Lightning on the Wave - Оберегая Коннора
- Мы должны доверять решению Сортировочной шляпы, - пояснил он ошеломленному Поттеру. - Я уверен, что она распределила Гарри в Слизерин не без причины. Возможно, это позволит ему обрести более полный контроль над своей магией, которая в конечном счете послужит для защиты Коннора.
Опять за своё, - подумал Снейп, закипая под маской, скрывающей его истинные чувства. - Уверен, даже если бы Гарри уничтожил Темного Лорда прямо у вас на глазах, Дамблдор, Вы и в этом случае продолжали бы настаивать на том, что это сделал его брат своей таинственной силой любви. Я презираю ваш романтизм. Так не выиграть войну.
- Но возможно шляпа ошиблась, - начал Джеймс.
Лили взяла его за руку, и он замолчал. Это сильно разочаровало Снейпа. Он с нетерпением ждал еще большего проявления гнева, который он мог бы обернуть против Поттера. Но Лили обернулась к Дамблдору и сказала:
- Почему наш сын сегодня оказался в опасности, директор? И кто были эти Пожиратели Смерти?
- Лестрейнджи, - тихо ответил Дамблдор, сразу став серьезным и взволнованным. - Министр рассказал мне, что некто обладающий авторитетом, равным моему, явился - с безупречными документами очевидно - и сказал ему, что Лестрейнджей необходимо переместить из Азкабана в более надежное место. Их выдали, а затем они появились здесь. Тот же самый человек, вероятно, снял антиаппарационный купол вокруг квиддичного поля. И поэтому мы можем не сомневаться в том, что Лестрейнджи собирались мгновенно аппарировать, как только исполнили бы задуманное, - он закрыл глаза. - В Ордене Феникса есть предатель.
Лили обмякла на своем месте. У Джеймса Поттера на этот раз не нашлось слов.
Снейп сначала изумился, потом испугался, ненадолго, пока смысл слов директора не дошел до него, а потом разозлился сильнее, чем когда бы то ни было. Злость была смешана с ожесточенной гордостью, что было самой необычной смесью.
Лестрейнджи! Лучшие авроры погибали от руки Беллатрикс. Они замучили Лонгботтомов до безумия. Я даже не могу сосчитать все злодеяния, которые они совершили, за время моего пребывания во Внутреннем Круге Темного Лорда. А мальчик одолел их при помощи нескольких беспалочковых чар и бладжера.
В этот миг Снейп изменил свое решение. Не стоит настаивать на том, что именно Гарри - Мальчик-Который-Выжил. Ни Дамблдор, ни Поттеры не услышат его. Они уже сделали свой выбор. Кроме того, Снейп подозревал, что они могли попытаться «приручить» магию Гарри, чтобы сфокусировать его устремления на защиту брата. Это казалось возможным.
Но это не значит, что он должен сидеть, сложа руки, и ничего не предпринимать.
У Ордена - с предателем в самом сердце - мог быть их Мальчик-Который-Выжил. А он будет работать с Гарри. Он гарантирует, что чертов упрямый мальчишка научится заботиться не только о своем брате, но прежде всего о самом себе, а затем и об остальных слизеринцах. А затем, если у них еще будет для этого время, он мог бы убедить Гарри подумать и об остальной части всего волшебного мира, включая его отца, которого Снейп отстранит, лишив контроля над одним из его сыновей.
И если он готов вернуть Долг Жизни Джеймсу Поттеру защищая Гарри, разве кто-нибудь будет возражать?
Он слушал рассуждения директора и Поттеров о возможном предателе, совершенно бесстрастно, поскольку подозревал, что никто из них понятия не имеет, кто это может быть. Дамблдор доверял слишком многим, а Лили и Джеймс жили в Годриковой Впадине слишком изолированно от остального волшебного мира, чтобы быть в курсе текущих политических реалий.
Снейп встал, когда подвернулся благоприятный предлог, и направился в подземелья, радуясь, что никого не встретил по пути. Иначе ему пришлось бы объяснять довольную ухмылку, искривившую его рот.
Не было никакого смысла требовать должного уважения прямо сейчас. Не от директора, исполненного решимости отказывать мальчику в малейшем внимании, из опасения, что если он одобрит его магическую силу, тот превратится в еще одного Волдеморта.
Снейп будет работать над своим планом тайно, а затем, когда ситуация зайдет так далеко, что никто уже не сможет помешать, выведет Гарри в свет.
Но прежде всего, ему нужно поговорить с Гарри. Снейп не ожидал, что этот разговор будет простым. Но с тех пор как у него появилось совершенное оружие против мальчишки, он не слишком беспокоился об этом.
На полпути к подземельям он с ужасом заметил, что почти напевает под нос, и велел себе прекратить.
