Ариша - Ушедший
— А если я откажусь?
— То я высажу весь Альянс на ближайшем спутнике, и их смерть окажется на вашей совести, многоуважаемый магистр Кеноби.
— Смешно.
— А я серьёзно.
— «Мусмур», если я не ошибаюсь, выдержкой…
— Пятьдесят лет.
— И…
— В единственном экземпляре.
— А…
— В Альянсе таким вас никто не напоит.
— Уговорил, — решился Кеноби. — Может я всё же не зря тебя десять лет воспитывал, — рассмеялся мастер.
— Не зря. У меня ещё Аркульское вино стоит, — согласился Скайуокер. — Я давно вас не видел, учитель, — главком сменил тон на более серьёзный. — Слухи всякие ходили. Одни утверждали, что вас убили, вторые, что вы ученика взяли…
— Это практически одно и то же, — усмехнулся Оби-Ван.
— Вы же зарекались брать падаванов.
— Зарекался… но, не знаю, точно, лет десять назад в Орден привезли мальчика, концентрация мидихлориан в крови почти как у тебя.
Главком с интересом вскинул бровь, внимательно слушая наставника.
— Мы долго не знали, что с ним делать. Учитель Йода решил, что мальчик из числа Избранных.
На этом месте Скайуокер потерял интерес:
— Учитель вам ещё не надоело искать Избранных? Вам меня не хватило?
— Мне-то хватило! Но Сила, по всей видимости, смеётся надо мной, потому что обучение мальчика Совет возложил на меня.
— Им не страшно? — откровенно смеялся Лорд Ушедший.
— Нет, мне кажется, они решили свести меня на другую сторону Силы, — поддержал его учитель. — Потому что Люк – голубоглазый блондин с маниакальными пристрастиями к скорости и уникальными физическими данными, — Оби-Ван пробежал взглядом толпу, посылая призывный импульс через Силу. — Создаётся впечатление, что всех Избранных делают на одном клонозаводе.
— Неправда, — возмутился Скайуокер. — Я один такой, к тому же я не Избранный, а все клонозаводы – принадлежат мне, и я их регулярно проверяю. Одарённых там нет.
— Хоть это меня радует.
В толпе стала мелькать светлая шевелюра шустрого мальчишки чуть старше Леи и крупнее принцессы.
— Люк, — подозвал его учитель.
Лорд с интересом рассмотрел мальчика, коротко остриженного с хвостиком на затылке, косичка ещё не успела отрасти. Неконтролируемый ураганчик Силы вертелся в маленькой оболочке, создавая яркое сияние, но недостаточно сильное, чтобы вызвать удивление или дополнительный интерес. Хотя и вправду похож…
«Десять лет, — задумался Лорд, смотря в голубые глаза ребёнка, — нет, слишком взрослый, чтобы даже предположить…»
Мальчишка замер напротив взрослых, покладисто вытянув руки вдоль туловища. Талантливый, перспективный, твёрдый взгляд, сразу видно, что не шёлковый… забрать бы пацана в академию, научить дисциплине да вырастить первоклассного адмирала… Орден своих не отдаёт, а Кеноби тем более. Дисциплине наставник научит, как и всему необходимому, если успеет.
— Учитель, а вам не кажется, что вы мазохист?
— Лорд Главнокомандующий, — проигнорировал его магистр. — Позвольте представить вам моего падавана – Люк Драскей, Люк – это первый мой ученик, Энакин Скайуокер, Лорд Ушедший.
— Очень приятно познакомиться, — отозвался мальчик, приветственно кланяясь.
— С него пример брать не надо, — в усы дополнил Оби-Ван.
— И мне очень приятно, Люк, — ответил Лорд, уже с опаской смотря на приближающуюся женщину. — Учитель, я могу попросить вас о поддержке?
— Разумеется, — понимающе кивнул он. — Я уверен, что все трудности мы сумеем решить.
— Именно.
— Люк, найди магистра Экку, а мне нужно переговорить с Мон Мотмой, — приказал Кеноби, позволяя Лорду скрыться в противоположном направлении от женщины в белых одеяниях.
Госпожа Мотма как всегда вовремя.
— Я рад, что вы уцелели, госпожа, — магистр поклонился председателю Совета Альянса, — случившаяся трагедия – большая потеря для нас, но от лица Совета Джедаев, я гарантирую Вам максимум поддержки в столь сложное время.
— Эта потеря невосполнима, — чандрилианка опустила глаза, — но Ваша помощь, магистр Кеноби, как всегда, вовремя и бесценна. Вам уже удалось поговорить с Главнокомандующим?
— Да, госпожа, Лорд Главнокомандующий готов оказать Вам некоторую помощь в столь сложной ситуации, — Оби-Ван выразительно посмотрел в озёрно-чистые глаза опытного политика, стараясь донести больше, чем могут услышать чужие уши, — но, как Вам известно, гостеприимство Лорда, как и его терпение, ограничены, и нам следует быть аккуратней в своих действиях. Особенно в политическом плане.
