Редкая Прелесть - Бунгало Сатаны или Наследие Ангелов
Пользуясь моментом, Малфой оглядел место, где они находились. Это была просторная комната, обставленная темной, надежно сделанной, немного грубоватой мебелью. Вдоль стен стояли широкие добротные полки, уставленные книгами. В простенках между полками висели портреты и пейзажи, выполненные в темной гамме. Окна были плотно зашторены и не пропускали и лучика света, наверное снаружи они были прикрыты еще и ставнями. В воздухе висел плотный, сизый дым, клубы которого почти не двигались в душном, спертом воздухе кабинета. На столе, перед Гарри, стоял бронзовый канделябр на три свечи, которые давали мало света, фитили потрескивали, а пламя неровно подрагивало, видимо из-за нехватки свежего, чистого воздуха. Но этого света вполне хватало, чтобы осветить толстую книгу, в которой Драко узнал альбом для пожеланий. В каждой уважающей себя семье были такие - в них гости писали свои пожелания и восторги по поводу посещения празднеств и торжеств, устраиваемых хозяевами. Обычно эти альбомы скромно лежали в прихожих на специальном столике и гости считали долгом чести отметиться в нем. Зимними вечерами или в промозглый осенний, сумеречный дождь, сидя у весело потрескивающего камина, было очень здорово читать вслух эти милые записки гостей своей семье. Были нередки и пылкие признания в любви хозяйке или хозяину дома, заставляющие тех блаженно или по-доброму насмешливо щуриться и улыбаться, вспоминая трепетных ухажеров. Так сохранялись смешные и примечательные эпизоды, ускользающие из памяти за тоннами рутинных событий, или же придумывались новые поводы для вечеринок, навеянные приемами прошлых поколений. Альбом был нужной и важной вещью в каждой чистокровной семье, такой же почитаемый и бережно хранимый, как и альбомы с колдографиями, волшебными гаврюрами и миниатюрами. Это были истоки, корни семьи, ее история, бережно сохраняемая следующими поколениями волшебников для потомков. Именно такой альбом сейчас и лежал перед Гарри, но он не смотрел в него, задумчиво уставившись в стену.
- Это я думал, чем же мне отвлечься после разрыва с Джинни, - грустно сказал Гарри, стоящий рядом с Драко. - Вот и решил возродить традиции и дать первый, после смерти деда, бал. Правда манеры у меня были немного неподходящие…
- А что это за кабинет? Довольно грубая работа для такого семейства, как ваше, - удивленно спросил Драко, еще раз осмотрев комнату.
- Здесь все мой дедушка сделал своими руками, он хотел, чтобы его окружали вещи, которые он сам создал, в которые он вложил душу и умение. Всю мебель делал он, а картины рисовала его мама, моя прабабушка Элизабет Поттер, так как дерево он выбрал темных тонов, то и картины было решено создать подстать мебели. Знаешь, моя прабабушка великолепно рисовала волшебные портреты. К ней записывались в очередь на года вперед, так как рисовала она медленно и только для своего удовольствия. А, учитывая, что это сам по себе очень трудоемкий процесс, то один небольшой портрет или пейзаж она создавала где-то полгода. Но от желающих все равно не было отбоя. Кстати, она рисовала и твоего деда, когда он был еще ребенком. Я узнал об этом из этого же альбома, - Гарри указал на тяжелую старинную книгу в переплете из драконьей кожи. - Твоя прабабушка оставила очень теплый отзыв о ее работе. К тому же они очень были дружны и близки - Элизабет Поттер и Мелисса Малфой учились на одном курсе в Шармбатоне. Так что у тебя в поместье есть работа подписанная ее именем, - в голосе Гарри слышалась неподдельная гордость за свою семью, пусть даже он никогда ее не видел. Драко вспомнил этот портрет. На нем совсем еще маленький Эдгар Малфой сидел на зеленой полянке и вокруг него летали огромные бабочки, изредка садясь на голову или даже носик малыша, заставляя того счастливо хохотать. От этого портрета веяло такой любовью и заботой, таким теплом и светом, что Драко становилось немного завидно - этого малыша явно любили и баловали. Как же получилось, что, повзрослев, этот милый ребенок не смог передать ничего из того тепла и нежности своему сыну - Люциусу? Почему у Драко всегда перехватывало дыхание и сдавливало горло при мысли, что в семье Малфой, оказывается, умели любить? Этот портрет висел в дальнем уголке семейной библиотеке, чтобы при взгляде на него не начинало щемить сердце от дикого сожаления и тоски по несостоявшейся ласке и любви, заботе и внимании…
Тут их разговор прервал маленький ушастый ураган по имени Минки. Она, радостная, что хозяин решил перекусить, навалила на поднос тарелки с бутербродами, фруктами и орешками, не говоря уже о кофейнике. Гарри за столом нахмурился, но в его животе предательски заурчало и он, смягчившись на своеволие домовихи, разрешил ей оставить поднос на столе. Минки мигом сменила пепельницу, укоризненно покачав головой и пробормотав что-то вроде: «Кричера на вас нету!», щелкнула длинными, узловатыми пальцами удалив из комнаты весь дым и, задрав голову с трепыхающимися позади нее ушами, гордо удалилась из кабинета. Гарри посмотрел ей вслед и тепло улыбнулся. Пока тот ел, Драко спросил у своего Гарри, как получилось так, что они попали в воспоминания даже не воспользовавшись мыслесливом, а если еще и учесть запахи, что само по себе просто невероятно, то создавалось полноценное ощущение присутствия.