Интерлюдия. Переписка
1 сентября 1991
Дорогой отец,
я благополучно прибыл в Хогвартс и был распределен в Слизерин. Как будто кто-то сомневался! Вы с матерью прекрасно воспитали меня, и я готов приложить все усилия, чтобы занять на факультете положение, которое Малфои всегда занимали в Слизерине - быть лидером,- с исключительной элегантностью и изяществом.
Но, отец, есть и кое-что необычное. Поттер в Слизерине! Нет, не Мальчик-Который-Выжил, с этим заносчивым гриффиндорцем я тоже познакомился. - Как бы то ни было, у него есть брат-близнец, Вы знали об этом? Гарри. Я думаю, что он старший из них, но это только потому, что он так выглядит. У него зеленые глаза, шрам в виде молнии на лбу и необычайно мощная волшебная аура. Как только я увидел его в поезде, сразу понял, что он попадет в Слизерин, потому что от его волшебства у меня разболелась голова. Я оградился от него, как Вы учили меня, конечно же, и вскоре все снова было в порядке. У Гарри было забавное выражение лица, когда он был распределен в Слизерин. Как будто он не ожидал этого!
Слизерин - именно такой, как Вы мне рассказывали. Я уже чувствую себя здесь вполне комфортно, отец, и собираюсь занять достойное моего имени положение, к которому меня готовили, одерживая победу над слабыми, которые могли бы решиться занять предназначенное мне место, или над теми, кто подвергает сомнению мою способность возглавить факультет.
Ваш любящий сын,
Драко Малфой.
* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *
2 сентября 1991
Дорогой отец,
Я посылаю Вам письмо школьной совой только потому, что Вы еще не отослали Империуса назад. Клянусь, что у меня даже мысли не возникло о том, что общешкольная сова достойна Малфоя.
Уроки сегодня были замечательные. Уверен, что мне понравится трансфигурация, даже если её преподает МакГонагалл. Эта старая летучая мышь, точь-в-точь такая, как Вы описывали. По крайней мере, она не смеет быть несправедливой ко мне, потому что знает, кто я, впрочем, как и все её драгоценные гриффиндорцы, по отношению к которым она никогда не бывает объективной. Блез Забини рассказал мне кое-что чрезвычайно забавное о ней, когда мы выходили из класса, за что мы в результате и получили дополнительную домашнюю работу. Впредь, я буду думать, что говорю, когда МакГонагалл рядом.
Думаю, что Чары будут для меня легкими, я уверен в этом. Профессор Флитвик выглядит таким забавным. Правда ли, что в его крови есть примесь гоблинской, дорогой отец?
Гарри Поттер сидел рядом со мной на каждом уроке. Он тих и задумчив, и где бы мы ни находились, везде высматривает своего близнеца. Я подозреваю, что он готов пылинки сдувать с Мальчика-Который-Выжил. По крайней мере, я помешал его глупому желанию подойти и поговорить с его братом за обедом, мотивируя это тем, что тот пришел слишком поздно, а мы должны поторопиться на Чары.
Это напомнило мне кое о чем, отец. Гарри, кажется, не осознает своей волшебной силы. Вы знаете о каких-нибудь слухах, что у Поттеров есть столь сильный сын? И может ли Коннор Поттер, этот гриффиндорский олух, действительно быть настолько сильным, что я просто не смог почувствовать его волшебство? Его присутствие не причиняет мне ни малейшей головной боли.
Я должен заканчивать, поскольку через несколько минут у нас начнется урок Астрономии. Я люблю Вас, отец, и надеюсь, и Вы, и мать благополучны.
Ваш послушный сын,
Драко Малфой.
* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *
6 сентября 1991
Дорогой отец,
да, конечно, я сожалею. Я больше не буду использовать подобные прозвища по отношению к профессору Хогвартса даже в частном письме. Вы правы, что это выглядело бы некрасиво, если бы кому-то пришло в голову прочитать нашу почту, или если бы мой филин Империус был перехвачен. Авроры все ещё наблюдают за поместьем?
Старая кошка МакГонагалл относится ко мне неодобрительно. Я слышал её разговор обо мне в коридоре. Она говорила что-то о «мальчике Малфое», а когда увидела меня, замолчала и нахмурилась. Она разговаривала с профессором Спраут. Я понятия не имею, почему стал причиной подобного разговора. Я еще ни разу не проклял даже ни одного хаффлпафца. Я высоко поднял голову и прошел мимо них, как образец хорошо воспитанного мага, которым я и являюсь. Вы бы гордились мной, отец. Я помню все уроки, которые Вы мне преподали о любезности и хороших манерах, а также уроки матери о надлежащем положении нашей семьи в волшебном сообществе.