— Вы, как никто другой, знаете Лорда, я могу вас просить выступать нашим представителем в глазах Главнокомандующего?
— Боюсь, что нет, Мон Мотма, — лидеры Альянса раз за разом повторяли одну ошибку – недооценивали политические навыки Энакина. В этом и крылось главное поражение Альянса. Энакин был не только великолепным воином, командиром и другом, со временем он стал и умелым политиком. — Лорд Главнокомандующий, как и прежде будет ставить свои условия, и нам придётся их выполнять, но я приложу все усилия, чтобы сгладить его резкость.
На большее Мон Мотма надеяться не могла. Альянс лишился адмирала Акбара и лидера Совета Бейла Органы, флагман разрушен, а выжившие находятся на борту Ушедшего, лишь потому что у Лорда сегодня хорошее настроение.
«Незавидная участь настигла Альянс, — сочувственно подумал магистр, — и как же Энакин над ними будет издеваться на официальном собрании».
Общий испуг навевал на детей панику:
— Внимание, — пара резких хлопков, и десять пар испуганных глаз сосредоточились на ней, — дети, сделайте шаг от соседа, и выпрямитесь. Мы находимся в полной безопасности, — юнлинги острей всех чувствовали эмоции окружающих, и не умели пока контролировать эту способность. — Ещё раз осмотрите себя. Все целы?
Наставник Тано провела взглядом по лицам, дожидаясь слабого кивка или сдавленного «Да».
— Отлично, теперь мы должны занять как можно меньше места, — дети тут же сжались в одну кучу, но с любопытством разглядывали всё вокруг. Приступ паники был купирован, теперь осталось дождаться, когда их переведут в другой отсек и разместят.
«Шпилька!» – услышала она старый зов, и повернула голову в нужную сторону. Неподалёку стоял учитель и весело ей подмигнул.
— Дети, ждите меня здесь, — дала чёткую установку наставница. — Я отойду на пару минут.
Через пару месяцев она пройдёт испытание на звание магистра, но, несмотря на это, только обняв учителя, смогла почувствовать себя в безопасности.
— Привет, Шпилька, ты тоже в наставники подалась? — он стал ещё шире в плечах, в глазах появилось больше льда, а в изгибе губ хитрости. Учитель… для неё он навсегда останется учителем, вне зависимости от его рода деятельности.
— Кому-то же надо воспитывать будущее поколение защитников мира, — спровоцировать так, чтобы вновь вскинул бровь и скептически посмотрел. — Я соскучилась.
— И я, Шпилька, — в Ордене никто не позволит такой фамильярности, как крепкие объятья, а наставнику наплевать, он открыто выражал свои эмоции даже во времена её обучения. — Твой детский сад весь цел?
— Да, мы эвакуировались одни из первых.
— Я распоряжусь, чтобы вас расселили, нечего детям тут делать… — он нахмурился, осматривая пространство. — Я хочу с тобой поговорить, но после того, как разберусь со всем этим.
Он выразительно провёл взглядом вокруг, и ей показалось, что он сам начнёт носить раненых до медпункта. Асока сдержанно улыбнулась, мысленно радуясь тому, что учитель всё же не опустился настолько, насколько утверждала вся Галактика. Он, конечно, не понёс раненых, но через пару минут к ним подошёл офицер и велел следовать за ним.
* * *
Он положил руку ему на плечо. Единственный знак поддержки, который он мог себе позволить. Бывший ученик преобразовался в скудную серую тень, скручивая в себе всё своё могущество. И ему оставалось надеяться, что удар от выхода этой мощи будет направлен на Сидиуса.
— Соболезную…
Это прямое нарушение кодекса, но поступить иначе он не мог. Не мог, потому что сам поверил в этого мальчика, Избранного Силой, чтобы принести равновесие в Галактику и уничтожить ситхов. Он это и делал.
— Она выживет, — слова прозвучали пусто с сомнением, и не имели под собой оснований.
— Он уже мёртв, а её жизнь ещё под вопросом.
От голоса пустого, без интонации и без самой искры, которая всегда была в его друге, по спине прошла дрожь. Ему надо дать время, чтобы отойти, время, чтобы собраться, справиться с внутренними демонами и выйти из медблока и уничтожить Дарта Сидиуса. Боль, которая разорвала Энакина Скайокера, могла стать шагом на Тёмную Сторону, но не стала. Его уникальность, сила характера, непозволительное для джедаев чувство собственности, как себя, так и дорогих для него людей, не позволили пойти на поводу Тьмы. Самопожертвование в одном флаконе с гордыней и эгоизмом, сочетание недоступное для понимания философии джедаев. И он, джедай выросший и воспитанный в высоких стенах Храма, так же не понимал. В Избранном не было Тьмы, в нём был страх. Сильная, бесконтрольная эмоция, противоречащая всем правилам рыцарей мира. И ему пришлось смириться с Избранным, другим, не поддающимся пониманию.
