MarInk - Жизнь в зеленом цвете - 6
Это называлось зависимость. Гарри - гордость Слагхорна, признанный наследник материнского таланта в Зельеварении - знал об этом побочном эффекте; но обойтись без обезболивающего было никак нельзя, потому что не дело падать в обморок от боли на каждом уроке, а рассказать всем о своей беде никак невозможно. К тому же разве это плохо, если хоть что-то может принести успокоение и невозмутимость, заглушить тревогу и страх за Сириуса и близнецов? «Это ведь никому не мешает, - говорил Гарри сам себе, делая очередной глоток, - я ведь сразу перестану его пить, когда вылечусь… я ведь вылечусь, руны говорят, что вылечусь…» «Лучше бы ты продолжал курить», - вздыхал внутренний голосок, всегда тревожный и здравомыслящий; порой Гарри задавался вопросом, не Перси ли Уизли подражает этот намёк на раздвоение личности. «Я бы курил, - отвечал Гарри, шелестя страницами книг, - но где здесь сигареты взять? Только трансфигурировать, а значит, в любом случае придётся пить обезболивающее…»
Заказывать недостающие ингредиенты всё же приходилось по почте, и Гарри надеялся только, что «Пророк» об этом не пронюхает и не сделает правильных выводов; отсутствие Риты Скитер в рядах внештатных корреспондентов «ЕП» делало эти надежды вполне обоснованными, потому что больше никто не рискнул бы писать об «Избранном» что-нибудь нехорошее. Герой на белом пони требовался всем; особенно сейчас, когда не проходило недели, чтобы над каким-нибудь незадачливым домом не повисла Чёрная Метка; и на эту роль даже претендентов никаких не было, кроме Гарри. «Что бы они сказали, - думал Гарри, брезгливо отшвыривая утренний «Пророк» с хроникой происшествий и очередной порцией намёкой на то, что неплохо бы мистеру Поттеру пойти и всех спасти, раз уж он Избранный, - если бы узнали, что их «Избранный» умирает? Плюс к тому, он почти что наркоман, и вообще жалок до невозможности».
Но уже об этом не знал никто. Напротив, Гарри ловил на себе восхищённые взгляды девочек, сбивавшихся при его появлении в стайки, слышал шепотки за спиной:
- Какой красивы-ый…
- Как жалко, если он правда любит мальчиков…
- Неправда, Скитер всё врала! У меня папа в Министерстве, он сказал, это всё бред…
- А твой папа проверял?
Смех.
- Ой, я так хочу в его Армию…
- Туда таких, как ты, не берут.
- А каких туда берут?
- Говорят, там надо сразиться с каким-то чудищем, чтобы тебя приняли.
- По-моему, с троллем.
- Нет, кажется, с акромантулом.
- А потом ещё присягу принести!
- Какую присягу?
- Ну, что будешь во всём слушаться Гарри Поттера, будешь воевать за него…
- Воевать я не хочу, а вот слушаться… хм…
- А всё-таки он жутко классный! Такого можно и слушаться, остальные ещё завидовать будут…
- А может, всё-таки можно без акромантула?..
- А знаешь, говорят, у него специально двенадцать человек в Армии, и никого туда больше не возьмут, чтобы число не менялось…
- А зачем двенадцать?
- Ты что! Это же дюжина! С Сама-Знаешь-Кем можно бороться только таким отрядом, потому что это сведёт на нет всю тёмную магию, которую Сама-Знаешь-Кто может применить…
- Ой, но ведь сам Гарри - тринадцатый!
Многозначительное хмыканье.
- Гарри Поттер - это ведь совсем другое дело, дурочка!
- Да?
- Он же Избранный, подумай сама! Он здесь не считается!
Уши вяли.
И в самом деле, члены Эй-Пи гордо носили свои значки; те, кто были старостами, прикалывали их над значками с буквами «С», остальные таскали их просто на как можно более видных местах и беспрестанно теребили, невольно обращая внимание собеседника на светящуюся зелень - Гарри порой так и подмывало поинтересоваться, снимают ли они эту бутафорию хоть на ночь или прикалывают их на пижамы. Сам Гарри прикрепил свой командирский значок к плюшевой мышке и на том успокоился; члены Эй-Пи несколько раз робко интересовались, почему он не приколет значок на мантию - одного грозного взгляда хватило, чтобы все вопросы отпали. Кстати говоря, Эй-Пи искренне радовалась кошмарной погоде, потому что можно было с полным правом носить чёрные шарфы с зелёными кисточками.
