Алекс Блейд - Революция. Книга вторая. Жертва
— Полностью с этим согласен, Мортем. Мы играем не с тем человеком, которого можно игнорировать, как думали.
— Итак, у нас остался только ты, Проэльё, — взор Мортема обратился к французу. — Порадуй нас. Война непременно должна начаться в этом году. Что у нас с этим?
— Не просто в этом году, а уже через месяц, может чуть больше, грянет гром, — проэльё был явно доволен. — Все случится 15 июня. Договоренность с сербами уже есть. Террор во имя справедливости. А как же иначе. И на этот раз никаких осечек. Все уже было спланировано, с запасными вариантами развития событий. Вторжения не избежать. Часы отсчитывают смерть. У них просто не будет выбора. И все же сверчок не помешал бы здесь, а не в России. Для подстраховки, разумеется. Может, мы все же направим его именно на это дело. Это гарантирует раскол Европы. Начнется Великая война, и ваш «друг» уже не сможет ничего сделать для спасения, где бы он ни был. Это будет не в его власти.
— Нет, он в России и сверчок там же. Пусть и остается там. Я тебя не узнаю, не ты ли наш мастер по организации войн даже между лучшими друзьями и союзниками, как недавно заметил Фамес. Ты даешь слабину. Откуда такая неуверенность?
— Хорошо, я конечно же обойдусь своими силами. Так или иначе, Австро-Венгрия объявит войну, как я и сказал, все это уже неизбежно. Германия неизменно подаст руку «помощи» своему союзнику. Наши друзья в Германии спят и видят себя в Лондоне и Париже. Им бы лишь поиграться в войнушку, маленькую и победоносную, как они думают. Все они начинают войны, планируя пройтись в считанные дни победоносным маршем по землям противника. Но попадают в болота многолетнего противостояния. Также у Германии существуют определенные договора о сотрудничестве с Италией и Японией. Хотя эти бумажки и не обязуют их тут же ринутся на фронт, вполне возможно ожидать от них скорейшего вступления для поддержания наступления. Необходимые технологии, как вы знаете, уже переданы различным сторонам. Новые игрушки для новой войны. Силы немецкой армии на данный момент таковы, что она в кратчайшие сроки победоносно легко расправится с Францией, а затем и Англией. Австро-Венгрия и Япония займутся Россией, оттянув часть сил русских от немцев. А затем будут втянуты и остальные. Мухи слетятся на мед, а обнаружат совсем другое. И вскоре война примет затяжной характер, вытягивая все силы по всему миру. Они ожидают маленькую молниеносную войну, но благодаря нам, тактика войн уже поменялась с введением новых орудий и видов оружия, которые мы передали. Это будет очень долгая и оборонительная война, губительная для всех. И чем дольше она продлится, тем больше будет выкачено сил из крупнейших держав. Они не смогут еще долго восстановиться от потерь этих лет. Я выступал в роли связующего звена между генералом военной разведки Сербии Димитриевичем и президентом Франции Пуанкаре, жаждущим развязать войну, но не желающим выступать в роли агрессора. Небольшие трудности. И мы не можем не оказать им помощи в организации этого дела. Указания для всех людей были уже даны. Стоит их мотивировать, пообещав золотые горы, и они порвут всех не щадя ни своих, ни чужих жизней. Еще месяц мира, а затем первая и последняя Всемирная война. Так что и я планировал уйти сегодня вместе со всеми.
— Нет, — коротко бросил Мортем. — Ты проконтролируешь все до конца. И возражения здесь не принимаются. Ты в последнее время даешь слабину. Это слишком заметно становится. А мы должны быть уверены в грядущем. Тебе бы лучше перебраться в ближайшее время в Англию. Оттуда для тебя будет больше возможностей контролировать и наблюдать за развитием событий. Хоть немцы и планируют к концу года громить Лондон, как ты заметил, война затянется, захлебнувшись в оборонительных редутах. Так что Лондон будет безопасен какое-то время. А здесь, в Бельгии, скоро станет жарковато, несмотря на нейтралитет который ей обещали. Те планы военных наступлений, с которыми я был ознакомлен, подтверждают твои слова о желании в кратчайшие сроки разбить противника. Как с той, так и с другой стороны. Вот только наши новые игрушки не усилят наступательные возможности армии, а изменят в корне тактику боев. К концу года, силы, брошенные на фронт, будут исчерпаны в кровавой летней бойне. И страны будут перестроены под нужды военной машины, вытягивая все соки из народа и экономики. Война ресурсов и мощностей. Твоя задача как можно дольше поддерживать этот конфликт, и втянуть в него как можно больше народу, особенно Америку. Параллельно необходимо будет раскачать также и внутренние противоречия в европейских странах, породив масштабные протесты против войны и революции. Патриотизм вмиг закончится, как только они увидят истинное лицо разрухи, которую принесет война. И разгорится пожар по всему миру, и останется лишь пепел. Осталось решить последнее. Когда будет наша четвертая встреча. Если Проэльё выполнит свою роль, не думаю, что угроза объединения человечества вновь проявится ранее конца века. Все зависит от дальнейшего развития событий и отношений. Но думаю, к 2000 году, мы вновь соберемся для оценки ситуации и угроз в мире.
