MarInk - Давайте все сойдём с ума
Гарри повезло - совместных занятий со Слизерином у них в этот день не было. Набегавшись за день, он с гудящей головой сидел в гостиной Гриффиндора и пытался въехать в задачу по Арифмантике. Всего задач было три, и две дались Гарри сравнительно легко. Рон в Арифмантике смыслил ещё меньше, чем Гарри, так что из тех людей, что не будут при разговоре думать обо всей этой газетной шумихе, имело смысл просить о помощи только Гермиону, но она сидела вместе с Пери Перовой, и заумные слова, доносившиеся от дивана девушек, отпугивали окружающих не хуже рикошетирующего щита. Кажется, Гермиона и Пери даже решили писать вместе работу по Арифмантике, которую обеим зачтут вместо экзамена в конце года.
Профессор Вектор пренебрежения домашним заданием не прощала, и Гарри попробовал прикинуть ещё раз, какие формулы нужны. «Кажется, это уравнение Трикстона, но для него нужно ещё вывести коэффициент для третьей переменной, а из чего я его буду выводить, если у меня нет никаких данных? В общем виде, что ли? Тогда точно не Трикстон, а кто? Может, график построить? Ага, это без точек-то, данных-то как не было, так и нет? Может, попробовать упростить? А как я упрощу, если не соображу даже, в какой зависимости это выстраивается? Ох, это бесполезно…». Гарри устал от вопросительных знаков, заполонивших его мысли. А ещё на тренировку сегодня. Хаффлпафф, конечно, Гриффиндору в квиддиче не соперник, но совсем наглеть нельзя. Гриффиндорец поднял голову от тетради и, разминая шею, огляделся по сторонам. Всё спокойно, обычный деловой гул, изредка нарушаемый взрывами смеха. А если сделать усилие, то можно даже не заметить, что гостиная усеяна газетами и журналами, посвятившими ему бешеное количество разворотов, и практически во всех разговорах приглушённо звучит его имя, Чижова и Малфоя. Пожалуй, этим не грешили только Гермиона, Пери и Рон, отбывавший в данный момент взыскание у Снейпа за испорченное зелье (как это было? «Вашим противоядием, мистер Уизли, было бы небесполезно выводить непрошеных насекомых из деревенской кухни, но, боюсь, если это выпьет человек, последствия будут непредсказуемы. Неделя отработок в моём классе!»). Гарри вздохнул. И вдруг его взгляд наткнулся на Артура Стела, листающего отнюдь не «Ведьмополитен» с изображением целующихся Гарри и Драко на обложке и заголовком «Все подробности личной жизни Героя Магического Мира - только у нас!», а учебник по ЗОТС. «Кажется, он что-то смыслит во всех этих цифрах. В конце концов, я всегда могу предложить ему помочь с Защитой в обмен, ведь Паркер не идёт по учебнику, а просто гоняет нас в хвост и гриву».
- Привет, Артур, - Гарри осторожно присел рядом.
- Привет, Гарри, - Артур взглянул на него без жадного любопытства или брезгливого изумления - спокойно и внимательно.
- Я помню, ты разбираешься в Арифмантике. Ты решил сто восьмидесятую задачу? - «А краснеть-то так зачем, Герой, штаны с дырой?».
- Да. Там очень интересный поворот, - Артур заметно оживился. - Такая тонкость, которую сразу не заметишь.
- Вот я до сих пор никак не могу заметить, полчаса над ней бьюсь, - пожаловался Гарри. - Я так понял, это решается в общем виде?
- Да, но для этого ты используешь Трикстона.
- Как? Там же обязательно должен быть конкретный коэффициент у третьей переменной.
- Да, но здесь как раз та тонкость. Смотри, если ты выстроишь переменные так и выразишь третью вот так, то всё лишнее сократится, и решится в общем виде, - Артур говорил и одновременно писал так быстро, что Гарри не успевал следить одновременно за тем, что тот пишет, и тем, что тот говорит.
- Постой, я не успеваю за твоей мыслью - где сократить?..
Гарри придвинулся ближе, глядя на то, что пишет Артур. Голос бывшего дурмстранговца окутывал душу Мальчика-который-задолбался-с-арифмантикой покоем и уверенностью - если не в завтрашнем дне, то хотя бы в правильном решении задачи. И он был рад согласиться помочь Артуру со вскрытием рикошетирующих и отражающих щитов - это же пара пустяков!
Профессор Биннс был, без сомнения, всей душой предан своей профессии - особенно если учесть, что ничего, кроме души, у него не было. И помимо войн гоблинов он имел одну, но пламенную страсть: редкие неожиданные тесты по всему материалу прошлых лет. «Мы в полной попе», - мрачно подумал Гарри, глядя на свиток с вопросами, которым можно было и убить, если долбануть по голове достаточно сильно. История магии проходила у Гриффиндора совместно с Хаффлпаффом. Эх, если бы с Равенкло… Тогда во всём классе был бы ещё кто-нибудь, кроме Гермионы, способный подсказать страждущим. Гарри и Рон упустили благоприятный момент, и конспекты Гермионы расползлись по всему классу. Вернулись они к ней в виде кучки сильно измятых бумажек под стулом. Сама девушка была в ужасе от их вида и категорически отказывалась давать их лучшим друзьям, мотивируя это тем, что их нужно хотя бы привести в порядок, а то они двое приведут их и вовсе в непригодный для использования вид. Гарри и Рон переглянулись и, вытянув ладони без палочек (занятия по ЗОТС даром не проходили), произнесли шёпотом:
- Accio!
