Миха Французов - Баттосай Поттер
А дело было так.
В магазине проходила презентация новой книги Гилдероя Локхарта. Очередь была такова, что тянулась даже на улице.
Гарри сперва улыбнулся, слушая саркастические шутки своих товарищей о том, что Гилдерой не слабо наварился на новом учителе по ЗОТИ, так как, если каждый ученик вынужден купить полное собрание его книг, а это порядка восьми галлеонов, то помноженная на общее число учеников эта сумма уже становится весьма приятной.
Потом он увидел очередь и умножил сумму на три. Все весело посмеялись. На входе их пытались остановить, но заметили Гарри и пропустили со множеством хороших сказанных от всей души пожеланий.
А внутри он увидел Локхарта и остолбенел. А потом двинулся прямо к нему с восторгом в глазах. С дичайшим восторгом в глазах.
— О! Это же Гарри Поттер! — воскликнул Локхарт, заметив его. Вскочил из–за стола и начал фотографироваться с ним для Пророка. Подарил комплект своих книг, которые мальчик тут же сбагрил Джинни, не отрывая взгляда от Гилдероя.
А уж когда Локхарт объявил, что будет новым учителем ЗОТИ в Хогвартсе, Гарри чуть не выпрыгнул из ботинок от восторга.
Джинни и Гермиона еле смогли оторвать его от обожаемого нового Профессора.
Джинни, знавшая канон и нынешнего Гарри, была просто шокирована. Оттянув мальчика в сторону от других, она тихо спросила.
— Что такого в этом Локхарте?!
— Улыбка… — мечтательно, чуть не пуская слюни на свои фантазии, ответил мальчик.
— Улыбка? — не поняла девочка.
— Он научит меня улыбаться… Гыы…
Очередной шок Джиневры прервало появление нового персонажа, о котором она, признаться, забыла. Малфой. Оба Малфоя.
— О! Я вижу, ты счастлив! — раздался из–за спины голос Драко. — Знаменитый Гарри Поттер! Не успел войти в книжную лавку и тут же попал на первую страницу «Пророка»!
— Я действительно счастлив! — расплылся в улыбке Гарри. — Этот человек — сокровище! И я не буду собой, если не вытрясу из него все знания до последней крупицы!
Драко застыл изваянием самому себе, пытаясь понять, что не так с этим миром.
— Кто ты, и что сделал с Гарри Поттером? — вдруг насторожился Драко.
— Не паникуй, Малфой, это я. Просто не каждый способен в булыжнике под ногами разглядеть алмаз…
— Какие интересные слова, мистер Поттер! — сказал высокий статный беловолосый мужчина с резной тростью в руках, подходя к ним.
— О! Сегодня поистине счастливый день! — воскликнул мальчик. — Лорд Малфой, я искренне рад с вами познакомиться! Мне так много о вас рассказывали! — протянул ему руку для пожатия Гарри. Люциус секунду поколебался, но, зацепившись взглядом за серёжку в ухе мальчика, руку пожал. Гарри накрыл их кисти своей левой рукой, на которой Джинни заметила ДВА перстня. Правда разглядеть гербы на них она не успела. А вот Люциус разглядел.
— Надеюсь, только хорошее? — ставшим вдруг из холодного и надменного чрезвычайно доброжелательным голосом спросил он мальчика.
— Разное… — чуть замялся мальчик, — Но я искренне восхищен вами!
Тут внезапно опомнившийся фотограф подскочил к ним. Заметив его, Люциус и Гарри, как по команде, повернули головы и улыбнулись, не разрывая рукопожатия.
Щелчок, и они уже просто беседуют, опустив руки.
— Не поверите! Но я собирался искать с вами встречи! А тут буквально сама судьба привела вас ко мне!
— Правда? ВЫ собирались искать встречи со МНОЙ?
— Правда. Познакомиться с гением, и не побоюсь сказать «Гением» с большой буквы, большая честь для меня! — сказал мальчик. Затем понизил голос так, чтобы слышал только Малфой. — И кое–какие общие дела.
Люциус ещё раз глянул на серьгу и кивнул.
— Драко, — обратился отец к сыну. — Не мог бы ты пока что, развлечь наших дам ВЕЖЛИВОЙ и ПРИЯТНОЙ беседой, а нам с юным НАСЛЕДНИКОМ Поттеров, есть о чем побеседовать за чашечкой чего–нибудь прохладного в Кафе Фортескью, — сильно выделяя отдельные слова голосом, сказал он. После чего Гарри и Люциус, чуть ли не под руку, покинули магазин.
— Я в ахуе! — выдала Джинни на своём «родном».
— Я тоже… — добавил Драко. — И да, я знаю Русский, — сказал он, заметив странный взгляд Джинни.
— Че за нахуй? — тихо прозвучало рядом с ними. Оба обернулись на… Гермиону.
— Что?! — уставилась на них она. — Я же «заучка» Грейнджер. Естественно, я знаю несколько языков.