- Я обнаружил, что могу проваливаться в мысли любых людей меня окружающих и подумал, что смогу и тебя пригласить в свои воспоминания. А, так как я все это переживал лично, то все запахи и ощущения сохранились. Мне даже думается, что, когда я сейчас поем и выйду на балкон, то мы сможем съесть по бутерброду или яблоку, правда это будет понарошку и от этого прошлое не изменится, но вкус и временную сытость мы почувствуем.
Драко во все глаза смотрел на Гарри. Какие еще силы ему подвластны? Есть ли у него предел возможностей? Подумать только: съесть бутерброд, запечатленный в памяти годы назад! Это противоречит любым законам волшебства и даже элементарной физики! Что ни минута, проведенная с ним, так новая неожиданность! «Он никогда не перестанет меня удивлять!» - подумал Драко.
Тут Гарри встал из-за стола и потянулся, похрустывая суставами, разминая затекшее тело. Достал палочку из кармана и одним жестом приказал раздвинуться портьерам, еще одно заклинание и защелкали, сдвигаясь, ставни, в комнату хлынул ослепительный, после темноты, свет. Еще раз потянувшись и сделав пару резких движений корпусом, Гарри прошел мимо своих «гостей» к балконной двери, прятавшейся за одной из портьер. Открыл дверь и вышел на широкий полукруглый балкон. Облокотился на каменные перила и, зажмурив усталые глаза, подставил лицо солнцу, как раз выглянувшему из-за легких кудрявых облаков. Встряхнув отрастающей шевелюрой, заклинанием призвал очки, лежащие на столе в кабинете, и оглядел свои угодья.
Его незримые гости прошли на балкон за ним и Драко впервые увидел Поттер Мэнор. Балкон находился в самом центре здания на уровне четвертого этажа над самым крыльцом. Перегнувшись через широкие перила, Драко увидел подъездные пути, позволяющие гостям, приехавшим на каретах, выходить прямо под широким каменным козырьком, защищающим крыльцо от дождя и снега. Левое и правое крыла дома описывали изящный, широкий полукруг, как бы приобнимая ухоженные газоны и дорожки, ведущие дальше вглубь сада. В центре широкой поляны был большой мраморный фонтан, выполненный в традиционном, для чистокровных магов, стиле. В скульптурной группе царила гигантская змея, лениво поворачивающая голову и обливающая другие скульптуры водой. Иногда она проползала между ногами коней и единорогов, заставляя их почтительно отступать и склонять головы. Когда ей казалось, что они недостаточно расторопны и вежливы, змея приподнимала свое мощное тело и раздувала широкий капюшон, ясно говорящий, что она - кобра. Тогда животные испуганно шарахались и спрыгивали в бассейн, окружающий их площадку и еще долго не смели вернуться на пьедестал. Змея, оставшись одна, довольно сворачивалась на камне и засыпала, пригретая скупыми лучами осеннего солнца. Драко, открыв рот, смотрел на это чудо. Даже в Малфой Мэнор фонтан был не в пример скромнее, хотя до сих пор считалось, что их фамильный фонтан один из лучших в частном владении в Британии.
- Что же служит им магическим генератором? - шокировано спросил он у Гарри.
- У каждой скульптуры свой магический амулет, соответствующий их породе. Только у кобры сердце мантикоры, так как магических змей очень мало и они слишком ценны для такого использования. Мне сказали, что после спячки, в которой было поместье, они стали еще сильнее и теперь их не надо менять еще лет двести, - Гарри был очень горд своим фонтаном, словно сам его построил. - Знаешь, эту кобру зовут Пушинка. Можешь себе представить? Я когда с ней разговорился и она представилась, я чуть со смеха в фонтан не свалился! Пушинка! Это же надо!
Драко тоже заулыбался - имя было явно не для такой малахитовой громадины! В этот момент Гарри-воспоминание резко выпрямился и стукнув себя кулаком по раскрытой ладони, сказал:
