Мы все умрём. Но это не точно (СИ) - "Aris me"

— Хочешь заработать в два раза больше?

Старый аврор присвистнул от возмущения и случайно попал слюной на Тео. Тот недовольно проследил взглядом за прозрачной капелькой на груди. Его худи было облеплено кошачьими волосками, измазано грязью, сажей, пылью, пропитано потом и кровью. А теперь ещё и слюна Мартина. Впору коллекцию веществ собирать.

— Ты мне обещанные деньги заплати, и я пойду. Там моё место у трубы займут, опять на скамье ночевать придётся.

Теодор достал из кухонного шкафчика бумажник Малфоя и вытащил купюры. Глаза старика заблестели алчным блеском, будто у дракона при виде золота.

— Заплачу не десять фунтов, а тридцать, — Для убедительности Нотт даже слегка пошуршал смятыми купюрами.

Лампкин вновь по-старчески причмокнул губами, видимо, вспомнив про тёплое одеяло, которое хотел купить, и, наконец, кивнул.

— Что надо сделать?

В общем-то, Нотт был готов отдать ему хоть весь кошелёк целиком, у Малфоя там лежало около двухсот фунтов. Но из вредности повышать тариф Мартина не хотелось. «Неделю после твоих визитов… каждую неделю, ублюдок, я не мог даже держать вилку в пальцах, и приходилось либо есть из тарелки ртом, либо ждать, когда накормит Драко». Тео неискренне улыбнулся, показав дёсна, и по-приятельски похлопал его по плечу.

— Нам нужно разыграть моего друга. Я дам тебе специальный инструмент, которым можно запустить фейерверк. Пять минут — и ты свободен. Работа несложная.

Незаметно для Мартина он вытер руку, которой его касался. Старый аврор, как ребёнок, поддался на мягкую интонацию и радостно улыбнулся.

— По рукам.

***

Они перенеслись к забору у поместья Антонина. Времени почти не оставалось, минут семь, не больше. Нотт грубо подтолкнул Мартина через ограду, а потом перелез сам, грустно подумав, что он сегодня как заяц скачет по этим местам туда-сюда. Тот же путь, только в обратной последовательности. Быстро, очень быстро перелезть через забор, пробежать тайными дорожками, на которых в грязи ещё остались маленькие следы ног Гермионы.

Лишь бы успеть!

Они прижались к углу дома, и Тео провёл последние инструкции:

— Смотри, первое, что ты должен — это направить палочку туда и произнести Бомбарда Максимум. Это фейерверк с голосовым управлением. Главное произнести правильно. Повтори.

— Бомбарда Максимум, — Лампкин так и остался в розовом мотошлеме. Видимо, старику он чем-то приглянулся.

В руках дед держал волшебную палочку Антонина. Тео нашел ее в холодильнике и решил, что она как нельзя лучше подходит к ситуации. Поганая деревяшка, конечно, отдавала злобным рикошетом в пальцы, но на комфорт Мартина ему было плевать. Тео вновь взглянул на часы — четыре минуты. Казалось, что сердце бьётся в такт секундной стрелке.

— Умница. Когда мои друзья выйдут, ты должен поприветствовать их Авада Кедавра. Это на латыни что-то вроде пожелания хорошего вечера. Вылетят огоньки зелёного цвета. Мои друзья обожают этот цвет, — Теодор серьёзно взглянул в голубые глаза старика. — Не перепутаешь? Всё понял?

— Да, — важно кивнул Мартин, как солдат-новобранец в строю. Его плечи даже как-то расправились, и появилась та самая аврорская выправка.

— Тогда вперёд.

Тео подтолкнул его и притаился у входа. Дед, словно заводная игрушка, сделал несколько неуверенных шагов, взмахнул палочкой и отрепетировано, чётким поставленным голосом, как ребёнок на утреннике, произнёс:

— Бомбарда Максима.

Ярко вспыхнуло, в воздух поднялись пыль и крошки камня. Уши тут же заложило от громкого взрыва, стена у входной двери рассыпалась кирпичиками, а через несколько секунд из новообразовавшейся дыры выглянуло удивлённое лицо ученика Долохова. Сам Мартин выглядел не менее удивлённым. Он с ужасом взглянул на палочку в своих руках и истошно заорал:

— Теодор, Теодор! Я что-то не то сказал!

Нотт в своём укрытии сокрушённо провёл ладонью по лицу — молодец, напарник, выдал, что нас двое. Лишь бы этого придурка на Аваду хватило.