* * *— Признаться, я удивлён, Гарри. Могу я тебя так называть? — начал Люциус разговор, когда они оказались в кафе, заняли столик, сделали заказ и Люциус поставил заглушающие чары.
— Конечно, можете, Лорд Малфой, — ответил Гарри.
— Сын описывал тебя иначе, — обтекаемо заметил Малфой.
— Ваш сын… Ему следует чаще быть собой, а не копировать вашу маску. Для него это тяжело и даже больно. Согласитесь, холодная надменность и злая язвительность хороша для чиновников (или против чиновников). Но не для детей.
— Хм… Я попробую ему это объяснить.
— И он не умеет улыбаться, — на это Люциус чуть приподнял бровь.
— Улыбка для политика, как меч для мечника — требует безупречного владения. Он же, пока, владеет лишь ухмылкой…
— Мне больно это слышать, Гарри, — признался Люциус. — Но не заметить справедливость этих слов будет преступно для меня…
— Вот, чем так важен для нас с ним Локхард. Он — мастер улыбки!
— Что ж, теперь я понимаю смысл тех ваших слов про алмаз. Но у вас ведь и так неплохо выходит?
— Я учился самостоятельно. Тренировался перед зеркалом… И то, от первой моей улыбки побледнел гоблин… А тут я нашёл УЧИТЕЛЯ! Улавливаете разницу?
— Это как же надо оскалиться, чтобы побледнел гоблин, — задумался Люциус.
— Показать?
— Думаю, не стоит, — решил он, подозревая, что это может пойти во вред встрече.
— Леди Сельвин уже сказала вам про Добби? — резко поменял тему и посерьёзнел мальчик.
— Да, — кивнул Люциус и то же подобрался. — И это очень прискорбно. Я замечал, что он как–то уж очень необычно выглядит. Всё время побитый и неухоженный. Но думал, что он просто растяпа. Но такого даже представить не мог. Становятся понятны теперь эти рейды Министерства… С таким–то наводчиком…
— Наш план по Аврорату в силе? — спросил мальчик. Люциус замер и очень внимательно посмотрел на Гарри.
— Наш?
— Да. Идея была моя, а Леди Сельвин только проводила переговоры, — взгляд стал ОЧЕНЬ внимательным. — Предваряя вопрос, Лестрейнджи тоже моя работа. И да, я целенаправленно лезу в политику.
— Почему?
— А у меня выбора нет, — пожал плечами мальчик. — Я с возраста в один год Фигура. А фигуры рано или поздно с доски сметают. Я же собираюсь стать ИГРОКОМ. И самому смахнуть пару фигур с доски.
— Кто? — вопрос был задан так, что не оставалось сомнений, что реальный смысл: «Кого ты приговорил?».
— Добрейший Дедушка и Непослушный Внучок с красными глазками.
— Я правильно понял? — слегка шокировано переспросил Люциус. — И Дамблдора, и Лорда?
— Именно. Они фанатики. А фанатики опасны. Они развязывают войны и топят в крови восстания.
— А сил хватит? — наклонился к нему Люциус.
— А тебе можно верить? — ответно наклонился мальчик к Люциусу.
— Я — раб Лорда.
— Жалеешь об этом? — глядя ему в глаза с расстояния около пятнадцати сантиметров, спросил Гарри.
— Жалею. Не хочу быть ничьим рабом.
— Свободы хочешь? — взял его за руку Гарри.
— Хочу, — не отводя взгляда, ответил Люциус. Мальчик накрыл другой ладонью метку через рукав мантии.
— А сдохнуть, обретая свободу, не боишься?
— Не боюсь.
— Тогда терпи! Ты же не хочешь потерять лицо? — бросил взгляд вокруг мальчик. Снова поймал взгляд Малфоя и пустил силу.
Люциусу хотелось орать, биться в конвульсиях. Но он был на виду. На них смотрели. И он держался. Изо всех сил держался. Хоть его и трясло. Хоть мышцы окаменели от напряжения…
И, наконец, все закончилось.
Мальчик отпустил его руку. Прожжённая насквозь ткань слегка дымилась, как и покрасневшая на руке кожа. Малфой ошарашенно восстанавливал дыхание, пытаясь понять и осознать, что же именно только что произошло.
— Ты свободен, Люциус Малфой, — сказал мальчик.
— Спасибо, Гарри.
— Что будешь делать теперь? — спросил Гарри.
— Буду выполнять НАШ план, — усмехнулся Люциус.
— Тогда, удачи, — сказал мальчик.
— Даже не поинтересуешься, что за гадость ждёт в Хоге?
— Нет, — легко улыбнулся мальчик. — Меньше знаешь, проще пить Веритасерум.
— Полностью разделяю твоё мнение… — усмехнулся Малфой. — Гарри… — перешел вновь на серьезный тон Люциус.
— Да?
— Есть еще желающие свободы…
— Следующим летом и в маске. Мне такая известность пока не нужна…
— Дела наследства?
