поймем.
- Я предлагаю сейчас всем отправляться спать, - сказал Алекс. - Уже глубокая ночь, мы устали. Утром, на свежую голову, думать будет легче. У славянских народов есть по этому поводу хорошая пословица.
- Какая? - зевая во весь рот с риском вывихнуть челюсть, поинтересовался Гарри.
- Утро вечера мудренее.
- Кому мудренее, а кому бодунее, - с жалостью посмотрев на взъерошенного Анри, уточнила Лив.
* * *
На следующее утро народ просыпался с трудом.
Гермиона подорвалась одной из первых. Ей страшно не терпелось сунуть нос в записи Анри, которые накануне передала ей Николь.
Алекс только пробурчал что-то невразумительное, когда она осторожно встала с кровати и на цыпочках вышла.
За столом уже сидели Ливия и Рон. Лив, по всей видимости, отоспалась вчера днем, а Рон поднялся так рано из солидарности с девушкой. Они пили чай и тихо беседовали.
- Доброе утро, - поздоровалась Гермиона.
- Доброе, - отозвался Рон.
Ливия молча кивнула.
- Где остальные. Что, никто кроме нас не проснулся?
- Я проснулся, - голос Гарри был хриплым после сна, волосы невообразимо торчали во все стороны, а обычно стремительная походка была осторожной и немного неловкой.
- Что с тобой? - встревожилась Гермиона.
- Перестарался, - скривившись, объяснил Гарри. - Переоценил свои физические возможности. Теперь не могу сидеть, лежать на спине и хожу с трудом.
- Гарри, - шокированный Рон подавился чаем. - А можно обойтись без интимных подробностей? Здесь же девушки.
- Каждый думает в меру своей распущенной фантазии, - знакомые тягучие интонации не оставляли ни малейших сомнений в том, что Малфой с утра был не в лучшем настроении.