Первым встал из-за стола Мортем, за ним поднялись Морбус и Фамес. Протянув руку во внутренний карман своего пиджака, Мортем достал серебристый плоский диск. С одной стороны у него были два отверстия, куда и вставил пальцы Мортем, и сжал диск в своей руке. В стене, позади него, расширяясь, возникла мерцающая линза. Мортем продолжал сжимать диск, пока линза не достигла достаточного размера, чтобы человек спокойно мог пройти через нее, не сгибаясь.
— Проход стабилизирован, — Мортем убрал диск обратно в карман и сделал шаг по направлению к линзе. — Проэльё, после завершения войны, вернешься в Иерусалим. Оттуда присоединишься к нам, через наш старый переход.
Не прощаясь, Мортем перешел в линзу, и сразу же за ним метнулся Морбус, со своей неизменной, едва заметной, насмешливой улыбкой. Фамес задержался немного, закрыв глаза, сосредоточившись на сверчке. Предмет слабо, но все же отзывался на его призыв.
— Я мог бы вернуть твой предмет, — Проэльё встал из-за стол направляясь к Фамесу. — Такие вещи не должны оставаться у людей.
— Ты же знаешь, сверчок не всем подчинится. Людей со слабой волей, получив сверчка, не ждет ничего кроме смерти или сумасшествия.
— Но если он попадет …
— Оставь сверчка. Теперь у него своя судьба. Лучше бы тебе заботится о своих собственных предметах.
— Как хочешь, но я все же изъял бы его. Согласно правилам опасные предметы не …
— Не более чем ядерная боеголовка в руках дикарей. Нам это не угрожает, а вот для людей это только усугубит положение. Повторяю, оставь сверчка. Мы уже не охотимся за предметами. Они свою задачу выполнили.
Старик Фамес отвернулся от него, показывая что разговор на этом окончен. Он чувствовал что связь с предметом слаба и сверчок не на той стороне, но приказ должен выполнить. Линза стала тускнеть, и старик поторопился перейти, пока она не стала нестабильной. Время сажать прошло. Теперь мы будем пожинать плоды наших трудов.
Глава вторая
Глаза смерти
Апрель-июнь 1914 г.
Босния
Слабость по прежнему мучила его. Он знал что ему осталось не так уж и много. Поэтому и вызвался на это мероприятие, которое должно было стать последним в его жизни. Гаврило Принцип медленно начал подниматься, выходя из тени дерева, под которым сидел, размышляя о приближающемся дне. В последнее время он все чаще стал задумываться о смерти, и о дальнейшем. Нет, он по прежнему был тверд в своем намерении, и ни в коей мере не планировал отступать. Хотя сомнения в благом намерении грядущего возникали все чаще. Взглянув на свои часы, отсчитывающие время начала великого события, он решил, что пора уже возвращаться. Пока у него было свободное время, он все чаще и чаще проводил время на свежем воздухе, предаваясь своим раздумьям. Верил ли он в правоту? Несомненно. Но какие будут последствия? Вот что волновало его. Данило Илич говорил, что это изменит жизнь славян на Балканах к лучшему. Старик император уже одной ногой в могиле. Лишившись наследника, империя рухнет в собственных распрях. Император Франц-Иосиф был стар, дряхл и немощен. Империя, возглавляемая им — огромна, разношерстна и строптива. На южных границах Австро-Венгрии было неспокойно. Все так, но тот ли это удар, который нужен для освобождения? День за днем он возвращался к этому вопросу, уверяя себя, что когда настанет тот день, и тот момент, сделает все, что от него требуется, независимо ни от чего.
Он решился на это весной, когда было объявлено, что в Сараево вскоре приедет посланник императора — эрцгерцог Франц-Фердинанд из дома Габсбургов. С супругой, естественно, герцогиней Хотек, именуемой не иначе как Прекрасная София. Насколько было известно Принципу, София была лишена прав на престолонаследия из-за своего невысокого происхождения, как впрочем, и их с эрцгерцогом дети. Будучи генеральным инспектором вооруженных сил, Франц-Фердинанд должен был убедиться, что дух солдат в боснийских гарнизонах как никогда высок, дисциплина превосходна, а желание умереть за императора переполняет всех и каждого. И для этого он прибудет в Сараево, а также на открытие какого-то музея. Все что Принцип знал об эрцгерцоге, до того как решился на покушение, сводилось к тому, что Франц Фердинанд не любил русских и еще больше сербов, но при этом сам категорически выступал против превентивной войны с Сербией.