Конспекты сами слетелись в их руки. Тест закончился вполне благополучно - конечно, на «превосходно» они не рассчитывали, но никак уж не меньше «выше ожидаемого»!
Гермиона же не разделяла их мнения на тот счёт, что всё было хорошо и мир наконец наполнился гармонией, и стоило Гриффиндорскому Трио выйти из кабинета, как она возмущенно раскрыла рот:
- Гарри! Рон!..
Гарри беспомощно посмотрел на Рона. Если Гермиона Грэйнджер вознамерилась прочитать лекцию на тему важности учёбы, это неотвратимо, как горная лавина. На лице Рона промелькнуло какое-то странное выражение, и он шагнул к Гермионе, обрывая её тираду поцелуем. «Давно было пора», - подумал Гарри и зааплодировал. Его поддержали все сокурсники, кто хоть раз списывал у Гермионы Грэйнджер.
Это было прекрасно - то, что двое его лучших друзей разобрались со своими чувствами. Рону порой даже удавалось отвлечь подругу от маниакального влечения к книгам и летописи рода Поттеров. Гарри пробовал читать и сам - но почерки у его предков были такими, что впору было считать их специальными шифрами, эти почерки. К тому же все бумажки были давно и безнадёжно перепутаны, так что их нужно было сперва рассортировать по хронологии. А за это Гарри не взялся бы (бумаги за три с половиной тысячи лет!!), даже если бы ему пообещали зачёт по зельям, для которого ничего не нужно было делать.
Но чувства, как оказалось, отнимают у людей чертовски много времени. И на Гарри у Гермионы с Роном его оставалось очень мало. Естественно, что Гарри стал проводить больше времени с Артуром Стелом. Тем более что последний охотно помогал Гарри с Арифмантикой и совсем не возражал как-то раз сходить вместе в Хогсмид. Там, завидев самозабвенно целующихся Святослава и Драко, Гарри поперхнулся сливочным пивом. Когда их руки стали забираться под мантии, Гарри не выдержал (хотя какое ему, собственно, дело?) и выволок Артура за собой из «Трёх мётел». Они долго гуляли по деревне, земля которой уже промёрзла насквозь и вот-вот должна была покрыться снегом, и говорили о каких-то незначительных вещах, Гарри даже особо не вникал в этот разговор, главным было чувство покоя, укачивавшего все смятения и мучения гриффиндорца в мягких объятиях. Он даже спросил у Артура, не было ли у него в роду сирен. Стел рассмеялся и сказал, что не было. Гарри рассмеялся в ответ и поскользнулся на скованной первым ледком луже. Артур успел подхватить его.
- Ты как? Ты в порядке?
- Да, Артур. Я даже не ушибся, - гриффиндорец благодарно улыбнулся однокурснику. Тот улыбнулся в ответ и не спешил выпускать Гарри из объятий. И Гарри поступил так, как, ему показалось, было правильным - положил руки на плечи Артура и легонько поцеловал.
Он ожидал, что Артур отскочит с воплем «Я натурал!!», отшатнётся или просто предложит продолжить прогулку, как было. Но Стел неожиданно сам захватил инициативу в поцелуе, исследуя языком рот Гарри, нежно касаясь и страстно нападая и вызывая в гриффиндорце такие ощущения, которых никогда не было прежде. Ноги стали ватными, а кровь стремительно отхлынула от щёк, направившись в место пониже пояса.
- Артур… - выдохнул Гарри хрипло.
- Ммм?
- Ты просто ПОТРЯСАЮЩЕ целуешься…
- Ты тоже, Гарри, - Артур почти промурлыкал его имя, на французский манер картавя двойное «р».
Гарри вместо ответа нерешительно коснулся губами шеи Стела. Его кожа оказалась горьковатой на вкус, как травяной чай, и Гарри, не сдержавшись, с силой втянул губами эту восхитительную золотистую кожу, оставляя красный след.
- О-о, Гарри… а у тебя в роду не было вампиров? - подняв голову, Гарри узрел лукавую улыбку Артура и, не раздумывая, потянулся поцеловать её.
Нельзя сказать, чтобы он был до одури счастлив. Но он купался в волнах покоя и лёгкости, и было так бездумно-здорово быть с тем, с кем тебя не связывает ни многолетняя вражда, ни такая же дружба, с кем ты увиделся впервые месяц назад, и кто воспринимает тебя таким, какой ты есть, ничего не требуя и не заставляя подстраиваться под себя одним своим существованием. Это было так хорошо, что Гарри почти без проблем дожил до матча с Хаффлпаффом.