Ну хоть кому-то было хорошо; Гарри радовался за свою маленькую Армию, цветущую и счастливую. Его собственные дни сливались в мутную круговерть, неясную и тревожную; он тонул в трясине отчаяния, отупения, лихорадочной спешки, свинцовой усталости. И не было никого рядом, чтобы подать руку и вытянуть на свет; но Гарри не огорчался этому, потому что и в трясине было вполне терпимо - тем более терпимо, что его маски были безупречны, и оценки не снижались, Эй-Пи с каждой неделей становилась всё уверенней и боеспособней, снитч послушно ловился на тренировках, не изнуряя Гарри долгой погоней (возможно, сердобольный крылатый мячик полагал, что смеяться над убогими грешно). Чем благополучней всё становилось снаружи, тем больше прогнивало изнутри. Впрочем, самого Гарри это не беспокоило, потому что к самому себе он привык относиться философски ещё с дней незабвенного детства в компании кулаков дяди Вернона, а окружающие и подавно ничего не замечали.
* * *
Середина октября привычно ознаменовалась первым в году походом в Хогсмид; Гарри планировал провести день, как обычно, за учёбой, но… Поттер полагает, а злорадно хихикающий парень наверху, распределяющий радости и горести бытия человеческого, усиленно располагает.
На завтрак Гарри в этот день не пошёл, предпочтя потратить это время на варку подошедшего к концу зелья от тошноты; последнюю неделю он вообще ел урывками - не хотелось совершенно, зато много и часто пил воду. Но по дороге на Астрономическую башню, к которой Гарри привык уже, как к родной, состоялась встреча, коей Гарри успешно избегал вот уже почти месяц.
- Гарри, доброе утро! Мне кажется, или Вы от меня прячетесь, а? - жизнерадостно осведомился Слагхорн.
- Что Вы, профессор, - Гарри растянул губы в улыбке. - Дела, дела… я всегда занят, только и всего. Учёба, квиддич, моя армия…
- Ну, сегодня выходной, - логично указал Слагхорн. - И в честь первого похода в Хогсмид в этом году я устраиваю небольшую вечеринку… все свои, конечно же, приватный, тихий праздник. Вы так долго избегали ужинов у меня, Гарри, но уж сегодня не обидьте старика?..
Гарри пребывал в затруднении. Подходящей причины, чтобы отвертеться, не придумывалось; тратить время на ерунду не хотелось ужасно, но ошмётки такта не позволяли сказать об этом прямо.
- Доброе утро, профессор, - ловкая рука обняла Гарри за талию. - Я слышал, Вы говорили о сегодняшней встрече в Ваших апартаментах?
- Именно так, дорогой Блейз, именно так! - расцвёл Слагхорн, решив, очевидно, что к нему прибыло подкрепление. - Я буквально настаиваю на том, чтобы и Вы, и Гарри пришли ко мне сегодня! Ожидаются изумительные корзиночки с кремом, - Слагхорн хитро подмигнул обоим сразу, оставляя Гарри в замешательстве; ни за собой, ни за Блейзом он не знал пагубной страсти именно к корзиночкам с кремом.
Блейз сокрушённо покачал головой; тонкий и пряный запах одеколона, смешанный со слабым травяным ароматом шампуня донёсся до Гарри от тщательно уложенных тёмных с бордовым отливом прядей, щекотавших ему ухо.
- Увы, как раз сегодня у Армии Поттера намечено внеочередное занятие, - с приличествующей случаю скорбью объяснил Блейз. Гарри лишь огромным усилием воли сохранил на лице бесстрастную мину, поскольку впервые слышал об этом занятии. - Гарри считает, что мы не должны расслабляться и в выходные…
- Вы слишком строги к своей Армии, Гарри, - добродушно заметил Слагхорн. - Уверен, они превосходные бойцы, и сегодняшнее занятие можно отменить…
- Простите, профессор, но я очень долго его готовил, - качнул головой Гарри. - К тому же все члены Армии поменяли свои планы ради этого занятия…
- Но мисс Грейнджер я приглашал вчера, и она ни словом не упомянула об этом занятии, - припомнил Слагхорн, сощурившись.
- Должно быть, забыла, - развёл руками Гарри. - Блейз, ты не предупредишь Гермиону ещё раз, как только увидишь?
- Разумеется, Гарри, - бесстрастно склонил голову Блейз. - Как видите, профессор, сегодня, увы, ни я, ни Гарри не сможем прийти.
- Что поделаешь, - Слагхорн выглядел раздосадованным. - Я надеюсь, Вы не будете часто проводить такие занятия?
- Достаточно редко, - профессор, - заверил Гарри. - Благодарю за приглашение, но в преддверии войны мы не должны пренебрегать подготовкой к бою…
Распрощавшись, Слагхорн ушёл; Блейз выпустил Гарри, едва профессор Зельеварения скрылся за поворотом, и отступил на шаг.
- Мне подумалось, что ты не горишь желанием убивать весь вечер на воркотню Слагхорна о его многочисленных знакомствах со знаменитостями, - Блейз небрежно дёрнул плечом.
- Спасибо, - сказал Гарри, не зная, что ещё можно произнести; он смотрел на Блейза, жадно, нетерпеливо, он впитывал взглядом пушистые ресницы, непроницаемые глаза цвета чёрного кофе, прямой нос, изящные губы, высокие скулы, смуглую кожу, упрямый подбородок… - Тебе правильно подумалось…