— Всё отлично, — он, как группа поддержки, высунулся из-за угла, жизнерадостно поднял два больших пальца вверх и широко улыбнулся. — Помни про приветствие!

Из дома послышались голоса, и из дверей высыпали первые антониновцы. Трое из них еле протиснулись в один дверной проём, а четвёртый, не дождавшись очереди, полез в новообразовавшуюся дыру в стене.

Тео сделал сигнальный жест, побуждая аврора прочитать выученную фразу на латыни. Старик заметно нервничал, его кругленькие, как у испуганной мыши, глазки бегали от одного огромного мужика к другому, руки тряслись, и рот был открыт в беззвучном крике ужаса. Но всё же он глубоко вдохнул, медленно поднял руку и направил палочку на первый ряд.

— Авада Кадабра!

Его истошный крик умирающего спартанца был встречен дружным гоготом антониновцев.

— Идиот! — Тео потёр переносицу и тихо прошептал: — Беги, дед, пожалуйста.

Почему-то даже хотелось, чтобы ему повезло. Какой бы мразью Лампкин ни был, но он оказался храброй мразью. И безмозглой.

Нотт из своего укрытия вылезать не собирался. Он посматривал на дверь, ожидая удобного момента, чтобы пробежать внутрь. Спасти Гермиону. Любой ценой.

Трое тёмных волшебников медленно подошли к Мартину, но внезапно мощнейшая вспышка света заставила всех, включая Теодора, упасть на землю и прикрыть головы руками. Глаза почти ничего не видели, и понадобилось несколько секунд, чтобы прийти в себя. Нотт не мог сказать, что произошло, но старого аврора больше видно не было, а во всём дворе вдруг стало мертвецки тихо.

Лежащие на земле антониновцы замерли, с удивлением глядя в небо. И Тео, не удержавшись, тоже поднял взгляд. Защитное поле антиаппарационного барьера медленно исчезало. Серебристо-сиреневая магическая плёнка расходилась трещинами, лопалась и растворялась в воздухе тусклыми искрами.

То тут, то там замерцали вспышки трансгрессии, и у поместья стали появляться новые волшебники в строгой форме авроров. Они не стали дожидаться, когда лежащие на земле начнут приходить в себя, и сразу же по двору замелькали яркие всполохи заклинаний. Свежие антониновцы продолжали выбегать на улицу, как муравьи из муравейника. Завязалось масштабное противостояние. Мелькало красным, зелёным, рычали оборотни. Каждый раз от ударов заклинаний воздух сухо трещал, как вода, попавшая на сковородку…

Но всё это не интересовало Тео.

Воспользовавшись тем, что барьер снят, он аппарировал сразу на второй этаж поместья. Перемещаться прямиком в кабинет Долохова было рискованно. В лобовой атаке он не выиграл бы. Поэтому, как только пространственная магия рассеялась, Тео одной рукой перехватил поудобнее Матильду, а второй крепко сжал палочку и осторожно двинулся по коридору. Если будет прокладывать себе дорогу тёмной магией, то быстро выдохнется. Сильные заклинания стоило оставить на крайний случай. Нотт решил использовать простое Протего для защиты и Диффиндо, чтобы перерезать сухожилия на ногах или руках, а Матильдой сразу добивать. Без жалости и промедления.

На первого антониновца он налетел, выйдя из-за угла. Пацан, увидев его зверское выражение лица, испугался и просто дал дёру. Только Тео хотелось мести. Парень наверняка побежал звать на помощь. Он в мгновение ока догнал бегущего и с оттяжкой пнул, придав тому ускорение. Антониновец кубарем покатился с лестницы и глухо простонал откуда-то снизу.

Ко второй своей жертве Нотт подкрался со спины. Недоумок, который должен был сторожить вход в кабинет Долохова, решил потаращиться в окно на происходящий переполох. Теодор посмотрел на палочку, потом на нож, прикидывая, чем бы удобнее. Холодная леди давно не пила крови. Он с разбегу проскользил по полу, и Матильда глубоко вошла в щиколотку недоумка, рассекая сухожилия. Мерлин, как это было приятно!

Слизнув с ножа кровь, Тео широко улыбнулся.

Его главная цель — дверь в кабинет Антонина — была приоткрыта. Нотт осторожно шагнул внутрь, держа нож и палочку наготове, но внутри оказалось на удивление тихо и темно. Лишь тусклый свет лился из приоткрытой двери туалета в дальней части комнаты. Зато на полу, в центре, бессознательный мужик со спущенными до щиколоток штанами сверкал голой задницей.